Ну, вот и дошли, улыбнулся Стиг. Стоять можешь?
Да, выдохнул он, потрясённо оглядываясь.
Впереди красное, багровое зарево, стеной, от чёрной земли до он закинул голову и не увидел верхней границы огненной стены. Огонь? Так это и есть ты, Великий Огонь?! Справа ощутимо тянет гарью, запахом горелого, нет, горящего мяса.
Правильно, кивнул Кервин, там Тарктар.
Тарктар огненные ямы с грешниками, а тогда
И опять правильно, поправил очки Стиг. А там Рлиймб, а за ним Эрлирзий.
Нам пора, извиняющимся тоном сказал Кервин. Понимаешь, нельзя уходить далеко и надолго.
За самоволку помнишь, что бывает? рассмеялся Стиг.
Нет, это не совсем самоволка, поправил его Кервин. Нас отпустили, но мы уже должны вернуться. Дальше тебе придётся самому. Справишься?
Справится, ответил за него Стиг.
Он молча смотрел на них, освещённых багровыми отсветами, совсем таких, как раньше, нет, всё-таки других, он только не может понять, что в них изменилось, но это они, они вывели его из Коргцита, а теперь
И не вздумай здесь оставаться, строго сказал Стиг. Скатишься опять туда, а во второй раз не вытащим.
Он прав, Гаор, кивнул Кервин, такое бывает только раз. Конечно, я понимаю, тебе хочется
Мало ли чего ему хочется! перебил его Стиг. Не вздумай, понял? Ты нужен там. Это тоже дезертирство, понял?
Он кивнул.
Всё, Адвокат, Кервин нервно оглянулся на слышимый только ему зов и кивнул. Да-да, идём.
Да, пора, Стиг поправил очки. Давай прощаться, Отчаюга. Там не получилось, так хоть здесь. Удачи тебе.
Он беззвучно и бессмысленно шевельнул губами
Трещавший метавшийся в плошке огонёк успокоился и стоял неподвижным жёлтым лепестком, отражаясь в чёрной густой жидкости. Мокошиха покачала головой.
Не спешит, кивнула Нянька. Я же говорю, упрямый.
Пойдёт, возразила Мокошиха, куда он денется. Ослабеет только сильно, потом тяжко придётся.
Пусть выйдет, вздохнула Нянька, дальше уже мы поможем.
Надо ждать, Мокошиха поправила на плечах платок и строго посмотрела на плошку с огоньком.
Он стоял и медленно озирался по сторонам. Что же ему теперь делать? Куда идти? В Огонь? Направо, к ямам, откуда несёт тошнотворным запахом горящих человеческих тел и слышится тоскливый стонущий вой так кричат только от неизбывной, непрекращающейся боли? Нет, туда ему незачем. Налево, следом, за ушедшими, растаявшими в красном тумане Кервином и Жуком? Он попробовал. И даже увидел. Поле оранжевых, как языки огня, лилий и колышущиеся над ними полупрозрачные то ли облака, то ли струи, слабо напоминающие человеческие фигуры. И даже вспомнил название огненных лилий асфоделии. Но подойти поближе не смог. Воздух стал плотным и не пустил его, а от душного цветочного запаха запершило в горле и заслезились глаза. И он вернулся на холмик спёкшейся горячей земли, где в последний раз обнялся с друзьями. Они пожелали ему удачи и велели идти. Но куда? И назад нельзя. Сзади Коргцит, огромное ледяное озеро с крутыми скользкими склонами, если бы не Жук с Кервином он, даже и дойдя до берега, не смог бы выбраться. Это они своими горячими руками вытаяли для него ступеньки и помогли подняться. Нет, туда нельзя, в одиночку ему нет, не сможет и и он устал. Сейчас посидит, отдохнёт, соберётся с мыслями и силами и уж тогда Он сел на колючую твёрдую землю, горячую, но терпеть можно, обхватил руками колени и уткнулся в них лбом. Вот посидит, совсем немного, ну хоть чуть-чуть
Опять трусишь? строго сказал над ним знакомый голос.
Он вскинул голову, и оторопело заморгал.
Сержант? Ты?!
А кто же ещё?
Сержант возвышался над ним, не старый ещё, и уставной «ёжик» на голове чёрный, только слегка тронутый сединой на висках, и в кулаке зажата трубка, пуговицы и поясная пряжка блестят, только сапоги чуть присыпаны серым пеплом и оранжевой пылью, нет, пыльцой пыльцой?
Ты шёл через лилии?
Наблюдателен, молодец, одобрительно кивнул Сержант. Это ты правильно, без этого солдату не выжить. А вот что на вопрос не ответил, за это врезать тебе надо. И что приказ не выполнил, врезать вдвойне.
