Чтобы проверить всякие свои догадки, я то и дело совершала попытки к «самопожертвованию», если это можно было так назвать. Я не могла позволить наложить на себя руки какими-то отчаянными методами. Я просто не была на это способна. Единственное, на что у меня действительно хватило сил, это жалкая попытка самостоятельного удушения. В конечном итоге, мне пришлось поверить в то, что я действительно была Софи Волконской, двадцатиоднолетней русской аристократкой, прибывшей в Англию по приказу своего деда, князя Репнина, желавшего выдать непутевую внучку за хорошенького сдержанного британского барона, а если повезёт, то и графа.
В письме своей старой знакомой, дальней родственнице, 89-летней вдовствующей герцогине Дорсет, князь Репнин писал:
«Софи чрезмерно прихотлива. В штыки воспринимала каждого одобренного лично мною жениха. Все они ей казались «распутными глупцами, способными позабавить даму лишь разговорами о своих военных подвигах». При всем, при том, что она была яро убеждена в отсутствии всякой правдивости их речей. Одним словом, ей не был по душе ни один кавалер с русской патриотичной душой. А поскольку Софи отвергает избранников уже три лета к ряду, очередь из женихов становится все меньше и меньше. Я же не хочу, чтобы моя вполне не дурная собой, хоть и непутевая внучка закончила свои дни в амплуа старой девы. Посему от чистого сердца прошу Вас, дорогая вдовствующая герцогиня, примите мою внучку у себя на один Сезон, окажите мне услугу и подыщите ей подходящую партию. Я верю, что Вы со своей врождённой чопорностью и упорством сможете повлиять на Софи. Я вверяю Вам судьбу своей единственной горячо любимой внучки и остаюсь у Вас в несоизмеримом долгу.
Искренне Ваш, князь Николай Репнин»
Это письмо почтенная вдовствующая герцогиня получила полгода назад, в августе 1844 года. Она незамедлительно отправила ответное письмо, в котором пообещала с огромной радостью принять внучку товарища, с которым связана сомнительными родственными связями. Стоит пояснить, каким же образом князь Репнин связан с герцогиней Дорсет. Дело вот в чем. Когда-то не в таком уж и далеком 1771 году, родной брат деда Софи женился на кузине мужа вдовствующей герцогини, что, в принципе, нынешних потомков Репниных и Дорсетов по крови никак не связывает, но семейный долг они выполняют перед друг другом отменно.
И вот, 6 месяцев после письма, поздним вечером особенно холодным вечером января Софи Волконская, то есть я, опять же предположительно, уверено выглянула из окна своего экипажа, который подъезжал к Дрейтон Хаусу главной резиденции Дорсетов. По словам герцогини Сибилл, хозяйки дома, матери нынешнего герцога Дорсета, с лестницы я скатилась в ночи, благо дворецкий обходил Дрейтон Хаус в последний раз перед сном и заметил меня лежащую в подножья ступени. Как итог потеря всякой памяти и строгий постельный режим на целый месяц. Впрочем, из-за абсолютно скучных однообразных дней у меня было достаточно времени, чтобы обдумать все как следует. И я пришла к одному ужасному, абсолютно невозможному и невероятному выводу, что я никакая не Софи Волконская, впрочем, мы действительно ужасно схожи внешне (в сундуке Софи я отыскала несколько фотографий). Я же Диана Рубцова, 21 год, 2000 года рождения (никак не 1824!!!). А все, что происходило сейчас со мной, что ж, видимо какая-то несусветная мистика, которая перенесла меня в 19 век.
В конечном итоге, приходилось мириться с положением дел и постараться вписаться в будни обычной княжны, гостившей в Великобритании в доме, который, если продать, то можно было бы в легкую поднять прожиточный минимум всей страны в несколько раз. Хотя я часто размышляла на тему того, какую злую шутку сыграла со мной судьба. Ведь кто в детстве не мечтал стать принцессой? И даже тут, как и в каждой безвыходной ситуации, я прошла все стадии:
1. Шок.
2. Попытки что-то предпринять.
3. Гнев.
4. Печаль.
5. И, безусловно, смирение.
