Серого передергивает:
Фу!
Угу. А эти птички, похоже, того больные какие-то. Нормальные вороны так себя не ведут. На кладбище мы с тобой соваться не будем и других предупредим Тимур снова чешет ладонь и встает. Ты не аллергик, нет? До пруда дойдешь? Тебе надо щеку вымыть.
Дойду. Не аллергик, коротко отвечает Серый и хватается за протянутую руку.
Они вместе добредают до берега пруда, зачерпывают неожиданно ледяную воду и умываются. Пока Серый полощет лицо, Тимур плюхает в воду футболку, выжимает ее и натягивает на тело с довольным вздохом.
Видимо, тут подземные ключи бьют, вот и не греется. Жалко. Я искупаться хотел, вздыхает он и задумчиво болтает ногой в воде. Не, слишком холодная.
Серый выпрямляется и на противоположном берегу видит Зета. Тот стоит прямо напротив них и внимательно смотрит. Тимур тоже замечает хозяина и, сложив руки рупором, бодро кричит:
Мы поняли, что на кладбище лучше не ходить! Вы не против, если мы остальных предупредим?
Зет медленно кивает, отворачивается и исчезает в роще.
Значит, не против, заключает Тимур и сладко потягивается. Все-таки прикольные у нас соседи, да?
Серый молча берет косу. В близнецах он не видит ничего прикольного.
Они с Тимуром успевают накосить еще травы, когда к ним поднимается Олеся с сумкой на плече.
Приветик, мальчики! А меня к вам с обедом послали. Серый, что это у тебя с лицом?
Серый смущенно чешет зудящую щеку и приставляет косу к ближайшему дереву.
Да так В крапиву случайно упал.
Ага, влезает Тимур. На его лицо наползает глуповатая улыбка. А я рукой схватился. Между прочим, очень больно!
Олеся почти не слушает она расстилает в теньке покрывало и выставляет на него термос, вилки и судочки с едой. Короткие волосы колышутся на легком ветру, на тонкой шее блестит испарина, из-под широкого выреза футболки выглядывают нежные ключицы. Тимур смотрит, как дурной. Серый толкает его в бок, чтобы тот не пялился так открыто, и снимает крышку с судочка. В ноздри бьет непередаваемый аромат жаренной с грибами картошки.
Вот это класс! А грибы откуда? восхищается Тимур.
Из кладовки. Сушеные. Верочка нашла, она и готовила, объясняет Олеся и наливает из термоса чай. Я с вами, ладно? Достало всё считать.
Что, так сложно? сочувственно спрашивает Тимур и ненавязчиво подсаживается ближе.
Олеся согласно кивает, косясь на его маневр, но не отодвигается. Тимур млеет.
Серый, твоя мама просто зверь! Она что, бухгалтер? продолжает она.
Почти. Специалист по планированию, криво улыбается Серый.
Пару минут все едят в тишине. Картошка необыкновенно вкусная, пахнет грибами так, что слюнки текут. Серый понятия не имел, что они могут быть такими. Он больше привык к консервам, а те немногие свежие шампиньоны, которые ему помнились, были никакими.
Жуть! Так близко к кладбищу говорит Олеся, рассматривая памятники. Разве это не вредно? Ну, трупный яд в земле, все такое
Верочка сказала, что, раз там растут деревья, значит, все нормально. Они типа всё в себя собирают, отвечает Тимур и оживляется. Кстати, насчет кладбища
Серый слушает историю о Юфиме и воронах и с изумлением узнает, что хозяин, оказывается, бежал от кровожадной каркающей стаи. Вороны кружили над ним, голодные и злые, желали заклевать и полакомиться человечиной, но Юфим не дался и, героически отбившись метлой, скрылся в роще. Там его встретил Зет с большим динамиком и отогнал стаю инфразвуком.
Короче, на кладбище лучше не ходить, заканчивает Тимур.
Ну и бред! фыркает Олеся. Мог бы придумать что-нибудь поинтереснее.
Да я честно! оскорбляется Тимур. Там правда опасная стая живет. Серый, подтверди!
Он правду говорит, кивает Серый.
Тогда почему эти вороны не тронули вас, а? ехидно спрашивает Олеся. И Глашу?
Не заметили, уверенно отвечает Тимур.