Ну, так врежь, устало ответил он, опуская голову. В первый раз тебе, что ли?
Дурак, вздохнул над ним Сержант. Рано, видно, я тебя сделанным посчитал. Как был разгильдяем, таким и остался.
Я не разгильдяй, угрюмо буркнул он, не поднимая головы. Я лохмач.
Нашёл чем хвастаться. Тебе что было приказано? Ну, так выполняй.
Отдохну и пойду, нехотя ответил он.
Опять ты дурак. На марше сидеть, только дыхание сбивать. Давай вставай, ритм потеряешь, на марше тяжело будет.
Он помотал головой, стряхивая с волос чёрные чешуйки и ледяные, почему-то не растаявшие крошки, и встал, оказавшись лицом к лицу с Сержантом.
Я звал тебя, помнишь? Ты не пришёл. Почему? Побрезговал, он скривил губы, на рабский голос отозваться, так?
Сержант вздохнул, но глаз не отвёл.
Приходил я, а что молчал А что я бы тебе сказал? Ты и так на него злобишься. Как привезли тебя, так и держишь. И на меня а что я мог? Ты пойми.
Ну да, ты выполнял приказ, понятно. А что он и тебе жизнь сломал, это ты понимаешь? Теперь-то Простил его?
Ты отца не суди, у него своё, а так-то Сержант по-прежнему не отводил глаз. Брат он мне, понимаешь. Двое нас, против всех. А ты похож на него, такой же злопамятный, зло лучше добра помнишь.
А иначе солдату не выжить, он насмешливо скопировал интонацию Сержанта. Ладно, с ним ты сам рассчитываться будешь, когда он сюда придёт, может, и до Коргцита проводишь. Да, вдруг спохватился он, а ты что, свободно здесь ходишь?
Сержант отвернулся и ответил уклончиво.
Ну здесь свои Уставы.
Так, он вдруг задохнулся догадкой, ты отверженный?
Хрясь! Резкая пощёчина обожгла ему лицо.
Ты это дяде родному?! Такое?! заорал Сержант. Да я тебя
Он пощупал щёку и челюсть.
Однако, насмешливо сказал он, что умеешь, то умеешь. Так, где тебе место определили? Здесь? Или в Тарктаре, но с прогулками.
Да всюду помаленьку, ответил, по-прежнему глядя в сторону, Сержант. Далеко не захожу, на краю постою и обратно. Да что ты ко мне с расспросами лезешь? Я тебя как учил? А ну повтори!
Смотри, слушай, и сам соображай, привычно отбарабанил он памятную с далёкого детства фразу и посмотрел на Сержанта.
И опять удивился. Сержант вдруг стал маленьким, в какой-то грязно-серой рубахе, сморщенный и совсем седой, и трубка исчезла.
Сержант, ты чего? неуверенно, даже робко спросил он.
Сержант запрокинул голову, снизу вверх вглядываясь в него слезящимися глазами.
А каким ты помнишь меня, я и такой, и вздохнул. И всегда так. Каким видели меня, таким и был. Сказали, ты дурак, ну, значит, и так. Сказали, что старший, я и не спорил. Думал, не буду спорить будут любить. Это вы вот, что Яржанг, что ты всегда наперекор шли, а я послушный был. Вот и решили, что бастардом мне быть А ты иди, иди, не стой, ослабеешь не пройдёшь, а тебе не место здесь, ты там нужен
Смотреть на него, маленького и старого, не было сил, и он отвернулся, шагнул к огненной стене. И сзади отчаянный захлёбывающийся крик:
Выживи! Кто выжил, тот и победил! Выживи-и-и!
Спасибо, Сержант, прохрипел он, не оборачиваясь и осторожно спускаясь по горячему неровному склону
Огненная завеса, казавшаяся издали сплошной, и вблизи была такой же. Пламя стояло стеной, не перепрыгнуть, не обойти. На прорыв? Какой тут на хрен прорыв, он ещё вплотную не подошёл, а волосы на голове и лице уже трещат и скручиваются, вот-вот загорятся. И сколько шагов там в глубину, тоже неясно. Пламя сплошняком, и за ним ничего не просматривается, значит значит больше двух и даже трёх шагов. Он сделал ещё шаг вперёд и невольно отшатнулся от ударившего в лицо и грудь горячего ветра, попятился, оказавшись на прежнем пригорке, где смог перевести дыхание. Ощупал себе лицо и грудь. Нет, вроде не обожгло. Так, лобовой атакой не пройдёшь, придётся поискать слабое место. Где можно прорваться? Вряд ли у Тарктара, попробуем взять левее, ближе к Рлиймбу, полю невинных так припекать не должно