Нирея бросила на нее скептический взгляд.
Ты мне не веришь? спросила Сури.
Нет, не верю. Если бы ты умела пользоваться магией, кто бы удержал тебя в плену?
Сури дернула за ошейник:
Здесь нарисованы знаки, которые называются Оринфар. Они создают преграду между мной и Искусством. Пока на мне этот ошейник, магия не действует. Я согласилась надеть его, потому что только так могла добиться аудиенции с вашим фэйном. Арион считала, что, если Лотиан увидит нас, увидит меня, он поймет, что рхуны имеют такое же право на жизнь, как и фрэи. Я приехала сюда с одной целью: вести переговоры о прекращении войны. Я рисковала жизнью, чтобы заключить мир между нашими народами, потому что этого хотела твоя дочь.
Нирея покачала головой:
Нет. Нет быть не может. Она сражалась против нашего народа. Она нарушила Закон Феррола! Она убила сотни солдат фэйна в Алон-Ристе, сотворив дракона.
Нет. Существо, которое ты называешь драконом, сотворила я. Арион никогда никого не убивала, ни фрэя, ни кого бы то ни было еще. Да, она помогала рхунам защищаться, но сама никогда не нападала. Никогда. А вот про Лотиана и его сына я такого сказать не могу. Твоя дочь погибла у меня на глазах. Она оттолкнула меня в сторону и спасла мне жизнь. Мовиндьюле напал и убил ее.
Принц? Это он?..
Сури кивнула:
Убил ее, объявив предательницей. Но она никого не предавала. Все, чего когда-либо желала Арион, это мир.
Долгое время Нирея внимательно разглядывала Сури, затем подошла чуть ближе и рассмотрела ошейник.
Так а если эту штуку снять? Она указала на сдерживающее устройство на шее Сури. Что произойдет?
Сури улыбнулась:
Все существенно изменится.
Имали сидела на табурете у камина, пытаясь согреться после прогулки до дома Вэсека под ледяным дождем, и слушала рассказ Ниреи о последней встрече с Сури. Дом Мастера Тайн крошечное, скромное жилище для столь важной фигуры располагался в полумиле от главной площади. Имали представила себе раздражение, которое испытывал Вэсек, вынужденный пешком ходить во дворец для ежедневных докладов фэйну.
Многие заподозрили бы, что недовольство Вэсека фэйном прямой результат обиды, нанесенной ему Лотианом, однако Имали считала, что его поводок порвался от тысячи мелких трещин, копившихся столетиями. Как бы то ни было, она радовалась возможности иметь Вэсека в числе союзников, по крайней мере, пока.
Как и следовало ожидать от Мастера Тайн, в доме отсутствовали предметы роскоши и какие-либо милые мелочи, но не все объяснялось положением Вэсека. Здесь не было не только украшений, картин и подушек, но даже цветов. Мебель почти отсутствовала. Кроме табурета, на котором разместилась Имали, сесть было некуда. Вместо стола имелась лишь крошечная полочка, на которой стояла одинокая пустая чашка. Вэсек жил так, будто готовился в любой момент исчезнуть как дерево без корней.
По сравнению с ним Нирея словно принадлежала к другому виду. Она целиком состояла из корней. Жрица жила в той же деревушке, где родилась, и редко покидала ее. Последний раз Имали видела Нирею более столетия назад, но это не имело значения. Жрица относилась к тому типу существ, которые никогда не меняются. Продолжительность жизни фрэев составляла тысячи лет, однако немногие правильно использовали отпущенное им время. Даже Вэсек, переставший играть свою роль, шел по прежнему пути. Фрэи находили для себя удобный угол и оставались там, если ничто не вынуждало их его покинуть. Нирея была примером подобной крайности. Она рано достигла успеха в племени умалинов, а ее детская вера так удачно нашла продолжение во взрослой жизни, что ее карьеру можно было счесть судьбой, дарованной свыше. Нирея, несомненно, так и думала. Если перчатка хорошо сидит, нет смысла искать другую. За этим неизбежно следовала уверенность в своих убеждениях. В бесцветном доме Ниреи с задвинутыми шторами и запертыми дверями мир оставался удобно черно-белым.