Ну-ну, еще ехиднее тянет Олеся. Конечно же, такую корову и не заметили. И инфразвук, конечно, отпугивает только птиц, а коров не трогает. Хорош заливать, Тимур.
Ладно, не было никакого инфразвука, сдается Тимур. Но в остальном все правда. На кладбище нельзя ходить.
Ага, Олеся уже смеется и ежится в притворном ужасе. А то заклюют страшные во-ороны! Кого вы пытаетесь обмануть? Там же все чистое: ни перьев, ни помета, все аккуратно. Птицы всё загадили бы и растащили уже!
Тимур растерянно оглядывается на Серого. Тот беспомощно пожимает плечами. Олеся с хохотом встает.
Ладно, я поняла, Тимур! Ты врешь, чтобы потом на моих глазах дойти до кладбища и показать, какой ты герой!
От такого выверта женской логики у Серого отвисает челюсть, а Тимур ошалело застывает. С его вилки срывается кусочек картошки и падает, пачкая покрывало.
Чего?!
Да-да! Олеся сияет от своей догадки, довольная донельзя. Но знаешь что, Тимур? Со мной такой детский развод не сработает! Я сейчас сама туда схожу!
Стой!
Тимур спохватывается, дергается и судочек летит в траву, еда рассыпается по земле. Олеся с хохотом уворачивается от его рук, перепрыгивает через подножку Серого и со всех ног припускает к воротам кладбища.
Ой, дура тоскливо тянет Тимур и срывается следом. Серый, следи за коровой!
Серый послушно опускается на покрывало и напряженно следит за погоней.
Олеся бежит со звонким хохотом, успевая дразнить. Она быстрая, юркая и очень выносливая годы постоянного движения не прошли даром. Тимур пытается схватить, но не успевает он полдня махал тяжелой косой. Она же свежа и полна сил. По ее мнению, это флирт, шутка. Кладбищенские ворота всё ближе. Серый смотрит во все глаза, забыв обо всем на свете, и прикусывает палец.
Пожалуйста, пусть она не добежит, срывается с губ нервный шепот. Пусть как-нибудь Что-нибудь
Со-оловей мой Со-оловей
Тихое пение раздается почти над самым ухом. Серый подскакивает от неожиданности и оборачивается. Зет сидит рядом с ним и с хитрой улыбкой пьет забытый Олесей чай. Темные волосы прихвачены алой лентой, на кружевном воротнике блестит россыпь жемчужного бисера. И в целом хозяин аккуратен и красив почти до безобразия.
У Серого сам собой открывается рот. Как близнец умудрился подкрасться так близко и незаметно?
А Зет прикладывает палец к своей улыбке мол, тихо! и, сделав глоток из чашки, снова тихо тянет:
Со-оловей мой Со-оловей
В ту же минуту раздается возмущенная птичья трель и вопль Олеси:
Что за?!.
Серый поворачивает голову, чтобы увидеть, как Олеся тормозит на полпути и прыгает, пытаясь отогнать небольшую серую птичку. Птичка не отгоняется и с отчаянностью камикадзе пикирует на белобрысую макушку, ловко проскальзывая между руками. От ударов маленького клюва Олеся ойкает, верещит и петляет уже от кладбища, назад, к Тимуру:
Ай! Ой! Убери от меня эту бешеную птицу!
Бешеная птица кружит над ее головой, закладывает лихие виражи и с точностью бомбардировщика выпускает снаряд. Бомба попадает точно в цель, разбрызгивается по светлым волосам, и птичка с чувством выполненного долга улетает, напоследок издав торжествующую трель. Олеся краснеет, словно вареный рак, от злобы ее лицо надувается, перекашивается и становится похожим на морду суслика. Тимур сгибается от хохота. Серый тоже не выдерживает и прыскает в кулак.
Голосистый со-оловей! под боком напевает Зет и довольно жмурится, точь-в-точь кот, стащивший со стола огромный кусок мяса и успешно сожравший его в одну харю.
Тимур ржет во весь голос, напрочь забыв о воронах. Со стороны кладбища Серому чудятся осуждающие взгляды. Еще никто никогда не нарушал покой мертвецов так бесцеремонно.
Не смешно! визжит Олеся. Заткнись!
Прости-прости, конечно, не смешно, кивает Тимур и сжимает губы, но хохот предательски рвется из него и выдает с головой. Пошли к пруду. Тебе надо вымыть голову.