Я ухожу! воскликнула она визгливо. И вы не вправе меня задерживать, доктор Сезар.
Я запрещаю, и если вы выйдете из лаборатории, можете уже не возвращаться.
Она сжала кулаки:
Думаете, у вас тут единственная лаборатория?
Вот и катитесь в другую. Придумайте заранее, как будете объяснять Карине Брасс, почему я вас вышвырнул.
София глубоко вдохнула, задержала дыхание на несколько секунд, затем шумно выдохнула.
Доктор Сезар, начала она умоляюще, прошу, пожалуйста. Мне нужно уйти, это действительно важное, срочное, безотлагательное дело. Я я могу отработать, если хотите! В другой вечер. В выходной.
Я вижу и понимаю ваше отчаяние, но я уже всё сказал.
Да вы не можете быть таким козлом на самом деле! воскликнула она, и Давид в очередной раз убедился, что стены его кабинета не были полностью звуконепроницаемыми: все сотрудники подняли головы и взглянули в их сторону.
Он встал из-за стола, зыркнул на всех сквозь стекло, чтобы они уткнулись в отчёты, а затем повернулся к Софии:
Объясните, что такого срочного вас ждёт? Умирающая бабушка? Наркокурьер проездом из Будапешта? Вам нужно принять роды у кошки?
Простите запоздало прошептала она. Простите мне мою несдержанность я понимаю, что не имею права но это, правда, важное и личное. Я бы я бы хотела сказать, но
Она вновь взглянула на часы. По отчаянию на лице Софии можно было подумать, она действительно держалась за место в А-18. Давид почти сжалился, когда в лабораторию влетела Карина Брасс. Она пронеслась между столами и, на секунду притормозив у двери, чтобы та открылась, ворвалась в кабинет Давида. Оглядела его, потом Софию. От его взгляда не ускользнуло то, как женщины многозначительно посмотрели друг на друга.
Давид, ты в самом деле заставил своих сотрудников работать сверхурочно без их согласия? спросила она.
Уже донесли, поганцы! Он начал объяснять свою позицию, но она заставила его замолчать, приблизившись. Её мощная фигура в строгом костюме и суровое лицо подействовали на Давида как взмах дирижёрской палочки: пауза!
Ты немедленно отпустишь всех домой, велела Карина.
Давид стиснул зубы:
Нет.
Доктор Сезар
Госпожа Брасс, вкрадчиво начал Давид, если сотрудники этой лаборатории сейчас встанут и выйдут, я выйду вместе с ними. И это будет последний раз, когда я прошёл через эти двери.
Ты думаешь, что незаменим, Давид? Карина нависла над столом, уперевшись кулаками, и он повторил позу.
Они глядели друг другу в глаза, выясняя, чья воля сильнее.
Чёрт с тобой, Сезар, отпусти Софию. Она мне нужна. С остальными делай что хочешь.
Уголки его губ дрогнули, Давид неторопливо опустился в кресло.
Так-так-так, а вот это уже интересно вы встречаете наркокурьера вместе?
Карина вопросительно подняла бровь, потом бросила взгляд на Софию. Та дёрнула плечиком, мол, ничего важного.
Будь хорошим руководителем лаборатории, Давид, и выполни приказ прямого начальника, сладко пропела Карина. Ты ценный сотрудник, но не бесценный.
Хорошо. Михельсон свободна, он махнул рукой. Кстати, Карина, нам нужен новый кулер в лабораторию, но я очень не хочу иметь дело с закупкой
Она закатила глаза.
Есть регламенты, Сезар.
Регламенты регламентами, а возиться с закупщиками не хотелось.
Моя гордость сейчас пострадала, многозначительно произнёс он, бросив взгляд на убегающую из лаборатории Софию. Было так унизительно, что ты отчитывала меня прямо при подчинённом Какое-то моральное насилие, Карина
Подлец, беззлобно отозвалась она и велела написать на почту, в каком оборудовании он нуждается.
София и Карина ушли, а Давид откинулся на спинку кресла, задумчиво глядя вдаль. А что, если Лотти появилась в его жизни с подачи Карины? Что, если начальница решила набрать компромата на упрямого руководителя лаборатории, чтобы ситуации, подобные этой, не повторялись?
Нелепость, конечно, в «Нейме» никогда не было подобных интриг, да и при желании госпожа Брасс могла найти рычаги давления на Давида без таких сложностей.
