Начальство нашлось в кабинете Светозара. На столе, разделявшем двух волков, лежал включенный диктофон. Дарина вошла, громко представилась, села на свободный стул. Светозар одарил ее сдержанным кивком похоже, стриптиз посреди плаца на него не подействовал.
То есть, сегодня вы никаких отклонений в поведении своего подчиненного не заметили? уточнил Негослав.
Никаких, подтвердил Светозар.
Может быть, случился какой-нибудь инцидент?
Светозар отрицательно покачал головой:
Все как обычно. Утром он плюнул в фонтан, хотя знает, что я этого не люблю. Я отправил его подметать плац. Потом он пошел в столовую.
Кто-то, плохо осведомленный о высоких отношениях военного начальства и подчиненных, мог бы решить, что Светозар издевается или морочит голову дознавателям. Кто-то, но не Дарина. Потому что Збышек перед вылетом поленился идти к урне и прилепил жвачку к шине служебного автомобиля. Хотя прекрасно знал, что Негослав этого не любит. Не помыл коридор в управлении только потому, что срочно вылетали отжался на кулаках пятьдесят раз, пока ждали вертолет.
Я надеюсь, что у него не сорвало крышу и мы не получим хвост из трупов, проговорил Негослав, пристально глядя на Светозара. Он прятался от правосудия пятнадцать лет. Трудно понять, какая каша у него в голове сварилась. Он хорошо обученный боец, вы прекрасно представляете себе масштабы возможной катастрофы. Если у вас есть какие-то соображения, куда он мог направиться, изложите мне их, пожалуйста.
Светозар пожал плечами и промолчал.
Ясно скривился Негослав. У него была постоянная половая партнерша? Невеста, сожительница?
Нет. Насколько мне известно нет. Редкие случайные связи. Он платил за секс. Говорил, что так проще.
Как он проводил свободное время? Было ли какое-то хобби?
Ездил на рыбалку.
В квартире нет снастей, вклинилась Дарина.
Он хранил их в багажнике машины. Иногда перебирал тут, возле ангара.
Он верующий? спросил Негослав.
Как все. Скрутку Камулу, печенье Хлебодарной. Не постился, к чашам подходил только по праздникам.
Алкоголь, наркотики?
У нас жесткие медкомиссии. Это бы сразу выплыло.
Замечали ли вы за ним склонность к азартным играм?
Вопрос Светозара явно удивил, но он без запинки ответил:
Нет. Полное равнодушие. Даже в картишки на спички никогда не перекидывался, хотя ребята часто так время убивают на дежурстве, когда вызовов нет.
Занимал ли он у кого-нибудь деньги? Или, наоборот, ссужал в долг?
Не замечал ничего такого. По мелочи до зарплаты все друг у друга стреляют, если потратятся. На крупные ссуды касса взаимопомощи есть. Гвидон никогда не обращался.
Дарина спросила в лоб:
На что он тратил зарплату в таком случае? У него койка армейским одеялом застелена и две кастрюли. Из вещей только форма. Трусы и те казенные. Машина далеко не представительского класса, не мог он столько тратить на ее обслуживание. Если у него нет волчицы с запросами выше среднего и я не о золотишке и бриллиантах, о расходах вроде двоих детей в школу собрать и нет пороков, которые мы уже перечислили, в шкафу или на счету должна лежать солидная заначка. Он не поднимался в квартиру, после того, как вы его предупредили.
Светозар поморщился.
Не будем разыгрывать спектакль, предложила Дарина. Он купил воду, сел в машину и был таков это показания соседа. Накопительных счетов и сберегательной книжки у него нет. Мог ли он носить с собой крупную сумму денег?
Не знаю.
Дарина почувствовала не раздражение разочарование. Биться в эту стену головой было бесполезно. Светозар непрошибаем. А еще некстати, не вовремя вспомнилось серое одеяло на койке. Расправленное, разглаженное, без единой складочки.
«Не убрал огрызок, но застелил койку? Почему? А! Мог спать, перекинувшись. На полу, возле батареи, линолеум вытерт и когтями исцарапан. Почему он не постелил себе коврик?»
