Весточка из дома помогла осознать, как я соскучилась. Мне безумно не хватало домашнего уюта, птичьего щебета за окнами, благоухания маминых клумб, отцовских газонов и тщательно выметенных дорожек графского парка. Особенно родных улыбчивых лиц! Кажется, даже дуэнью с удовольствием расцеловала бы в обе щёки, зайди та в гостиную.
Никто не приехал меня навестить. Однако и письмо было радостью. Пытаясь побороть восторженное возбуждение, я нашла в ящике конторки нож для разрезания бумаги, вскрыла конверт. На ходу расправляя листы, подошла к дивану и упала на подушки, закинув ноги на подлокотник. Однако тон письма заставил меня сменить позу: я села, сгорбившись, дочитала, поднялась и стала наматывать круги, снова и снова пробегая текст глазами, при этом задевала бедром то задвинутые под стол стулья, то кресла.
«Дорогая, обожаемая всеми нами дочь, писал отец, мы очень виноваты перед тобой. Не буду оправдываться, хотя действовал я не по своей воле. Нужно было разобраться, что за человек явился в наш дом, и найти средство противостоять его влиянию. Лишь через три дня после твоего отъезда, я смог более-менее избавиться от насланного морока и в полной мере осознать, что натворил».
Морок
Я догадывалась! Чувствовала недоверие к происходящему. Не нужно было поддаваться уговорам. Как? Да как угодно: убежать, затаиться где-то в укромном уголке, дождаться отъезда герцога.
Поздно сожалеть.
С болью читала я отцовские объяснения. Он сообщал, что суд по делу о собственности на поместье Довери, как и ожидалось, прошёл без сучка и задоринки. Ни одну из претензий соседа не удовлетворили. Протекции, обещанной его светлостью, не только не было, но и не понадобилось. Получается, герцог нагло обманул ответчика, запугивая надуманными сложностями. На этом основании, как считал отец, я могла бы разорвать договор с работодателем.
«Поговори с герцогом, упрашивал меня папа, убеди отпустить тебя домой. У нас у всех душа не на месте, когда думаем, куда тебя отправили».
Особенно пугала приписка в завершении: «Письмо сожги. Питер утверждает, что контора пристально следит за своими работниками. Неблагонадёжных гноят в казематах. Постарайся не давать поводов для подозрений».
Какие ещё казематы! Настучать бы кузену по макушке за такие речи. У моих родителей и так переживаний хватает, а Питер вздумал пугать их досужими домыслами. Вот вернётся с каникул в столицу, я ему задам перцу! А пока нужно успокоить маму и папу, а то они сочиняют проблемы там, где их нет.
Приготовив всё для письма, я замерла перед конторкой, уставившись на белый лист. Хотела сообщить, что устроилась с комфортом, жалование мне назначили достойное, в харчевне, где я столуюсь, готовят вкусно, в общем, тревожиться за меня не нужно. Выстраивала в голове фразы одну за другой, но так и не доверила их бумаге. Глупо притворяться, что мне всё нравится. Привкус изначальной лжи испортил всё впечатление. Меня вынудили служить в конторе забыть об этом не получалось, во всяком случае пока.
Я всё-таки решила выполнить просьбу отца и побеседовать с герцогом. Найти его надеялась в харчевне, где Идиан Сияющий ужинал после работы. Я частенько видела, как он прячется в дальнем углу зала. Успела привыкнуть к загадочной манере босса избегать меня, даже подыгрывала ему в этом. Не сегодня! Сейчас не только подойду и сяду рядом, ещё и разговор начну.
Опасаясь упустить намеченную жертву, торопливо спрятала отцовское послание в конверт, сунула в книгу начатый, но так и не дочитанный слезливый роман и побежала в харчевню. Ну, Идиан, держись! Придётся тебе ответить на неудобные вопросы!
Внутренне развеселилась, заметив, что мысленно обратилась к герцогу по имени. Да ещё на ты!
