Обошлось. Ушли и не заметили нас. Возвратиться к вечеру у нас не получилось, не в ту сторону словно повело. Плутали. Друг, помню, крови много потерял. Думал, что всё, конец. Вот когда вспоминаются прогулянные уроки ОБЖ.
Потом только узнали, что бандиты ушли, некоторых военные перебили, кого-то захватили, а нас считали погибшими. Решился после нескольких дней включить телефон и позвонил в полицию 112, куда же ещё. Номера ротного или командира части у меня нет.
Я глянул на сегодняшнего Кольку, не забыл он о том происшествии. Да и я помнил, просто не думал о прошлом, пытаясь выжить в настоящем.
Наконец-то шашлык принесли. Выпили немного, и полегчало на душе, расслабился. Ели с аппетитом, а Колян рассказывал теперь о своих приключениях в Зоне Чернобыля, казавшимися фантастикой. Я ему верил, к чему ему врать, размышлял, и уже решился отправиться на заработки в таинственное место.
Заработаешь там, как пить дать.
Неужели и правда за год можно несколько миллионов поднять? Я уже строил планы, и надежда вернуть прежнюю жизнь проснулась.
Туда ж так просто не попадёшь, протянул немного захмелевший друг, покрутив пальцем перед моим носом. Тут ксива нужна. Я тебе всё сделаю. На вот ещё. Держи. Колян выудил из кармана необычный медальон с вырезанными на нём символами.
Это что? непонимающе спросил я.
От всяких бед меня спасал. Тебе нужнее сейчас. Что бы ни случилось, живой останешься. Проверено, он стукнул несколько раз себя кулаком в грудь, на себе.
Я нерешительно взял в руки талисман друга и с благодарностью взглянул на Кольку. Потом встал из-за стола и, пошатываясь, подошёл к армейскому товарищу. Крепко обнял его, чувствуя, как в горле зацарапало.
Спасибо, Коль. Спасибо за помощь, друг.
На деле всё оказалось не так просто. Рассказы о Зоне одно, а оказаться здесь опасная работа, которую весёлым приключением не назовёшь. Шарахался сначала от аномалий и мутантов как щенок, выброшенный на улицу. Почти год «отмычкой» проходил и чуть не сгинул на болотах на Кошёвке. Так с Кирпичом и скорешились. Вместе выбрались, артефакты нашли ценные «Заря» и «Кристалл разума». Если первый помогал в бою, то второй защищал разум от вмешательств телекинетиков, нави и других существ. Если ударить «Зарю» о землю, создаётся видимость взрыва. Кидающий его сталкер перемещается в пространстве и времени от точки на пятнадцать минут в прошлое. Это помогало избежать смерти при внезапном нападении. Однако частое использование арта чревато спутанностью сознания и последующими проблемами с головой.
«Заря» размером с мячик от пинг-понга, оранжевого цвета. Помню, как положил его в контейнер и спрятал в рюкзак.
«Кристалл разума» ещё дороже стоил, его ценили сталкеры, уходящие в рейд в малоизученные места Зоны. Размером он со школьный мел и с виду похож на него. В момент действия становился прозрачным и светящимся голубым светом. Некоторые просверливали в его теле отверстие, чтобы повесить на шнурок и носить с собой.
Мы с Кирпичом бросили жребий, чтобы не спорить, какой из артефактов кому достанется. Мне выпал «Кристалл разума», а Кирпичу «Заря». Выбрались к Кривой Горе. На рассвете вышли к заброшенному посёлку и услышали, как то ли ребёнок, то ли женщина плачет. Избы здесь в землю, словно в трясину вросли. Крыши мхом и травой покрыты. Остановились, прислушиваясь. Кирпич проверил винтовку, глянул в прицел. Никого. Я поинтересовался, может под землёй кто спрятался и просил о помощи.
В Зоне всегда надо опасаться одиноких и слабых, ответил напарник. Они лишь на вид кажутся такими.
Сжимая оружие, двинулся вперёд. Под ногами чавкало, из-подо мха выступала вода.
Тут тоже болото, заметил я. Смотри не провались.
Помогите! вдруг услышали мы отчаянный детский крик. Он раздался за спиной, и мы, разом обернувшись, вдруг поняли, что оказались посередине мёртвого посёлка. Подошли только, а тут нас словно неведомая сила переместила по деревне и остановила в нужном ей месте. По спине пробежали мурашки, потому что я услышал и другой, чужой, неприятный голос старика. Звук исходил из соседней развалюхи, по окна втянутой в топкую землю.