Негослав поправил наушник, прислушался. Быстро встал, коснулся плеча Дарины:
Если есть еще вопросы задай. Нет отнеси диктофон Болеку на расшифровку. Оформи показания. И выдвигайся в квартиру. Ребята там уже закончили, надо опечатать.
Дарина вернулась к теме постоянной любовницы и добилась только раздраженного негодования:
Я вам уже говорил нет у него ни любовницы, ни загородного дома!
После ухода Негослава Светозар заметно охамел, но одергивать его пока не имело смысла: авось разозлится, да проговорится.
После оформления протокола допроса они направились в квартиру подозреваемого вдвоем. Светозар увязался следом, а Дарина не спорила. Они вышли из административного здания в густые сумерки, сдобренные пригоршнями снежной крупы. Дарина поежилась. Ее бушлат уехал в багажнике машины, вместе с Негославом, Феликсом и Романом, помчавшимися проверить сигнал с поста ДПС. Вторая машина куда-то делась хотелось верить, что к подъезду Гвидона, а не в далекие дали. В довесок к скверной погоде, волки уже переварили негатив от появление спецподразделения и Дарине были оказаны знаки внимания в виде неумело слепленных снежков сразу ясно, что на этих стриптиз подействовал. Светозара снежки разозлили. Он повернулся к подчиненным и зарычал. Так грозно, что Дарине первой захотелось смыться куда подальше да, вот, хотя бы в медвежью берлогу. Отсидеться, пока Светозар не подобреет, заодно опросить свидетелей.
Попытка бегства была пресечена. Светозар снял с себя куртку и торжественно закутал Дарину, демонстрируя подчиненным неприкосновенность гостьи. Волки не очень-то испугались и не расстроились сначала разбежались в разные стороны и тут же собрались у ангара, чтобы обсудить дальнейшие планы.
Вы только не сердитесь, избавляясь от клокочущего рыка в горле, проговорил Светозар. Они вам ничего плохого не сделают. Максимум напугают. У меня тут все такие. Без приказа не убивают. Ваш командир сказал, что Гвидон хвост из трупов может оставить. Я с ним спорить не стал. Но Гвидон не такой. Ему это не в удовольствие.
Дарина промолчала, ожидая продолжения. Она видела много расстроенных жен, любовниц и родителей, не желавших верить в вину подозреваемых и задержанных. Фраза: «Он не мог это сделать» привычно пропускалась мимо ушей. Истерики, рыдания и крики игнорировались. Светозар отличался тем, что переживал не за родственника, и не выгораживал своего Гвидона принял факт, и пытался найти смягчающие обстоятельства. Это было разумно.
Он не агрессивный. Скорее вздернется, чем кого-то порешит. Мне сто раз врачи заключения передавали, что у него суицидальные наклонности.
И как вы на это реагировали? заинтересовалась Дарина.
На рыбалку его отправлял. Проветриться. К шлюхам, Светозар спохватился, хорошо подумал и добавил. Удваивал физические нагрузки, чтобы дурные мысли в голове не задерживались.
Ясно, сказала Дарина. При словах «физические нагрузки» на ум почему-то сразу пришли метла и плац, а не внеплановое посещение борделя.
С полной выкладкой заставлял бегать, вспомнил Светозар. И его, и всех остальных заодно. Чтобы не расслаблялись.
Ясно, повторила Дарина, скинула с плеч тяжелую куртку, вернула Светозару и открыла дверь в подъезд.
Ее ждала рутинная работа подписать, опечатать. И, между делом, продолжить складывать мозаику из осколков личности Гвидона. Мозаику-загадку, которая не желала складываться, смущая взор яблочным огрызком, поцарапанным линолеумом и казенным одеялом.
То, что Светозар не путался под ногами, не значило, что он исчез.
Майор Кравец!
Слушаю вас внимательно, подполковник Ковальский, отозвалась Дарина, запирая дверь квартиры.
Вы опечатываете?
Как видите.
А ключи у кого будут?