Как вы грубо говорите! Нелли Борисовна тряхнула золотом волос: любовь, родившаяся в животе, взмыла в грудную клетку, притаившись там пойманной сорокой.
Я нормально говорю, мадам! его загробный голос её радует.
Погоди, Стоматолог, добродушный ювелир, Нелли Борисовна моя давняя клиентка.
Вы? Стоматолог? Вот, обратите внимание! она тычет пальцем себе в открытый рот. Эти зубы дико болят! Дайте мне номер мобильного телефона!
Мобильные телефоны в девяносто восьмом году не у каждого. Но есть у обоих. И она фиксирует его номер не только в электронной памяти. В глубине души.
Выходят. Он на мотоцикл, она в автомобиль, недавно из Европы, б.у. но молод и прыток.
Клиника в раритетном доме напротив Политехнического музея. Крутая лестница из маленького холла на второй этаж. «Доктор Вербицкий вас примет». В белом халате он выглядит дьяволом.
Нелли Борисовна пищит.
Вы и в других моментах так пищите?..
Да, да! подтверждает она.
Ей не больно, но писк, как догадалась, верный ход заарканить этого великолепного скакуна
Пока он трудится над её ртом, она трудится над своим счастьем. В антрактах удаления зубного камня тонкие причитания, тихий хохоток ведьмы, золотые волосы, золотые кольца на руках «У него две дочери» Но они не конкурентки и неродному сыну.
Вдруг Мейер. Какие-то детали для лесопилки. Но не только ради этого. Уехал один, а хотел вдвоём. Нелли не отдаёт мальчика Мейеру.
У клиники байк. Байка материя для пелёнок. И то, что железная машина именуется так мягко, говорит о том, что назвал её не русский. И немец так не назовёт. Мотоцикл идеально. В непонятном «цикл», и в понятном «мото» аккумулируется грубый трескучий смысл. Пролёт Москвой на этом кошмарном драндулете огромное испытание для Нелли. Она мчится, прикрыв глаза, крепко обвивая руками тело мотоциклиста и пищит Клуб «Ночные ангелы». «Я ангел по документам. Я Серафим» А в коллективе байкеров (одновременно и название профессии) Стоматолог.
На Сходне Нелли ловит Игорька. Его сумку, кое-как напиханную, в багажник. Проект «Неродной мальчик» к выполнению! Игорьку в нём отведена главная роль. Он не доволен, так как его вынудили оставить игру в инопланетян, терминатора и казаков-разбойников, вбитых детьми в один сценарий.
Наутро на дворе треск. Этот двор, как правило, оглашают автомобильные моторы, отлаженные в Кремлёвском гараже. Всадник на коне, в стременах, готов к заарканиванию. Нелли и мальчик, которому не дали дрыхнуть этим утром, бегом к байку. Игорёк за руль. Ему нравится отделанная металлом куртка и кольцо с черепом, и косынка на черепе байкера. Ну, как? Не сравнить такого бойца с какой-то девой, хоть и с двумя (у обеих по кольцу с фианитами и отвращение к грубой технике)?
Перед Нелли опять мрак Бойцовой. Тот двор и проспект. «Я на Кутузовском. В доме, где Брежнев» Утка с яблоками удалась. Мобильник, эсэмэска. Абонент тот же:
«Нас с карликами выгнали из перехода».
Опять!
Никто не реагирует на её возглас.
На второй встрече Игорёк ляпает: «А когда приедет папа?» У дяди на металлическом коне в лице уныние. Вывод: «Ребёнок не родной» Надо заманить парня в квартиру
Едет к Мане, которую никогда не зовёт тётей, хотя это родная сестра матери, на Дзержинку, переименованную в Лубянку. Дом внутри годен для съёмок фильмов ужасов. Маня вот-вот отбудет в Медведково. Их выселяют. В квартиры. Никто не рад. Кроме Мани. Нелли добавит тётке радости. Илону та буквально выпрашивает.
Выйдя из лифта, лязгающего, как мусорная машина, в длинный коридор. Вот и ветхая дверь. В комнате темновато: фикусы и пальмы в кадках на подоконниках. Эти две комнаты для Нелли добрая память детства. Они с мамой, тогда не ругаемой «мамашей Дубовских», ездят в этот дом (на первом этаже метро). Стол накрыт плетёной скатертью поверх бархатной. В окне железный Феликс и автомобили вокруг него, как в почётном хороводе. Когда родину рушили, Феликса уронили одним из первых. И родину следом.