Хотя с моим дрянным переменчивым настроем, я проходила через последние три стадии по несколько раз на дню, но, опираясь на свое позитивное мышление, стала искать плюсы во всем. На доску я выставляла три самых очевидных варианта происходящих событий. Конечно же, как и прежде, я предполагала, что жизнь моя подошла к концу и это мой личный Рай, а может и наоборот, а может и ничего из этого. По крайней мере, мне не придётся за 300$ в месяц спать по 8 часа в неделю суммарно. Второй вариант кома или сон. И если это было действительно что-то из этого, то я совсем не возражала.
«По крайней мере», рассуждала я, «мама не будет так сильно опечалена».
Ну и последний вариант, в который я верила больше всего по непонятной мне причине, я попала в одну из серий Доктора Кто. На самом деле я с ужасом предположила, что меня действительно занесло в Викторианскую Англию. Как? Я была без понятия. По началу я предположила, что нахожусь в чужом теле. Но мое тело выдавало черное каре со скрытым окрашиванием в блондинку и родимое пятно в виде, как мне казалось, циферблата часов, только стрелок там было четыре, а не три (две толстые короткие часовые стрелки, одна толстая длинная минутная и одна тонкая длинная секундная), по крайней мере так свое родимое пятно видела я, мама всегда говорила, что это просто странное солнце.
Забавно, что я готова была поверить в магию, но не собиралась верить в то, что умерла, хотя всегда в тайне желала этого.
Ах да, магия. Как бы преподнести это? Здесь есть магия. Вот. Пожалуйста, возьмите и распишитесь. Впервые я это заметила, когда Саммер, младшая сестра герцога Дорсета, притащила мне целую стопку любовных романов, но не приложила никаких усилий для этого, ведь книги просто плыли за ней по воздуху. Тогда я решила, что я не отошла ото сна, но я ведь все еще не уверена, реальный ли это мир или моя выдумка, поэтому я, откровенно говоря, была без понятия как реагировать на все, что происходило и происходит вокруг меня.
И все же на кону стоял достаточно очевидный вопрос. Если я заняла место Софи, то где же сама Софи? То, что Софи Волконская являлась какой-то моей дальней родственницей, было очевидно на все 100%, по моим личным уверениям. А может я и была княжной, но мой мозг решил сыграть со мной дурную шутку и придумал себе другую личность. Или может я все же была Дианой Рубцовой, с которой играется ее сознание, пока она, то есть опять же я, лежит на больничной койке.
Я пообещала себе еще вернуться к этому вопросу, но сегодня был первый день, когда я была свободна от постели. Очнулась я достаточно рано, но служанку звать не стала мне хотелось немного отдохнуть от постоянной опеки. На часах было Ох, как же я ненавидела циферблаты, по таким часам я разучилась понимать время с лет 6, когда мне купили мой первый Sony Ericsson. Когда я вспоминала что-то подобное, я тут же мысленно добавляла плюсик в колонку «Диана». Хотя колонка «Софи» была вообще пуста, учитывая гипотетическую потерю памяти.
Сколько же это? вслух размышляла я, смотря на часы. Большая стрелка на тройке, а малая на семерке? Значит сейчас 6:15? Нет, нет, там вроде другие правила 7:15? Должно быть 7:15
И рано же я вскочила! Но, видимо, не могла я дождаться, когда смогу выйти из спальни.
На улице уже светало, и совсем незаметные первые лучи солнца пробивались через тяжёлые шёлковые шторы. Я подошла к окну и отдернула штору с одной стороны, затем закрыла створку окна, которое открывалось на ночь (даже несмотря на то, что на улице был конец февраля), чтобы освежить комнату, и уселась в кресло, уставившись на слова в книге. Мне понадобилось с минуту бездумно попялиться в книгу, чтобы понять, что настроение читать не было абсолютно никакого. Я покорно смирилась с неожиданным приступом лени и отложила книгу прочь. Ещё с мгновение ютилась в кресле, размышляя о дальнейших своих действиях, но в голову пришла лишь идея прогулки в саду. К великому моему сожалению, это значило, что мне придётся звать служанку, чтобы та помогла собраться. Несколько раз я предприняла попытки собраться самой, просто чтобы проверить, мол, смогу ли, но попытки были тщетны. Угрюмо вздохнув, я направилась к колокольчику у кровати и дёрнула его несколько раз. Я старалась не быть настойчивой, если вдруг слуги ещё не проснулись.