Или другой прием. Зритель ассоциирует себя с привилегированной группой на экране, когда видит у них свои черты. Богатые тоже плачут произнес я.
Мерзко! Масскульт может быть только коммерческим проектом. Его основным стремлением, кроме прибыли, всегда было формирование общественных иллюзий. Чтобы стать успешной, такая культура должна быть понятной последнему дегенерату. Информационный тоталитаризм
В этот момент я отвлекся на небольшую компанию: парня и двух его спутниц, вошедших в паб. Дамы, надо отдать им должное, обладали долей грациозности и той агрессивной сексуальностью, которая до сих пор популярна в наших мегаполисах, а в провинции нередко принимает уродливые и смешные формы. Девушек я не знал, а вот их спутник, высокий парень в серой толстовке, походкой и жестами напоминал одного моего приятеля. Я видел его либо сбоку, либо со спины и не мог разглядеть лица, а пока всматривался, потерял нить разговора.
говорят, сложность этого мира в том, что умные люди полны сомнений, а дураки уверенности в себе. На самом деле сомнений полны и те, и другие. Только вот дураки обычно сомневаются в своих способностях, а кто поумнее в тех идеях, которые они претворяют в жизнь. Отсюда полумеры и мягкотелость! увлеченно говорил слегка захмелевший Вадим.
Наконец, человек, в которого я вглядывался, повернулся так, что мне удалось рассмотреть черты лица. Коротко стриженые волосы, небольшой, слегка приплюснутый нос и волевой подбородок квадратной формы, какой чаще встречается у англосаксов. Все это дополнял взгляд с хитрым прищуром и широкий рот, к месту и не к месту расплывавшийся в белозубой улыбке. Вот и сейчас парень улыбался одной из своих спутниц. Дождавшись, пока он посмотрит в мою сторону, я медленно поднял вверх руку, сложив пальцы в букву «V». Не оставалось никаких сомнений, что я встретил Илью Носова, которого между своими называли Носок.
С Ильей я познакомился на последних курсах вуза. Старше меня на три года, он на тот момент был парнем моей однокурсницы. Тогда Носов работал в студенческом профсоюзе, получив диплом одной из коммерческих шараг, которые исчезали так же быстро, как и появлялись. Свое прозвище Носок получил из-за небрежной подписи, в которой буква «в» больше походила на «к».
Жизнь жестокая штука. Посреди учебного года из шараги, вовремя не прошедшей аккредитацию, Илью забрали в армию. Первая ирония судьбы заключалась в том, что поступал Носок с одной-единственной целью откосить. Вторая в том, что армия оказалась для него гораздо полезнее института. Будучи человеком общительным, простым и без отягчавших существование принципов, Илья быстро обзавелся нужными знакомствами. После демобилизации за него замолвили словечко, и вскоре Носок уже занимался военно-патриотическим просвещением при молодежном крыле правящей партии. Не в столице, конечно, но в Подмосковье. Носов организовывал для учащихся лекции, приуроченные к тем или иным датам, и собирал школьников на экскурсии в военные музеи. Одновременно он доучивался в институте и вскоре без особых усилий получил диплом по специальности «Экономика и менеджмент».
«Когда я с военно-патриотическими кружками бегал, случилась одна гадкая заварушка. Начальник приворовывал, а кто сейчас не приворовывает? и не стал делиться с одним человеком. А поделиться бы стоило Вместе с начальником несколько человек тоже слетело, включая и меня. Но Илюха парень не промах! Не пропадет! Батя моего сослуживца глава в вашем профсоюзе. Новое место, конечно, не такое хлебное, но на время сойдет», как-то раз рассказывал Носок без особого стеснения и одновременно сверлил взглядом проходящих мимо студенток, вгоняя свою подругу в тихое буйство.
Носов иногда появлялся у нас на парах и, несмотря на расхождения в жизненных позициях, я неплохо с ним общался. Наверное, все дело в том, что он умел слушать, избегал острых углов и живо интересовался собеседником: задавал вопросы, смеялся над шутками и всегда помнил содержание последних разговоров. К тому же, в отличие от многих других, я никогда не пропитывался духом студенчества и редко о чем просил работа в профсоюзе давала Илье возможность доставать бесплатные путевки, билеты в театр и на концерты. Может быть, сказывался и мой скептицизм в отношении любой халявы.
