За двумя рядами кассет с фильмами, указанными на корешках, в тумбочке прятался третий: не подписанные. Вот они С какой начать?.. Виктория Семеновна вспомнила: в прошлом году покойник «покойник» повторила она сокрушался по поводу редакторского, как он это назвал, непрофессионализма: «Нет, ты представь! Год моя вещь пролежала пальцем не притронулись (мы завалены рукописями), а теперь: уровень!.. уровень!.. Так если вы завалены, что, нельзя в каждой вещи по страничке проглядеть и рассортировать, что вперед, что потом? Любую вещь по одной странице можно определить: что перед тобой, уровень или Верно?..» «Ты как первый день на свет родился» «Кто? Я?..» «По-твоему, все уровень решает».
Метод «по страничке», пожалуй, правильный Виктория Семеновна вставила в видеомагнитофон кассету.
У покойника были свои заморочки. В незапамятные времена открыв в себе беллетриста, с самого начала подхватил он в нагрузку и манию плагиата: над каждой (не столь уж и малой) вещицей, случавшимися у него по полдюжины за год, чудилось ему другое, не его, имя. Поначалу сохранял черновики. Всматриваясь в почерканный лист, мысленно восстанавливал хронологию каракулей: доказательство?.. Появился ноутбук Лишившись черновиков, столкнувшись с интернетом, постоянно искал способ защитить текст: что-нибудь подобное скульптуре, картине Убедился окончательно: защиты от копирования не существует, штучным товаром текст не является. Разве что доказывать авторство Отсюда этот ряд неподписанных кассет. «Метод СК»: «сочинительство в кадре». Получалось что-то отдаленно схожее не с картиной, а с исполнением музыки, когда ценна не только сама вещь (заметим: на глазах рождающаяся), но и авторская исполнительская манера В общем, бред. Хотя существует же, как таковая, аудиокнига Сбережения, оставшиеся от ноутбука, ушли на кинокамеру, блестевшую теперь глазком на полке рядом с телевизором.
Судя по вещи на первой кассете, всё шло по порядку. Каждая кассета протокол работы над отдельным «бессмертным творением». Так и есть На четвертой четвертая с момента покупки камеры вещь. Последней, в таком случае, должна быть двенадцатая, потянувшись к какой, Виктория Семеновна в нерешительности остановилась: между двенадцатой и новыми, нераспечатанными, была еще одна
Сидя в кресле, Виктория Семеновна, как могла, успокаивала себя. Вставшая на экране «тельняшка», сползая книзу, обнажила все тот же комнатный, окружавший ее теперь, пейзаж. Если бы не сидевший вместо нее в этом же кресле там, на экране экран сошел бы за зеркало. Все мысли и чувства оставили Викторию Семеновну. Она просто смотрела туда. Просто смотрела.
«Поиграй со мной», ожив в кресле, обращаясь в объектив, сказал автор и, выдержав паузу, начал: «Умер ты хорошо. Я вошла ты лежал в дверях ванной, ногами туда, головой в коридор»
Комната поплыла перед глазами Виктории Семеновны.
2
Виктория. Где ты ходишь? Все остыло Что с тобой?..
Нет, ничего, продолжая глядеть на мать, ответила Виктория Семеновна.
Ты, Ника, будь, пожалуйста, к маме внимательнее, вернувшись на кухню, обратилась баба Вера к внучке, таскавшей из потрескивавшего на сковородке масла шкварки, ей сейчас тяжелее нашего
С полным ртом Ника застыла над плитой.
Ну, будет, будет, ну, дура ну, ляпнула, не подумала гладила баба Вера внучку по голове. Помнишь, ты маленькая была, мы с тобой вместе кричали? Закроемся здесь, в кухне: «Три-четыре», и орем, ты: «Ве-е-е-ра-а-а!», я: «Ни-и-и-ка-а-а!» Пока папа твой в кухню не врывался А совсем маленькую, я тебя на подоконник здесь же поставлю, держу, а в окне сне-е-ега!.. Ворона сядет на ветку: «Кар-р-р! Кар-р-р!.. Ворона-ворона, кто столько снега насыпал?.. Зима-а-а, зима-а-а!..» Не знаю, понимала ты, нет
Ели в большой, молча. Посреди обеда Виктория Семеновна расхохоталась. Повернулась к матери:
Мама, ты в церкви давно была?