Я научу её отваривать макароны, убирать пыль. Это элементарно. Но вынести гостям пунш или ананас
Глупо пенсионерка планирует не только дотягивать до дня мизерной пенсии, но делать приёмы, потчуя «гостей» дорогими продуктами. Она немного ненормальная. Муж умирает, она выпивает не пунша, который, наверное, никогда не пила, а транквилизаторов. В больнице откачали.
Папа Борис Иванович Дубовских протащил Нелли в институт Дружбы Народов, дотащив до диплома. С учёбой у Нелли оказалось плохо. С дружбой хорошо.
Май восемьдесят третьего. Через пять месяцев после смерти Брежнева. Нелли любит летние московские вечера, когда родня наслаждается подмосковными на даче. И квартира битком. Не только в летнее время, но и в майский посадочно-дачный уикенд. Компании, выпивки, танцы, вызовы милиции соседями. Каникулы впереди. «Нелька, у тебя брови, как у генсека» «Она с ним под одной крышей!»
Хотела избавиться, но тянула У Мани, например, детей ноль. Три кошки: Бимби, Фунтик и Амалия. И любит их, наверняка, больше Илоны. Девочка худая, а голова не маленькая, какая-то квадратная и напоминает монитор с диагональю девять дюймов. Фамилия её отца Форейла. Такие непонятные фамилии у этих цветных. С прыщами по чёрному лицу и вонючий. Нелли краткое время лишилась ума от его толстых губ, двух пиявок в моменты детородного движения. Презервативы он выкидывал прямо в окно. И они, студент и студентка, утром проходя Кутузовским проспектом, видят их на тротуаре: «Ха-ха-ха!» Но как-то он мимо аптеки
Илона (всегда загорелая), робкая, боявшаяся подполковника Дубовских, не полюбившего её ещё в утробе Нелли Дубовских. Илона тоже Дубовских. Нелли в те дни и годы выкрикивает: «Не нужен мне берег не советский, и Африка мне не нужна!» Мама Дубовских лишилась домработницы и терпит девочку, имея на неё виды. Но никто не думает (кроме Мани) нацелить маленькую негритянку на приготовление ресторанных напитков и блюд. Да, макароны, овсянка
Навыки, как мыть и убирать, у Илоны от домработницы, которая превратилась в бывшую, став торговкой в табачном ларьке. Илона забитая. У Мани ей нормально, ведь она нравится Мане. Конечно, не так сильно, как Амалия.
Проект «Неродной мальчик» рухнул, мальчика можно отдать Мейеру. И тот увёз Игорька. С ним никаких материальных потерь. С Илоной не так пришлось дать денег для устройства в однокомнатной квартире в Медведково.
Родители на Сходне. Перед новым бой-френдом у неё хватало плюсов (не только золото кудрей). Автомобиль (по тому времени) неплохой. И, конечно, «Атморос». В тёмных коридорах умиравшего института только у неё электроэнергия, так как есть деньги на её оплату. А какое золотое кольцо от ювелира! К своему дню рождения, но и к появлению мужчины золотой мечты!
В квартире свободно. Не только от Илоны. От Игорька, от родителей.
Квартира производит впечатление. Тот, кто впервые в этом доме, будто делается меньше ростом. Байкер тоже. И она им управляет (хоть и не карликом) и направляет общение в нужное русло. Идея «Мальчик родной» главный аркан.
Неплохо тут, не то, что на Крылатских Холмах. Только вот машины
Да, гремит Кутузовский. На тахте, будто прямо на тротуаре. Огни великого города мелькают по стенам
Какое-то время Нелли скрывает беременность. Наконец, он отвозит её в перинатальный центр. УЗИ показало это мальчик! Весть о сыне! Не о каком-то непонятном Игорьке с фамилией Мейер, о родном. Аркан готов.
Родители мешают. Но не могут препятствовать ей родить великолепного сына этому великолепному мужчине! Сын, которого тот полюбит, и в итоге крепко к ней прицепится!
Хорошо, нет в квартире Илоны. Один вид «загорелого» существа мог вызвать недоумение. И прыщи, и запах пота от чернокожего батюшки.