Историк С. Соловьев освещает церковное состояние петровского времени следующим образом: «Сознав зло и при этом не обнаружив силы, достаточной для его искоренения, духовенство необходимо отрекалось от права на это искоренение в пользу другой силы Общество имело право требовать, чтобы духовенство, учительное сословие, взяло на себя почин в этом деле и руководило других; но и это требование осталось неудовлетворенным»25.
В 1700 г. умер патриарх Адриан, весть о чем Пётр получил под Нарвой, где находился тогда с войском. Вслед за известием и смертью патриарха, царю пришло письмо от известного прибыльщика А. А. Курбатова. Он рекомендовал Петру, до времени обождать с избранием нового патриарха, а также «для надзора же за всем и для сбора домовой казны надобно непременно назначить человека надежнаго: там большие беспорядки учредить особливый Расправный Приказ для сбора и хранения казны, которая теперь погибает по прихотям владельцев»26 Руководителем нового приказа Курбатов рекомендовал назначить боярина или И. А. Мусина-Пушкина, или стольника Д. П. Протасова, местоблюстителем Холмогорского Афанасия.
Предложения Курбатова соответствовали общим настроениям царя по изменению церковного состояния. Еще в 16971698 гг. находясь в Англии, он интересовался как официальной церковью, так и сектантских ее частях. В беседе с Вильгельмом III Оранским ему даже советовали сделаться «главой религии», для полной монархической власти, на что Пётр все же осторожно замечал, что ее ведает в России высшая церковная власть. Вопрос коллегиального управления Петра заинтересовал, так как требовало сплочения людей и имело более стабильную деятельность и в 1698 г. он заказал в Англии специалисту Френсису Ли составить проект коллегии на случай введения их в Россию.
В целом следуя советам Курбатова, изменив лишь лицо местоблюстителя с более западническим направлением, 16 декабря 1700 г. Пётр издал указ, по которому Патриарший Приказ ликвидировался; все судебные дела, ранее подведомственные патриарху, распределялись по различным приказам; дела духовные о расколах, ересях и других «противностях церкви Божией» передавались Стефану Яворскому, митрополиту Рязанскому и Муромскому, который теперь был наименован: «Екзарх святейшего патриаршескаго престола, блюститель и администратор».
Стефан Яворский родился в 1659 г., происходил из православной шляхты, был уроженцем западноукраинского местечка Явора (близ Львова). Учился в Киевской академии, затем в католических школах (для чего на время стал, как тогда часто было принято, внешне униатом), Львова, Люблине, Вильне и Познани. По окончании учебы Стефан принял постриг в православной обители Киева, состоял профессором, потом и префектом Академии. В 1700 г., будучи игуменом Никольского Пустынного монастыря, он, вместе с другим игуменом, был послан Киевским митрополитом Варлаамом Ясинским в Москву к патриарху Адриану с просьбой поставить одного из них на вновь учрежденную Переяславскую кафедру (Переяславля южного). Проповедь Стефана при погребении фельдмаршала Шеина понравилась Петру, и он пожелал приблизить его к себе. Решение царя было встречено несочувственно в церковных кругах Москвы. Стефана называли поляком, обливанцем, латынником, поэтому он отказался от кафедры. Царь настоял на поставлении его митрополитом Рязанским, а затем назначил местоблюстителем.
24 мая 1701 г. указом было восстановлено учреждение существовавшее в царствование Алексея Михайловича: «ведать дом св. патриарха, домы архиерейские и монастырские дела боярину Ивану Алексеевичу Мусин-Пушкину; сидеть в патриаршем дворе в палатах, где был Патриарший Разряд, и писать Монастырским Приказом». Состав Монастырского Приказа был совершенно светским. Это было чисто гражданское учреждение, действующее наравне с другими приказами; а затем, в отличие от других приказов, уничтоженных после введения коллегий, в финансовом отношении подчиненный Штате-конторе, а по судебной части Юстиц-коллегии. Это соподчинение тоже было гражданским, независимым от какого бы то ни было вмешательства церковной власти. Наравне с прочими гражданскими учреждениями Монастырский Приказ находился под контролем Сената, обязан был исполнять указы Сената и представлять ему периодические отчеты о своей деятельности.
Главной функцией Монастырского Приказа, можно назвать секуляризацию церковного благосостояния. В ведение приказа были отданы все монастырские, архиерейские и патриаршие вотчины и оброчные статьи, в которых насчитывалось около 120.000 дворов. Вследствие этого монастыри и архиереи лишились права собирать какие бы то ни было доходы. Кроме того, были отменены все пошлины, налагаемые архиереями на подчиненный им низший клир. Церковь была, таким образом, лишена всякой экономической самостоятельности. Монастырский приказ, напротив, стал распределять все доходы. Все владения монастырей и духовных владык были поделены на две категории: доходы с одних, так называемых определенных, шли на удовлетворение нужд монастырей из расчета на каждого монашествующего, независимо от чина, по 10 рублей, и 10 четвертей хлеба в год; другие вотчины, «заопределенные», управлялись чиновниками, назначенными Монастырским приказом. Все доходы с этих вотчин поступали в казну. За первые 11 лет своего существования Монастырский Приказ перечислил в государственную казну свыше 1 млн рублей. Мало того, на прежнюю свободу церковных имуществ от всякого казенного тягла Приказ распространил все общегосударственные подати и повинности, кроме того, на них дождем сыпались запросные сборы и чрезвычайные повинности. «Канальный сбор» на сооружение Ладожского канала, «козловский сбор» на освобождение от рекрутской повинности, наряды в адмиралтейство плотников и кузнецов, наряды по мостовой повинности, содержащие отставных военных чинов, поставка лошадей для драгун, подмога при отливе пушки и прочее.
Секуляризация церковных доходов постоянно переходила в тенденцию секуляризации церковного имущества. По именным указам царя и по собственным распоряжениям Монастырский Приказ продавал церковные вотчины и раздавал их новым владельцам. Всего за первые 10 лет деятельности Монастырского приказа было отчислено к другим ведомствам и владельцам около 10.000 дворов. Это была уже настоящая секуляризация, хотя и частичная. Она не превратилась в общую, потому что Пётр, прежде всего, исходил из своих практических соображений. С экономической же независимостью церкви, ее системой кормления было покончено. Последующее существование приходского духовенства и отчасти монастырей от доброхотных даяний уже имеет совершенно иной характер добровольной платы, но не экономической эксплуатации церковной должности, как лена, или вотчины.
Проводя церковную реформу, у Петра наблюдалось еще одна особенность церковной политики. Она состояла в провозглашении манифестом 1702 г. веротерпимости, представлением иностранцам права беспрепятственно исповедовать свою религию и сооружать для этого храмы. Эта мера была обусловлена привлечением иностранных специалистов на русскую службу. Вместе с этим происходит некоторое смягчение по отношению к собственным раскольникам, отказ от средневековых методов преследования. Костер и ссылка, тюремное заключение и содержание в яме перестали быть единственными средствами защиты православия. Руководствуясь практическими интересами, правительство отказалось от жесткого преследования старообрядцев. Указ 1716 г. разрешал записываться в раскол «без всякого сомнения», но за эту милость с лиц, придерживающихся старых обрядов, налоги взимались в двойном размере. Кроме того, старообрядцев принуждали носить иной, чем у остального населения, головной убор его украшали рога. Сторонников старой веры лишали также некоторых гражданских прав, представляемых посадскому населению: участия в выборах и право занимать выборные должности.