Баба Вера поджала, было, губы, но всё вместе, этот смех и вопрос и то, как Виктория поднялась и вышла в дальнюю плавно, бесшумно Подняв на бабушку испуганные глаза, Ника натолкнулась на потяжелевший, «потемневший», как это, кажется, называют, старческий взгляд
Войдя к матери, Ника присела на диван рядышком. Тронула лежавшую:
Ма-а ма-а
Виктория Семеновна обернулась.
Что Да?.. взяв протянутую дочкой книжицу, села. Твоя книжка Наконец!.. Жаль, что
Замолчав на полуслове, Виктория Семеновна погрузилась в красочный разворот: собаки, убегавшие от грозы. Большой пегий пес на полном скаку собирался через левый нижний угол выскочить прочь с опасной страницы! Рядом, на полголовы отставая, белая его спутница тоже скакала явно быстрее плывшей за ними тучи, уже начинавшей отыгрываться на подотставшей пятнистой собачонке, катившей следом с высунутым розовым язычком и веселыми испуганными глазами. Текст внизу справа:
Что вы! Это только случай,
Что я ноги промочила.
Просто нас сегодня туча
Самым краем зацепила.
Папа пёр земля дрожала!
Следом мама со всех ног!
А я меленько бежала,
Я совсем еще щенок.
Виктория Семеновна быстро-быстро поморгала.
А рисунок чей?.. она хотела спросить: а стихи чьи?
Все мое, мама, Ника обвила ее шею рукой. Теперь я в нашей семье писатель.
Писатель, обратилась Виктория Семеновна к дочери, указывая на это «пёр», старайся обходиться без подобного. Не знаю на худой конец, «жал»
Завалив мать, Ника вытянулась рядышком на диване.
Дверь в комнату ожила. Внимательным взором оглядев дочку и внучку, баба Вера, вздохнув, удалилась
Сама мысль о встрече с мужчиной, любым, была Виктории неприятна, и, как могла, это свое настроение она старалась теперь спрятать поглубже Позвонивший ближе к вечеру Гена, только сегодня вернувшийся из заграничной командировки, только сегодня узнавший в конце концов, имел право. Она не смогла отказать. И потом
Геннадий, попросивший официанта принести третий прибор, время от времени обращаясь теперь своей рюмкой к сооруженному натюрморту из полной рюмки друга-одноклассника, покрытой ломтиком хлеба, потихоньку набирался. Виктория, присоединяясь к жестам Геннадия, отставляла водку нетронутой.
Так что там у вас случилось? спросила она. Все эти разговоры о черных дырах, об исчезновении вещества
Ну, ты же знаешь медленно прожевав, отозвался Геннадий что такое эти журналисты Случилось: магниты засбоили. А исчезновение вещества как бы это попроще теоретически предсказан такой бозон Хиггса, ответственный за возникновение массы. Но если при столкновении разогнанных в ускорителе частиц никакого такого бозона не возникнет, придется пересматривать понимание физических основ устройства мира, только и всего.
Значит, проблема теоретическая? спросила Виктория Гену, в очередной раз в ресторанных сумерках тихо отсалютовавшего покрытой хлебом рюмке.
Ну-у уткнувшись взором в тарелку, от которой к его лицу поднимался синеватый свет, выговорил Геннадий. В какой-то такой точке теория уже практика Все-таки масса не шуточки
Ген, ты не мог бы голос Виктории вывел Геннадия из задумчивости не мог бы просто, как ты это умеешь
Объяснить?.. Что именно?
Н-не знаю
«Не знаю» принято называть метафизикой.
Да. Наверное
Что конкретно? Классическая сторона вопроса, Аристотель? Бог? Эсминец?
Какой эсминец?..
Спроси, что на самом деле хочешь спросить.
Виктория молчала.
Ну, хорошо. В конце концов сняв очки, Геннадий близоруко уставился на остававшееся в графине. Один не самый последний в мире чудак, всю жизнь увязывавший между собой и без того не вполне уловимые вещи ну, например, скорость, Ахилл и черепаха: на каком таком основании он ее все-таки догоняет или же масса: там ее как бы нет (Геннадий изобразил руками взрыв), здесь есть в общем Это только легенды, но чудаку этому под занавес вроде бы удался какой-то такой узелок, связавший всё в одно. Абсолютный узел.