Не вернут они ни хрена, сказал Витя мрачно.
Дело ж не в этом, ответил я. Важно же то, что мы отпор дали, за себя постоять смогли.
Все в елочку! весело подтвердил Серёга. Теперь трижды подумают, прежде чем лезть к кому из вас. Еще и своим расскажут.
Еще не известно, чем закончится, сказал Витёк. Он был явно не в настроении.
Да нахрен, ругнулся Игорёха. Если рыпнутся, бошки поотбиваем. И вообще, пусть они теперь думают, чем закончится.
Мы рассчитались с парнями (акция обошлась нам в семьдесят пять рублей) и договорились встретиться завтра.
Валерик с Витей поехали в видеосалон, а я решил пройтись по городу, проветриться и привести мозги в порядок. Я уже большего года в этом времени. Больше года! С одной стороны как будто вчера пришел в себя на больничной койке, а с другой ужас, сколько времени прошло и всего случилось Вокруг грохочут перемены. Фундамент страны трещит и сыпется. Нина Андреева пишет свое пламенное письмо в «Советскую Россию». А Новодворская организует «Демократический союз». Мы уходим из Афганистана. Совсем. Семейная банда захватывает самолет. В Сумгаите погромы азербайджанцы против армян. И в Ленинграде убивает себя Башлачев. И почему-то стабильно одна-две авиакатастрофы в месяц. С человеческими жертвами, конечно. И ничему этому я, человек будущего, помешать не могу. Историю пришпорили и погнали галопом, события сыплются как из дырявого мешка, и все эпохальные! А газеты сходят с ума. Внезапно получается, что можно говорить о проблемах. И начинают говорить потихоньку оказывается, у нас есть, например, наркомания. И молодежная преступность. И неформалы. И летающие тарелки со снежным человеком. И что со всем этим делать непонятно. Газетчики не могут понять правда ли все можно? Или еще чего-то нельзя? Они проверяют, тычутся в разные темы и никто их не снимает с должности.
Ткань пространства истончается, думаю я. Энтропия нарастает все быстрее и быстрее. Мир сдвигается с места, как у Стивена Кинга в еще не написанной «Темной башне». Навстречу мне идут двое парней, лет по пятнадцать. Драные джинсы, длинные волосы, металлические браслеты и цепи, на футболках сзади вытравлено «HMR». А вот благообразный дедушка скучает на скамейке с газетой и очень неодобрительно рассматривает металлистов. Один мир прорывается в другой. И вот как раз в это самое время эти люди, принадлежащие к разным мирам, живут на одной территории.
Было ощущение чего-то странного. И еще ощущение беспредельной свободы. И в то же время полной безнадеги. А в КВНе, который идет по первой программе ЦТ, шутят. Шутят простенько и безыскусно на тему того, что слуги народа живут лучше хозяев. Народ очень смеется никогда раньше ничего подобного не было! Вообще, появляется много того, чего раньше никогда не было. Например, издание «Доктора Живаго». Или «Вампиры» Барона Олшеври наши коллеги-кооператоры, связанные с издательствами, начинают утолять книжный голод населения. Утолить голод стоит недешево «Вампиры» на рыночных книжных рядах тридцать рублей. А «Дракула» Брэма Стокера полтинник. А графини и мушкетеры бессмертного Дюма тридцать пять. Народ офигевает от ценников, но к новинкам культуры приобщается, вообще народ готов платить любые деньги за все, непохожее на наше.
У нас в звукозаписи народ требует «Яблоки на снегу» и «Музыка на-а-ас связала». Требует Цоя, звезда популярности которого почти в зените. Народ хочет Корнелюка и даже Добрынина. Наши неформалы тихонько грустят и сетуют на народную серость. «Хэви металл» все еще на гребне волны, но потихоньку поджимается попсой. Наш стабильный заработок в районе сорока рублей на человека в день. Несметное богатство для школьного учителя, например. А для того же Евгения Михайловича вообще ни о чем. Я почти ничего не трачу шмотки есть, а то, что нужно я могу купить раза в два дешевле, чем простой обыватель. Развлечения, которые находятся в шаговой доступности, стоят копейки, а сорить деньгами в сочинских ресторанах меня не тянет.