С тех пор как я получил диплом, прошло почти два года, но мы поддерживали связь в соцсетях и периодически встречались у общих знакомых. По этим посиделкам Носова знал и Вадим.
Макар, Вадим! Здорово, парни! Илья, тоже слегка пьяный, уже пожимал нам руки и дружелюбно улыбался. Как сами? Садитесь к нам за стол, сейчас еще ребята подойдут. Петю помните? Как не помните? Белобрысый такой. Эй, официант! он уже махал рукой парню в форменной одежде. Сдвиньте там столы. Сейчас еще люди подойдут.
Мы пересаживались, а Носок что-то говорил, шутил и всем видом показывал, что очень доволен встречей.
Это Света, это Аня, Носов познакомил нас со спутницами. Короче, слушай, мы вчера тоже в этом баре тусили! К Аньке начал какой-то хмырь приставать, назойливый такой. Мы с ребятами подошли разобраться, уже толкаться думали, а он охранник здесь, представляешь? Нормальным парнем оказался, кстати. Мы с ним потом посидели, выпили, рассказывал Илья, передавая задорное настроение и собеседникам, а затем переключился на расспросы.
Когда несколько часов назад я пошел к Вадиму, то сделал это, в том числе и потому что не желал находиться в большой компании. Теперь же, слегка разгоряченный выпивкой, был навеселе беседа ладилась, хоть мы и обсуждали довольно обыденные и незначительные темы.
Слушай, Макар, сказал Носок, когда мы обсудили последние новости от наших общих знакомых. Мы вроде бы видимся часто, а я никак не могу вспомнить, кем ты работаешь? Ты же инженер по образованию.
Почти, улыбнулся я. Айтишник.
Программист что ли?
Вроде того, усмехнулся я. Но не в том смысле, который вкладывают в это слово дамы бальзаковского возраста. Принтеры и ксероксы я не ремонтирую и IP-телевидение тоже не провожу.
Понимаю, вежливо улыбнулся Носок. Видимо, категория бальзаковских дам оказалась несколько шире. А сейчас что?
Работаю инженером на небольшом предприятии, поднимаю В общем, завершаю небольшой проект. Если подвернется что-нибудь интересное, уйду. Если честно, там довольно тухло.
Тухло?
Совок.
Карьеру не хочешь строить?
Я не карьерист, ты знаешь. Вольные хлеба куда слаще.
По профессии пошел, молодчина. Не то что я. Помню, ты всегда варился в тусовке со всякими веб-дизайнерами.
Конечно. Я тут собаку съел, можно сказать. Уже с первых курсов подрабатывал по специальности. Но сейчас уже жалею, что выбрал эту профессию. В конце концов, быть айтишником стало уж слишком модно.
Конкуренции боишься?
Ну как сказать, я улыбнулся, все относительно. Скорее, я чувствую какую-то бессмысленность всего, что делаю. Это труд ради труда. Выживание, да и только. Впрочем, черт с ним.
Ясно. К чему я это спрашиваю? У меня один человечек появился на горизонте, Илья оценивающе посмотрел на меня. С интересным проектом. Там тоже все крутится вокруг IT. Система для благотворительных организаций. Нужны профессио нальные разработчики. Может, тебе это было бы интересно.
Звучит как-то сумбурно, насторожился я. Можно поподробнее?
Пока что нет. Очень ненадежно все. Что будет дальше не ясно, а я, как ты знаешь, слов на ветер бросать не люблю. Вопрос в другом, Илья продолжал сверлить меня взглядом, всем видом показывая свою важность. Если бы я не знал степени изворотливости Носка, то подумал бы, что виной всему алкоголь. Понадобится свой человек, который будет руководить разработкой, грамотно подберет команду. Человек, на которого можно положиться. Я тебя знаю лично. Знаю, что ты не из тех, кто будет за лишнюю копейку грызться, что с тобой всегда можно договориться Илья, пока я не знаю сути вопроса, ничего не могу сказать. Возможно, что я специалист вообще из другой области начал было я.