Ему снился странный сон, который в последнее время уже несколько раз посещал его, и он никак не мог от него отделаться.
Вот они вместе с Великой Княгиней Елизаветой Федоровной плывут на лодке по лесному озеру. Феликс, разумеется, на веслах. Берега озера выложены черными замшелыми валунами, на некоторых из которых сидят седобородые схимники в расшитых крестами куколях.
Феликс с недоумением смотрит на Елизавету Федоровну, а она с улыбкой говорит ему, что они находятся на Соловецком острове, где живут одни монахи, и сейчас их путь лежит к одному из них, известному старцу, который прозревает будущее.
Лодка легко скользит по водной глади лесного озера.
Миновав излучину с возведенным на ней восьмиконечным поклонным крестом, Феликс и Елизавета Федоровна вплывают в узкую, чуть шире корпуса лодки, протоку, ведущую в глубь острова.
Елизавета Федоровна наклоняется, срывает растущие по берегам цветы и составляет из них букеты. Феликс с удивлением замечает, как быстро их лодка превращается в благоухающий цветник, и думает, что он попал в рай. По крайней мере, именно таким он всегда представлял себе Эдем: ярким, праздничным, цветущим.
Вскоре они пристают к берегу. Затем какое-то время идут по петляющей между кривых, низкорослых деревьев тропинке и оказываются перед входом в убогую, сложенную из бревен и камней лачугу.
Улыбка сразу же сходит с лица Елизаветы Федоровны. Она делается серьезной, взгляд ее становится тусклым, сосредоточенным. Жестом она указывает, что пойдет в келью к старцу первой.
Феликс покоряется ее решению и делает несколько шагов назад.
Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас, громко и твердо произносит великая княгиня.
Аминь, откуда-то из глубины полуподземной норы-землянки доносится едва различимый ответ.
Елизавета Федоровна толкает низкую, сколоченную из толстых, грубо струганых досок дверь и входит к старцу-прорицателю.
Феликс остается один.
Он оглядывается по сторонам и понимает, что вдруг оказался в каком-то совсем другом месте: в темном, сыром лесу, где ветер раскачивает сухостой, где корни деревьев переползают от ствола к стволу как полозы, и еще совсем недавний благоухающий рай, населенный поющими птицами, закончился и превратился в сущий ад, который и был тут целую вечность.
Заканчивается лето и превращается в осень, а потом на Соловецком острове выпадает снег, на озерах встает лед, и лодка намертво вмерзает в прибрежный ил. Все это время лето, осень, зима Елизавета Федоровна находится в келье, и когда она наконец спешно выходит из нее, то закрывает лицо платком, чтобы Феликс не видел ее слез.
Теперь наступает его черед идти к старцу.
И снова: «Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас».
И снова откуда-то из глубины полуподземной норы-землянки: «Аминь».
Феликс входит в низкое закопченное помещение, углы которого теряются в непроглядном мраке.
Под единственным, завешанным нечистой занавеской оконцем, более напоминающим иллюминатор, стоит кровать, на которой лежит человек.