Примерно через двадцать минут я снова сидел в кресле «Форда», глядя на окружающее меня пространство сквозь более-менее чистое стекло. В салоне по-прежнему пахло старьём и затхлостью, хоть и было гораздо чище. Я пересчитал остаток денег. В кармане оставалось сто двадцать рублей и какие-то копейки.
Солнце всё также освещало город яркими лучами, воскресные улицы были ещё более пустыми, чем в субботу. Дворников во дворах не было, автомобильных пробок тоже. По широким тротуарам гуляли женщины с детьми, иногда с мужьями, кто-то с собакой, периодически на полупустых остановках можно было встретить греющихся на солнце бомжей, на центральных улицах поливальные машины.
Не прошло и двадцати минут, как я снова заруливал в арку собственного дома. Лучшего варианта, чем просто отлежаться до вечера, обмысливая случившееся и ожидая звонка Романа, я не нашёл. Бросив автомобиль на том же месте, где обнаружил его несколькими часами ранее, я закрыл дверь ключом и вошёл в подъезд.
Лёша! неожиданно окликнул меня престарелый женский голос. Я замер и обернулся.
Подъездная консьержка, Алевтина Михайловна женщина лет шестидесяти, в широком хлопчатобумажном цветастом халате и тапочках, с завитыми, по всей видимости бигудями, кудрявыми волосами, с толстой замызганной книжкой Улицкой в руках смотрела на меня из-под низко опущенных на нос очков слегка испуганным взглядом.
Добрый день, Алевтина Михайловна, спокойно сказал я. Что, Анюта забыла отдать за сентябрь? Я хорошо знал, что Алевтина Михайловна выходит из своей застеклённой, пропахшей едой и собачатиной будки только для того, чтобы собрать деньги за собственную работу с должников. Вопросами всех коммунальных платежей в нашей семье занималась Анюта.
Алевтина Михайловна по-прежнему смотрела на меня холодным непонимающим взглядом.
Нет, Лёшенька, сказала она, поправив спадающие очки и подойдя ближе, ты мне денюжки за июнь ещё не отдал, хотя обещал. На её лице засветилась довольная ухмылка. Ты мальчик хороший, отдашь, я подожду. Она сделала ещё один шаг мне навстречу. К тебе тут ребята какие-то приезжали час назад
Какие ребята? переспросил я, поскольку абсолютно точно никого в воскресенье не ждал.
Не знаю, какие. Они тебя спрашивали. Семь человек. Я точно посчитала. Алевтина Михайловна снова заволновалась.
Точно меня? перебил я её.
Да кого ж ещё? Ты же знаешь, у нас в подъезде кроме тебя и Людкиного Лёшки нет больше никого. Да и квартиру они твою точно назвали. Спрашивали, куда уехал, когда вернёшься Странные какие-то ребята Она сделала паузу.
Что-то передали мне? Я перебирал в голове всех знакомых, пытаясь понять, кто же мог ко мне заявиться.
Нет, Лёшенька, ничего не сказали. Я лишь слышала, как один из них, самый здоровый, говорил другому, такому лысому, что вернутся вечером. А больше ничего. Хлопнули дверью и ушли. Она снова прервалась, словно вспоминая о произошедшем в очередной раз. Наследили только
Ясно, протянул я, значит, вечером?
Лёшенька, страшные ребята какие! С палками все, двое лысых, один с лицом опухшим, алкаш какой-то. Может, мне милицию вызвать? почти шёпотом сказала Алевтина Михайловна, словно её подслушивали.
Да что вы! Не надо! Не беспокойтесь! ответил я и быстрыми шагами направился к лифту.
А денюжки-то когда отдашь? противным голосом закричала консьержка, когда я уже стоял в кабине лифта.
Скоро, Алевтина Михайловна, скоро! громко ответил я. Двери лифта закрылись сухим лязгом.
В квартире было пусто. Я ещё раз оглядел стены и тумбы в поисках Анютиных вещей, но так ничего и не обнаружил. Выпив чаю с любимым овсяным печеньем, я прилёг на диван и, включив негромко телевизор, задремал.
Разбудил меня звук телефона, назойливо вибрирующего на полу. На дисплее высвечивалось прежнее «UNKNOWN».
Лёха? Куда опять пропал? Просил же набрать По голосу я узнал того самого Серёгу, который звонил мне утром.
Серёга? опасливо переспросил я.
Нет, блядь, Папа Римский! Серёга противно засмеялся.
