Арсений, хотите добрый совет? Антон с улыбкой посмотрел на Сеню. Никогда не оправдывайтесь.
Арсений, я не видела спектакля и не читала других ваших рецензий, редактор театрального журнала обратила на Сеню испытующий взгляд, было видно, что Воскресенский ей откровенно неприятен, У меня нет каких-то особых поводов любить или не любить этот театр. Но как человек с высшим театральным образованием и приличным стажем работы этой сфере, сообщаю Вам, что Вы со своим личным мнением опозорились.
Вот прямо опозорился? Антон решил взять у редакторши реванш, А скажите, пожалуйста, как человек с высшим театральным образованием и приличным стажем работы в этой сфере Доводилось ли вам видеть спектакли, созданные людьми исключительно с высшим театральным образованием и восхваленные людьми с аналогичным образованием, которые смотреть невозможно?
Молодой человек, послушайте, мне много чего доводилось видеть! редакторша уже не выдержала и перешла на повышенный тон. Я от вас только и слышу «театр обижен, театр не приемлет иного мнения». Это ваш контекст, я вне его. Понятно вам? И, находясь вне его, я открыто говорю, что статья непрофессиональная, некорректная. А с контекстом разбирайтесь сами. Он ваш.
Удобно перевести дискуссию в поле «театр польщён театр унижен», Аллу уже начало конкретно раздражать, что Антон так рьяно пытается оспорить то, что для неё свято и непоколебимо. Тем более, что упрекнуть конкретно наш театр в неадекватности к критике вряд ли кто сможет из участников дискуссии. Ну, за исключением некоторых. А ситуации бывали. И бывали разные. Когда я училась, усвоила простую формулу критики. Первое. Если явление не театрального порядка не писать о нём, на что бы оно не претендовало. Второе. Если мы говорим о театре, есть «нутряковое», а есть «публичное». О нутряковом я с удовольствием поговорю с коллегами. И третье. Публичное высказывание всегда имеет цель и неизвестную мне аудиторию. И здесь я вынуждена думать о том, «как наше слово отзовётся», что не исключает критических наблюдений, которые нуждаются в форме. И этому надо учиться. Иначе театр и спектакль как повод для самоупоения. Ну и моё предложение о журналистских посиделках остаётся в силе.
О, Боже ты мой, Алла, да дело не в конкретном театре! уже терпение начал терять и Антон. Дело в тенденции обращать внимание на любые статьи, написанные о спектакле и каким-то образом на них реагировать! Критики делают свою работу, театр делает свою. При этом я ни разу не видел волну подобного ажиотажа вокруг какой-нибудь хвалебной статьи.
Да, Антон, дело не в конкретном театре, а именно в конкретной статье, казалось, что ещё немного и Алла сорвётся на крик. Это раз. Уверена, что мы с Арсением друг друга поняли. Это два. Делать свою работу надо как работу. Это три. Если ты чего-то не видел, то это не значит, что этого нет. Это четыре.
А статья ни хвалебная и ни ругательная, в разговор вступила прима театра, возрастная дама с пронизывающим, но добрым и каким-то человечным взглядом. Она неприятная в своём снисходительном тоне. И здесь речь идёт не о конкретном спектакле в конкретном театре. Дело в сравнении провинциалов со столичными. Зачем? Конечно, Арсений не ставил задачу обидеть, просто высказал свои мысли. Но творческие люди народ рефлексирующий. У персонажа «ни капли обаяния» в исполнении артиста. Ну нельзя так. Алла об этом. О тонкости.
Инна Андреевна, я вас понимаю, Антон слегка приглушил свой воинствующий настрой. Но я считаю, что никто не станет делать своё дело по-другому или играть как-то иначе под влиянием той или иной статьи. У журналиста свой путь, а у артиста свой. И ему должно быть глубоко плевать, нравится его игра или нет и с кем его сравнили. Это всё равно ничего не изменит. Любая рецензия хорошая ли плохая не сможет по мановению волшебной палочки сделать театр лучше или другим. Не нравится статья, не этично написана ёе надо просто игнорировать. Кому интересно, тот придёт, посмотрит и составит своё мнение, не зависимо от статей в местных СМИ.
