Людей он любил и всегда был ими окружен. Он любил книги и идеи, но меньше, чем людей. Однажды он сделал открытие: идея не имеет самостоятельного бытия. Мало того: мы не можем понять идею во всей ее полноте, если не исследуем ее происхождения и роста. Вот почему так называемые историки ограничиваются нагромождением голых и мертвых фактов. Идею порождают обстоятельства, а человеческий интеллект играет роль неведомого фактора. Идея живет и растет в человеке, как дерево, посаженное в землю.
Каждый год, весной и летом, Майкл Уэбб проводил четыре или пять месяцев в гостинице «Горное Эхо», расположенной среди Коннектикутских холмов, неподалеку от деревни Старый Хэмпден. Своей собственной виллы он не имел и предпочитал останавливаться в гостинице, ибо здесь он встречался с самыми разнообразными людьми. Все случайное его привлекало, а встречи в гостинице почти всегда бывали случайными.
Там, где появляется философ, обычно завязываются бесконечные разговоры, если этот философ не принадлежит к категории мудрецов, которые большей частью ворчат и любят жить в неудобных пещерах. Майкл был философом, но не мудрецом, и в гостинице «Горное Эхо» люди спорили с воодушевлением.
Те, что обычно проводят лето в загородных отелях почти никогда не посещали гостиницы «Горное Эхо». Здесь не было усталых фабрикантов кофе, которые, прикрыв лицо воскресным номером газеты, дремлют в гамаках; не видно было и старых дев, молчаливо подавивших томление плоти и агонизирующих над рукоделием; не было никаких толстых мамаш и людей вялых и брюзгливых.
Очень многие из тех, что приезжали в «Горное Эхо» столько видели на своем веку, столько прочли и столько планов привели в исполнение, что были как бы ошеломлены бесконечным разнообразием жизни и только об этом и могли говорить. Либо они ощущали такую усталость и скуку, что по целым часам толковали со всеми, кто соглашался их слушать, о том, как они устали и как им скучно.
Гостиница была невелика. Жить в ней могли только двадцать шесть человек, но этого было вполне достаточно. С течением времени Майкл, изучавший здравый смысл, привык практиковаться на обитателях гостиницы и на тех, что жили по соседству; так молодой врач, приготовляя микстуры и препараты, практикуется на членах своей собственной семьи.
3
Любопытен случай с Вильямом Бриллем, жившим по соседству. Этот здоровый, голубоглазый, развязный юноша часто приходил в гостиницу «Горное Эхо» поиграть в теннис на прекрасном корте. По-видимому, Вильям Брилль смотрел на Майкла, как на глубокого старца, и долгое время Майкл не понимал, притворяется ли юноша или и в самом деле считает сорок два года почтенным возрастом.
Обутый в теннисные туфли без каблуков, Вильям входил во двор и, размахивая над головой ракетой, кричал Майклу, сидящему на веранде:
А, здравствуйте! Ну, как себя чувствует сегодня великий философ?
Майкл, наклонившись вперед, прикладывал правую руку к уху и нетвердым старческим голосом говорил:
A? Что? Н-не с-слышу.
Вильям повышал голос, и Майкл обычно отвечал, что чувствует себя недурно, вот только поясницу ломит, и ревматизм одолел! В присутствии Вильяма Брилля он часто бродил, опираясь на палку и волоча ноги. Ему нравилось играть, ибо в душе его таились семена не рождённых поэм. Поэмы, обреченные не увидеть света, препятствуют людям стать взрослыми, и человек до конца дней своих остается ребенком.
Вильям Брилль был так красив и так жизнерадостен, что умные молодые женщины, часто останавливавшиеся в гостинице, дорожили его обществом, хотя он сам был отнюдь не умен Майкл, который хорошо знал людей, чувствовал, что жизнерадостность Вильяма объясняется только его молодостью. В этом смеющемся молодом человеке были заложены семена грубости и жестокости, и достаточно было лишь слегка удобрить почву, чтобы семена проросли. Но на отношение Майкла к Вильяму эти соображения нисколько не повлияли. Нужно принимать человека таким, каков он есть.