Ты слышал? шепнул Кирпичу. Он закивал. Зыркнул взглядом на мой рюкзак, потом на меня. Без слов понял, что пора «Кристаллом разума» воспользоваться.
Не спеши, Женя, знакомый голос раздался за спиной. Пот тонкой струйкой пробежал по позвоночнику. Обернулся и увидел стоящего позади меня отца. Он в той же куртке, спортивных штанах, которые носил в последние годы, только босой. «Почему на нём нет обуви»? пронеслось в мыслях. Я помотал головой и решительно дёрнул за шнурок на рюкзаке. Сунул внутрь руку, нащупывая контейнер с артефактом.
Почему ты не приезжаешь ко мне, проговорил отец, приближаясь. Я старался не смотреть в его сторону, понимал, что он иллюзия, и мозгоправ внушал мне, да и Кирпичу, ложные видения. Курить так хочется, дай хоть на одну затяжку.
Глянул на напарника, а он стоял как вкопанный и смотрел в пустоту. Наверняка тоже поддался играм мутанта. У каждого из нас свои воспоминания и призраки из прошлого. Они ждут. Они скучают, как и мы.
Мы поняли, что здесь владения телекинетика. Затуманил он нам мозги, а спохватились поздно. Трясущимися руками открываю контейнер, а мозгоправ с лицом умершего отца уже у плеча стоит, просит сигарету, руку на плечо кладёт. Мороз по коже, а сердце колотится, как у белки. Непослушные пальцы дёрнули крышку контейнера, я сунул руку внутрь, хватая кристалл, видя, как изменился в лице мутант. Кирпич, смотрю, по колено в трясину погрузился. Тварь хихикает и назад пятится.
Вскинул винтовку и выстрелил в голову мутанту, не видя, как артефакт упал на влажный мох. Смотрел на рухнувшего телекинетика, во рту пересохло, а в груди стучало, как после километровой пробежки. Сквозь тишину прорывался крик Кирпича. Повернул голову, он орёт, а я не слышу его. Словно все звуки растерялись по посёлку, увязли в болотистой почве.
Вспомнил о кристалле, уронил взгляд под ноги, видя, как он погружается в пузырящуюся жижу. Резким движением, отчего в затылке загудело, ухватил его двумя пальцами, чувствуя, что удержать арт сложно, и он вот-вот выскользнет из руки. Влез по локоть в трясину, пытаясь не упустить ценную вещь. Вцепился с жадностью в твёрдое тело кристалла и, вытащив его, поскользнулся, упал навзничь. В глазах потемнело. Тошнота подкатила к горлу, словно чьи-то пальцы сдавили шею.
Голос Кирпича вырвал из темноты. Очнулся я, лёжа на земле.
Костёр бы развести, проговорил он. Времени прошло, оказывается, около часа. Дышать стало легче, и, повернувшись на бок, я кивнул товарищу:
Костёр дело хорошее.
Прошло несколько лет, а это ощущение безысходности и отчаяния вернулось. Я один в секторе «Авалон», без связи и поддержки. Вся надежда на милость Зоны и благодушие того самого Призрака.
Огляделся, вокруг мёртвая тишина, словно кто-то отключил все звуки. Пусть здесь и гиблое место в Зоне, но не вакуум, я же, как оглохший, боялся даже дышать. Бросил взгляд в КПК, постучал пальцем по экрану. Не работает. Вытащил из рюкзака протеиновый батончик, умял, утоляя голод. На этом обед закончился. Двинувшись дальше, вынул из внутреннего кармана куртки сложенную вчетверо карту. Она запаяна в целлофан, и когда отказывались слушаться приборы, как говорил Кирпич, бумага поможет. Он прав. Привыкаешь к электронным штукам, облегчающим нашу жизнь, а что в целом получается, без гаджетов ты как слепой котёнок ползёшь наощупь, не видя поджидающего зверя. Он и сейчас рядом, только я не сразу понял это. Снегом занесло всё, куда не глянь. Лес редкий, а за просекой пустырь. Если впереди болото, то дело плохо, размышлял я. Снег мокрый и, ясное дело, почва не промёрзшая, под ногами хлюпало. Выломал палку, опробовал на прочность, и осторожно двинулся дальше. Ноги вязнут в слякоти, я проваливался порой по колено. Хорошо, комбинезон защищал от сырости, но от холода не особо. Вздохнул, сетуя на собственную скупость, не стоило экономить на амуниции. Теперь бы подогрев не помешал. Ну да ладно, хватит плакаться, и не в таких переделках бывал. Хочешь пожалеть себя, сейчас самое время, некому на тебя пальцем показать, и сказать, не мужик этот сталкер, а тряпка.