Когда жрица завершила доклад, Вэсек сказал:
Спасибо, Нирея. Мы ценим твою помощь в данном деле и передадим Волхорику, как сильно ты нам помогла. Думаю, тебе не нужно возвращаться.
Эти слова удивили Имали, но она предпочла показать, что они с Вэсеком заодно, и кивнула:
Да. Можешь ехать домой. Дальше мы сами справимся.
Они ждали, когда Нирея уйдет, но та, замешкавшись, неуверенно провела языком по передним зубам.
Что-то еще? спросил Вэсек.
А есть одна вещь. Сури сказала, что Арион Последовала пауза, во время которой, казалось, сомнение пришло на смену двум тысячам лет убежденности.
Сури? Нирея впервые назвала рхунку по имени.
Ну, она сказала, что Арион только защищалась от нападений, продолжила жрица. Если верить ей, моя дочь ни разу не нарушила Закон Феррола. Значит, она не была предательницей. Если это так, не мог бы фэйн сделать публичное заявление, чтобы очистить имя моей дочери?
И вывести пятно, испортившее твою репутацию? подумала Имали.
Мы рассмотрим этот вопрос. Спасибо за то, что уделила нам время. До свидания, Нирея, сказал Вэсек.
После ее ухода Имали, закрыв дверь, повернулась к Вэсеку:
Почему ты отправил ее домой?
Потому что терпению Лотиана приходит конец. Я так и не смог показать ему, что мы хоть как-то продвинулись, и скоро он возьмет все в свои руки.
Это очень плохо, особенно теперь, когда мы узнали, что рхунка прибыла сюда в поисках мира.
Неужели? С чего ты взяла, что рхунка говорит правду? Я не верю ни единому ее слову и считаю, что тебе тоже не стоит.
Но она подтвердила слова Лотиана. Она признала, что умеет создавать драконов.
Это совершенно ничего не значит, кроме того, что она придерживается истории, с которой прибыла сюда. Не вижу повода менять свое мнение по этому вопросу.
Признаюсь, я так и не решила, кому верить. Ты привел разумные доводы, но Лотиан и Мовиндьюле давно утверждали, что дракона сотворила именно рхунка, а не Арион. А рхунка, находящаяся у нас под стражей та самая, которой приписывают этот подвиг, не опровергла их утверждения.
Думаю, «утверждение» здесь главное слово. Весьма трудно вообразить существование рхуна-миралиита, но возможно ли, что кто-то из них знает больше, чем фэйн сын первого заклинателя?
С другой стороны, Арион превосходно владела Искусством и преподавала в академии. Она победила Гриндала, а Фенелия дала ей прозвище Цензлиор. Разве не более вероятно, что дракона сотворила именно она? Но помимо предположений о том, кто знает, как их создавать, есть один неоспоримый факт.
Какой?
Дракон всего один. Почему? Очевидно, смерть помешала Арион сотворить для Нифрона других драконов. Если бы рхунка это умела, мы бы сейчас это не обсуждали. Небо уже потемнело бы от драконов, и они уничтожили бы наш народ. Как ты объяснишь, что мы до сих пор живы?
Имали покачала головой:
Никак, но это не единственное, что мне непонятно.
А что еще?
Нирея упомянула ошейник. Он действительно существует?
Да, но это вовсе не означает, что он мешает ей колдовать. Я мог бы заявить, что ботинки, которые я ношу, мешают мне летать, но это неправда.
Тогда зачем она его носит? У меня сложилось впечатление, что ее доставили сюда в клетке. Не вижу необходимости в ошейнике. Его когда-нибудь использовали, чтобы ограничить ее передвижения? Может, ее раньше сковали цепями, а тот, кто освободил ее, забыл снять ошейник?
Вэсек на мгновение задумался, водя глазами из стороны в сторону.
По правде говоря, если подумать там негде прикрепить веревку или цепь, разве что просто сделать петлю.
А ключ у тебя есть?
Нет, но он мне и не нужен.
Если нет необходимости его снимать, значит, не должно было быть причины надевать его. Ты со мной не согласен?
Вэсек не ответил.
Там есть рисунок?