Глава 4. Причины и поводы
Идиан Сияющий
Угораздило же его задержаться в харчевне! Главное, поужинал, даже вино успел допить, так продолжал зачем-то сидеть за пустым столом, просматривая «Императорский вестник»! Вошедшую в зал Дианиту не увидел даже, кожей почувствовал её присутствие. Чуть сдвинул в сторону газету, посмотрел одним глазком: точно она. Задержалась у порога, нетерпеливо махнула в ответ на обращение подавальщика и целенаправленно двинулась в дальний угол, где затаился босс.
Идиан по-мальчишески загородился развёрнутым «Вестником» надеялся, что девушка угадает его нежелание встречаться. Опыт общения с представительницами прекрасного пола свидетельствовал о том, что любое слово, любой взгляд мужчины они готовы расценить как интерес и внимание. Лишь поэтому герцог взял за правило никак не контактировать с новой секретаршей. Слишком хорошо шли дела в последнее время, чтобы терять столь ценного ассистента. Дианита Довери обязана оставаться равнодушной к своему начальнику пусть лучше ненавидит, чем влюбится.
Добрый вечер, ваша светлость, высокий голос прозвучал глуше обычного и показался неприязненным.
Герцог свернул газету, привстал, здороваясь, после чего демонстративно достал из кармашка часы.
М-м-м благодарю, что напомнили, графиня. Вечер. Что-то я засиделся, пора.
Дианита резко шагнула в сторону, преграждая путь.
Прекратите юлить!
Что? оторопел Идиан.
Не смейте сбегать, вот что! Мне необходимо выяснить у вас некоторые важные моменты.
Вот это поворот! Девчонка и не думала влюбляться, напротив, гневно сверкающие глаза свидетельствовали о крайней степени неудовольствия от вынужденного общения. Преодолев изумление, герцог предложил Дианите присесть и, стараясь выглядеть галантным, спросил:
Вам заказать что-нибудь?
Девушка фыркнула, презрительно изогнув губы, подалась вперёд, поставив локти на столешницу, и покачала головой:
Вы слишком щедро оплачиваете мою работу, чтобы ещё и кормить за свой счёт.
М-м-м-да Так о чём вы хотели поговорить?
Я бы хотела расторгнуть договор.
Чётко выговариваемые слова тяжёлыми каплями ударяли в мозг. Вот оно то, что нужно было предусмотреть. Как быстро она устала. Романтически настроенные дурёхи держались минимум полгода.
Вы больны? сухо спросил герцог, намекая на прописанные в условиях найма причины для разрыва трудовых отношений.
Брови девушки удивлённо взметнулись, потом она сузила глаза, видимо, припомнив подписанный текст, и покачала головой.
Здорова.
Тогда в чём причина вашего нежелания продолжить службу?
Вы прекрасно знаете эту причину. Меня вынудили подписать договор обманом.
Я вас не обманывал.
Вы лгали моему отцу. Потом Дианита посопела, соображая, стоит ли говорить, и всё-таки выпалила: Вы навели морок на его сознание!
Это не так, со вздохом возразил Идиан. Не скрою, я воздействовал на графа, но делал это исключительно в интересах империи, в пределах дозволенного лично мне объёма.
Кем дозволенного?
Его императорским величеством Лисандром Ослепительным.
Пф-ф-ф фыркнула секретарша, морщась и как будто решая: расплакаться или рассмеяться. После небольшой паузы ещё сильнее подалась вперёд, причём лицо её оказалось непозволительно близко. Хотите сказать, что император лично заинтересован в моём труде?
Именно так.
То есть его реально интересуют глупые анкеты, которые я заполняю и никому не передаю?
Анкеты приём. Вы прекрасно им пользуетесь, Дианита. Я должен сказать, что восхищён
Бросьте! Не нужно считать меня наивной деревенской девчонкой, готовой верить каждому слову важного дяденьки.
Идиан воспринимал произносимые фразы с некоторой задержкой отвлекали аппетитные шевелящиеся губы, безумно хотелось приникнуть к ним и ощутить их вкус. Ничуть не сомневался, что поцелуи этой проказницы слаще мёда.