Я молчал, не зная, что ответить.
Короче, поднимай жопу и приезжай. Лысый тебя ищет. Подтягивайся на Савёлу, будем вместе думать, как разруливать.
Слушай, я не очень понимаю, что происходит
Не понимаешь?! заорал в трубку Серёга. Не понимаешь? Башку тебе проломят, и всё! Ты че, Лысого не знаешь? Он же отмороженный!
А чего случилось-то? таким же возмущённым пронзительным голосом спросил я.
Бля, чувак, ты совсем спился? Или, может, тебе уже по башке въехали сапогом? Очнись! Не тупи! Сваливай с хаты! Слышишь?
Слышу, сухо ответил я. Куда ехать?
Ко мне ехать, дебил! снова заорал в трубку Серёга. Хотя стой. Нет. Давай на БиПи пересечёмся. В шесть. Окей?
Да, хорошо, ответил я и повесил трубку.
Поскольку времени до назначенной встречи было более чем достаточно, я снова принял душ и посидел молча в любимом кресле, собираясь с мыслями. Самочувствие было гораздо лучше, хотя воспоминания тяжёлого похмельного утра жутким шлейфом тянулись за мной, словно неисчезающий перегар.
В холодильнике было пусто, не считая пары банок завалявшихся консервов, полупустой банки майонеза и непонятно откуда взявшейся замороженной пиццы в морозилке.
Выпив сразу два стакана воды, поскольку в горле постоянно было сухо, я запер дверь и спустился во двор.
Старый «Форд Сиерра» по-прежнему одиноко стоял у мусорных баков. Снова выругавшись на устаревшую механику, я завёл мотор и выехал в сторону Савёловской.
Остановившись на очередном светофоре на Ленинском, я снова позвонил тёще. Результат был аналогичен предыдущему: аппарат абонента по-прежнему был заблокирован. Я набрал Ромке.
Алло, Лёш, прости, закрутился сразу начал оправдываться Роман.
Да не, ничего. Ты Серёгу знаешь? не понимая, как спросить иначе, начал я.
Дааа протянул Ромка, звонил он мне, дело серьёзное. Слова Романа поставили меня в полный тупик.
Я ничего не понимаю, вслух сказал я.
А хули тут понимать? парировал Роман. Вы с Серёгой где договорились?
На БиПи у Савёлы.
Неее, я ему щас позвоню. Погнали на Полянку, там хоть пива выпьем да поболтаем спокойно.
Это там, где вчера сидели?
Ха! Ты так совсем скуришься, брателло!
Я не курю! настойчиво ответил я.
Ну да, ну да. Пока не выпьешь, засмеялся Ромка.
Я выдержал паузу, не зная, что ответить.
Я за рулём
И что? Тебя, можно подумать, это когда-то останавливало. Ромка снова хихикнул. Езжай туда. Оставим твою колымагу там, я Серёгу подхвачу. Где-то к семи будем. Понял?
Понял, покорно ответил я.
Отлично! Роман повесил трубку.
Глава 5
Часы показывали без двадцати семь, когда я припарковал «Форд» у тротуара на Пятницкой. До назначенной встречи оставалось немного свободного времени.
«Так, Лёха, давай размышлять логически. Я слегка съехал вниз по креслу Форда и убавил громкость раздражающей музыки. Кто может знать Анин телефон?»
Я пролистал записи в книжке. Безусловно, почти все мои друзья знали её номер, но вот кому звонить вопрос. Правильнее всего было бы набрать Голиной Ирине очень хорошей Аниной подруге, поскольку мы были с ней в отличных дружеских отношениях, и я не сомневался, что под каким бы предлогом Анна от меня ни ушла, Ирина всегда поможет нам снова сойтись. Долистав записную книжку и собравшись с мыслями, я набрал Ире.
Алло, как-то неожиданно и громко прорезался между гудками нежный женский голос.
Привет! поздоровался я, стараясь по её интонации понять настроение и расположение ко мне.
Привеееет! радостно заголосила Ирина, растягивая «е». Давненько ты мне не звонил, засранец! Думала, уже не позвонишь!
Ирина была из тех женщин, которые не попадают под общемировые стандарты красоты, но между тем не являются дурнушками и умеют смело и экспрессивно преподносить себя в обществе, особенно в компании мужчин, без всяких комплексов. Обычно такие девушки пользуются огромным мужским вниманием после первой кружки пива, когда идеализм пропадает, а тяга к шумному общению с противоположным полом резко возрастает.