У меня скопилось больше шести тысяч личных денег. Можно купить два «Запорожца», например. Один для парадных выездов, другой на каждый день. Или «жигу»-«двойку». Но я не спешу. Да и родители неправильно поймут. Собственный автомобиль у восемнадцатилетнего сына одного из руководителей горкома, в любом случае вызовет вопросы. А вопросов быть не должно.
Через день мы в том же составе поехали на автовокзал. В условленном месте гопников не было.
Что и требовалось доказать, сказал Витёк.
Да и хрен с ними, махнул рукой Валерка. Главное, что жути на них нагнали. Теперь не полезут, сто процентов. Жаль только, что мало им вломили позавчера.
Откуда-то появился шкет лет двенадцати мелкий, но нахальный.
Э, пацаны, обратился он к нам, вы пацанов ищете?
Ищем, сказал Валерик, а они че, тебя прислали?
Меня, подтвердил шкет. Сказали передать вам, чтобы приходили в пятницу на Дружбу, на центральный вход к восьми вечера. Сказали, что будут с вами разбираться.
Ну все, кабздец им теперь! взъярился Серёга. Кого из них здесь или в городе поймаем, в землю воткнем!
Мои спутники были сильно раздражены было жаль двух кассет, да и наказание гопников было не по заслугам.
Ладно, пойдем, раз такое дело, сказал я.
На улице мы бегло обсудили ситуацию.
Ага, в пятницу на Дружбу, разбежались! Стратеги, мать их! выругался Валерик. Там же дискотека. Шпаны соберется человек сто, не меньше. Мы, даже если всех соберем, не потянем. Да и стоит ли оно?
Ясен пень, не стоит, подтвердил я. Ладно, парни, вы идите по своим делам, а мне сейчас в видеосалон надо.
Сейчас? удивился Валерик. Так до сеанса куча времени еще.
Есть дело, сказал я. Потом расскажу.
Дело действительно было, и важное. Мой папенька встречался с Евгением Михайловичем Лисинским. Это неординарное событие должно было состояться в нашем видеосалоне, куда я и отправился.
Папенька прибыл первым на служебной «Волге». Я встретил его у центрального входа в ДК и по коридорам и лабиринтам провел его в наш видеозал. Евгений Михайлович прибыл чуть позже и вошел через черный ход.
Мне выйти? спросил я папеньку. Тот покачал головой.
Лучше побудь здесь. Я так понимаю, что беседа долго не затянется.
Я согласно кивнул.
Вошедший Евгений Михайлович вид имел торжественный, можно сказать праздничный.
Здравствуйте, Владимир Иванович! Здравствуйте, Алексей! вежливо поздоровался он.
Папенька довольно холодно кивнул. Похоже, что Евгений Михайлович был ему неприятен.
Я благодарю вас, что согласились уделить мне несколько минут. Собственно, Алексей, наверное, ввел вас в курс дела?
Да, сказал папенька.
Что-то он излишне лаконичен, подумал я.
Тогда перехожу сразу к сути, заторопился Евгений Михайлович. Вот
Он достал из кейса объемную папку и протянул папеньке.
Здесь все. Бумаги, фото, магнитофонные записи. Будете проверять?
Папенька молча развязал папку, вытянул наугад какую-то бумагу и бегло пробежал ее.
Да сказал он после некоторой паузы. Алексей передал мне, что вы хотите дать законный ход этим материалам. Это так?
Евгений Михайлович развел руками.
Законный или еще какой, сказал он вкрадчиво, нам важно, чтобы наш общий знакомый перестал занимать то положение, которое занимает сейчас. Мы не требуем крови Валеры Герца. Если он уйдет по собственному желанию, то на здоровье, как говорится.
Почему же вы сами его об этом не попросите? спросил папенька. Например, продемонстрировав ему что-нибудь из этого он кивнул на папку.
Где уж, куда уж притворно вздохнул Евгений Михайлович. Если бы мы что-то такое попробовали бы, то, уверяю вас, Валера Герц попробовал бы сделать так, чтобы у нас ничего не вышло. А человек это очень нечистоплотный и в методах неразборчив