И всё же, что, если Карина была в курсе? От этой мысли стало неуютно. Он вдруг почувствовал себя окружённым предателями и лгунами. Все хотели обвести его вокруг пальца, насмехаясь, фыркая в спину Давид почувствовал, что начал задыхаться, и суетливо ослабил галстук. Он взглянул на сотрудников. Рыжая макушка Фантэ помогла вернуться в реальность и побороть приступ неоправданной паники.
Что бы ни связывало Карину и Софию, вряд ли это касалось Давида. А если и касалось, то рано или поздно он об этом узнает. Тогда и будет думать, что с этим делать. Спустя четверть часа он вышел в лабораторию и велел всем убираться. Сотрудники облегчённо выдохнули и счастливо засобирались домой.
На следующий день София вела себя ещё тише обычного. Как это было возможно? Что ж, она не отвечала, даже когда Давид к ней обращался. Не демонстративно и нагло, а безжизненно. Как будто действительно не слышала. Её лицо было бледнее обычного, черты будто бы заострились. Когда София не пошла на обед, Давид не выдержал и подошел к её столу.
В чём дело? спросил он резко.
Она вздрогнула, затем взяла стакан воды и сделала три слабых глотка. После этого с лицом Марии Магдалины кисти Тициана взглянула на Давида.
Вы больны?
Эти дни, отмахнулась София.
Давид взял её руку и стал измерять пульс. Она не выказала никакого сопротивления.
Пульс учащённый, слабость, бледность. У вас признаки анемии. Идите домой.
Он был зол на неё, но это не значит, что ему нужны были обмороки на рабочем месте. А потом скажут: это из-за того, что он задержал их накануне.
София кивнула, не без труда подцепила сумку и попыталась уйти прочь, но в последний момент опёрлась о столешницу.
Головокружение? уточнил Давид, всё ещё не торопясь прикасаться к ней без лишней необходимости.
Ещё один кивок.
Коллеги вернутся, пускай помогут вызвать такси, бросил Давид, но затем увидел пятно крови на её халате.
И это точно были не «эти дни», потому что пятно было спереди, там, где может располагаться карман брюк.
Проклятие, пробормотала София, тоже заметив багровый след на белоснежной ткани.
Тогда Давид, ощущая стук собственного сердца, склонился чуть вперёд, так, чтобы его следующие слова можно было прочитать по губам.
Над вами проводят дополнительные эксперименты? уточнил он еле слышно.
София вскинула на него удивлённый взгляд, а затем покачала головой:
Что? Нет Я просто встретила бывшего заявление уже в полиции, но не думала, что рана такая серьёзная.
Давид с сомнением поджал губы:
Как знаете. Вызову медиков.
Врачи появились быстро, Софию увели, оставив Давида задумчиво смотреть на её пустое рабочее место. Что-то явно происходило
За выходные, однако, он почти убедил себя, что ему не было дела до Софии, Софи, Лотти и всех прочих её реинкарнаций. Она могла выдавать себя хоть за папу римского, какая ему разница?
Та ночь с Лотти так задела его? А не плевать ли? Внутренний голос попытался возразить нет, не плевать: она знала, кем он был, а он не знал, кем была она. Они являлись коллегами, более того, не равными по статусу. Осложняло их отношения и положение «объект изучения учёный», а также подписанный Давидом документ о том, что он пальцем не тронет ни одну химеру в каких-либо целях, кроме научных.
Но Давид сознательно запретил себе думать об этом. Лишние тревоги на личном фронте всегда негативно влияли на его работоспособность.
В понедельник София явилась на работу вполне бодрой, и он смог дать ей пару не самых приятных заданий, чтобы немного утолить жажду мести. Теперь Давид готов был отпустить мысли об этой дамочке навсегда.
Но ему опять помешали.
На этот раз Адам Азаро, зоолог из А-5. В этой лаборатории, в отличие от А-18, изучали анализы не человеческих форм химер, а звериных. И там работали учёные, имеющие дело с животными. Адам был одним из лучших, учёный от Бога. Не как Давид, награждённый всего лишь феноменальной памятью, а на самом деле талантливый человек, с врождённой интуицией и способностью видеть то, чего не видят другие. Именно поэтому Давид управлял лабораторией, а Адам в своей был главным специалистом.