Вы совершенно правы, сравнение ничего не изменит, актриса одарила Антона тёплой улыбкой. Но далеко не у каждого есть толстая броня. Это же тоже нужно учитывать. Алла по-матерински отреагировала, защищая «своё дитя» от сравнения с другими. И всё не так драматично, как мне кажется. Вопрос шире: созидательно или разрушительно.
Уважаемые коллеги, Алла вязла слово и было видно, что дискуссия её порядком утомила. Ещё раз хочу подчеркнуть. Речь не о критике, её допустимости или недопустимости. О нашем театре или каком-либо другом. Речь об этике. Ни о чем больше. Не считаю уместными ни публикации, ни дискуссию на уровне «ты не Вертинская, а ты не Смоктуновский». Вот о чём я. Содержания в статье нет, эмоции нет. Есть форма. И она груба. Арсений не может пожаловаться на то, что его способности и дар не оценены театрами, их двери и заодно уши для него открыты. Публичная реакция на публичное выступление, думаю, ясна. Если театры стремятся и работают на достойном профессиональном уровне, думаю, театры так же достойны уважительной и профессиональной работы журналистов. Если что, то я не обиделась. Прошу и других не обижаться. Ильинская многозначительно посмотрела на Арсения.
Да никто не обижается, просто как-то всё это странно, задумчиво заключил Антон.
Да что вам странно, я не пойму? не выдержала редакторша, направив на Антона негодующий взгляд. Вы вообще кто? Здесь собрались профессионалы в области театра, причём с многолетним стажем работы. А как вы относитесь к театру, я пока что-то не очень поняла.
Отношусь прекрасно, Антон непринуждённо улыбнулся. А если вы о моей профессиональной квалификации, то ничего сверхъестественного. Я обычный зритель. Зритель, который иногда читает рецензии в местной прессе перед тем, как пойти на спектакль. И этот зритель любит и ценит театр не меньше вашего.
Коллеги, извините, забыла представить. Алла тяжело выдохнула и растерянно отвела взгляд в сторону. Это мой младший брат. Очень захотел принять участие в нашей дискуссии.
***
Даня закончил читать комментарии и вернул телефон Воскресенсокму.
Ну как вам? Сеня внимательно смотрел на Волкова. Прикольно, да? Считают, если они опытнее и умнее, то имеют полное право так поступать с людьми, не вписывающихся в их картину мира? Кем они вообще возомнили?
Даже не знаю, Даня выглядел растерянным. Тут так всё сложно. С одной стороны, они отстаивали то, во что искренне верили. Но нужно учитывать и вашу правду. Она тоже имеет право на существование.
Ну, хоть на этом спасибо, разочарованно бросил Сеня.
Нет, Арсений, вы, ради Бога, не поймите меня неправильно, Даня поспешил успокоить Воскресенского. То, что Алла спровоцировала это обсуждение, зная, что у вас ещё недостаточно опыта и вы намеренно не хотели никого обидеть, это конечно неправильно. Рецензия абсолютно беззлобная. Да, вы позволили себе несколько некорректных высказываний. Те же самые мысли можно было сформулировать немного по-другому и ничего бы этого не случилось. Я согласен, нельзя в самом начале пути обрезать человеку крылья за пару совершенно невинных оплошностей. Но тут другой момент. Статья была опубликована на самом читаемом ресурсе в Крыму и Севастополе. Если бы вы разместили текст на своей личной странице, уверен, такого бы резонанса не было.
Что-то мне подсказывает, что всё было бы точно так же, Сеня тяжело вздохнул и сел на подоконник. Вы не знаете Аллу. На любое нелестное слово в адрес спектакля, которому она пишет оды, у неё какая-то нездоровая реакция. Я видел, какие она баталии устраивала на своей странице со всеми несогласными. И не только на своей.