Когда Вильям Брилль играл в теннис, юные леди испытывали какую-то волнующую радость. В этом они бы не признались даже самим себе, но Майкл замечал, что в присутствии Вильяма Брилля молодые леди склонны были к болтливости, повышались их звонкие голоса, а на щеках выступал яркий румянец. Вильям был словно окутан сексуальной аурой; когда такой человек входил в комнату, женщины вспоминают об Эросе.
Однажды Майкл вошел в свой кабинет, находившийся на втором этаже, подсел к столу и, занятый своими мыслями, раскрыл книгу; тогда только заметил он Вильяма Брилля, сидевшего в углу. Вильям молчал и, рассеянно помахивая ракетой, смотрел на Майкла Уэбба; вид у него был хмурый, и Майкл невольно представил себе человека, посаженного в бутылку, которую кто-то наполняет меланхолией.
Ну-с, молодой человек-весело заговорил Майкл, забыв о своей роли восьмидесятилетнего старца.
М-р Уэбб, начал Вильям с несвойственной ему серьезностью, мне нужно с вами поговорить Я думал
Он замялся и на секунду умолк.
Вопрос очень серьезный то есть, я хочу сказать, что для меня он очень серьезен Вот я и решил поговорить с вами попросить у вас совета. Мне бы не хотелось злоупотреблять вашей любезностью, но я слыхал, что вы снабжаете людей здравым смыслом. И хочу получить хоть немного здравого смысла, если это вас не
Нет, нет, нисколько, Вильям, поспешил успокоить его Майкл, здравым смыслом я снабжаю только своих, но вас я, конечно, считаю другом. Выкладывайте, что у вас на уме. Но не просите у меня глубокомысленных рассуждений; за них я всегда требую платы.
О, нет, м-р Уэбб, ответил молодой человек, никаких глубокомысленных рассуждений мне не нужно; в сущности, я не знаю даже, что это такое. Я прошу у вас хоть крупицу самого обыкновенного здравого смысла.
Отлично, ободрил его Майкл, с такими просьбами ко мне не раз обращались.
Да, должно быть, согласился Вильям, но видите ли, если случается о чем-нибудь подумать, я всегда впадаю в уныние, и
Не падайте духом Вряд ли вы вынуждены будете предаваться размышлениям.
Майкл взял папиросу из серебряного ящика и протянул ящик своему гостю:
Курить хотите?
Да, благодарю вас. Положение дел таково: мне двадцать один год, я получил образование-окончил колледж. Теперь я должен завоевать себе положение, найти работу. Вот я и подумал: вы, человек опытный, можете посоветовать, как мне за это дело взяться.
Майкл улыбнулся.
И это все? заметил он. Да ведь для такого здорового молодца, как вы, работы сколько угодно.
Дело в сущности не в этом, прервал его Вильям. Простите, м-р Уэбб, что я вас перебиваю. Конечно, работу я могу получить. На днях м-р Блекфорд из деревни Старый Хэмпден предложил мне место в своей конторе по продаже недвижимого имущества. А мой дядя, мировой судья в Уинстеде, хочет, чтобы я пошел по юридической части. Но хорошим юристом я никогда не сделаюсь.
Он снова приостановился и задумался; вид у него был страдальческий.
Дело вот в чем: мне нужно такое место, где бы я мог заработать много денег в короткий срок ну, скажем, в два года Эта мысль не дает мне покоя Очень много денег. А ведь обычно работа оплачивается плохо, и нужно работать много лет, чтобы продвинуться.
О, понимаю, сухо сказал Майкл.
Он задумчиво потирал правой рукой подбородок; эта привычка сохранилась у него с тех пор, как он работал в «Мыслящей Корпорации».
Мы должны разрешить проблему быстрого обогащения. Но к чему такая спешка, Вильям? Молодой человек секунду помолчал.
Я вам объясню, м-р Уэбб, сказал он с необычной для него торжественностью. Я должен помогать матери и сестрам. Быть может, вам известно, как обстоит дело. Ведь мы-люди небогатые. Не знаю, известно ли это вам?