Это и стало началом их дружбы, которая постепенно переросла во взаимную симпатию, а может и влюблённость?
И вот подошло время покидать и школу-дом, и старших товарищей. Серафим печально вскинул голову, отгоняя наплывшие воспоминания, и собрался уходить. Он повернулся и неторопливо, слегка припадая на левую ногу, пошёл по коридору
Выпускные мероприятия прошли для парня под знаком давящей грусти, скорее тоски: привык он к размеренной, расписанной по часам и минутам, жизни. Прикипел сердцем к своим друзьям и даже ко многим одноклассникам, несмотря на их неоднозначное к нему отношение.
С Евсеевичем попрощался вечером, за день до выпускного вечера. Старик сидел на стуле возле ворот и задумчиво курил. Так всегда делал, перед тем как обойти свою охраняемую территорию. Серафима увидел издалека, бросил окурок и торопливо поднялся навстречу. То, что у парня последние дни в школе, он, естественно, знал и по-своему переживал.
Покидаешь нас крепко пожимал руку Серафима старый вояка, стараясь не показывать своего настроения. Наведывайся хотя бы. Может и весточку какую пришлёшь? Жизнь тебя ждёт трудно даже сказать какая? Что-то в тебе есть не от мира сего.
Наверное, вы правы, тепло смотрел в глаза старику Серафим. Да только я не готов к ней, жизни этой. Даже не знаю, с чего начать.
Ну это ты зря! разволновался сторож. С твоими-то способностями.
Разобраться надо в себе и в способностях, дорогой Евсеевич.
Давно пора разобраться, настаивал старик.
Надо бы В общем, прощайте. Пусть хранят вас силы небесные.
Они ещё поговорили немного и на том и расстались. Свидеться, к сожалению, больше не пришлось, но свою роль бывший воин для Серафима, как человека, сыграл.
А с учительницей, к которой парень питал неосознанную, недетскую любовь, проститься не пришлось. На выпускной вечер она не пришла, лишь предала Серафиму записку, в которой выразила свои пожелания и напутствия на новую жизнь, а также просила писать, хоть иногда. Своё отсутствие объяснила недомоганием. Не знал Серафим, что женщина просто побоялась быть рядом с ним на виду у всей школы. Что-то пугало её, навевало нехорошие предчувствия.
Его одноклассники сидели за выпускным столом, произносили прощальные речи, вручали подарки директору, учителям и воспитателям. Потом самозабвенно пели и танцевали, а Серафим одиноко бродил по школьному саду. Он вдыхал ночные ароматы цветущих деревьев, смотрел на россыпь звёзд и переживал. Те перемещения в пространстве и во времени, казались теперь просто сном, иллюзией. Неужели мне всё это показалось? думал он. Но как же тогда Евсеевич и Людмила Ивановна? Они ведь тоже
За раздумьями, усиленными острой внутренней болью, время пролетело незаметно. Серафим даже прозевал восход солнца. Из школы вдруг высыпала галдящая, разгорячённая толпа выпускников.
Горбыль! Ты чего один? неестественно громко для утренней тишины прозвучал чей-то голос. Айда солнце встречать!
Его подхватили под руки и потащили туда, где из-за радужной дали начинало своё неутомимое шествие полыхающее светило.
Глава 4. Появление Демоны Фатум
Ресторан понемногу заполнялся посетителями. Между столиками сновали учтивые, одетые в фирменную одежду официанты. Играла плавная, монотонная музыка. На подиуме, делившем зал на две половины, терзала в объятиях блестящий металлический шест полуголая девица с рассыпанными по плечам смолистыми волосами. Дымчатый свет, исходящий от скрытых светильников, органично дополнял обстановку предстоящего праздника и мимоходом подчёркивал роскошь увеселительного заведения.
В углу возле окна, занавешенного тёмными толстыми шторами, сидели два молодых человека. Они через трубочку потягивали коктейли, и вели неторопливый разговор. Вдруг шум в зале стих, а потом послышались возгласы восхищения, сдержанного удивления и хлопки в ладоши, какие обычно звучат в концертах залах или, скажем, на фестивалях в Каннах, когда появляются на красной дорожке идолы мирового кино. Парни прервали беседу и дружно повернулись ко входу в сопровождении строго вида, крепкого, широкоплечего парня в зал входила необычная девушка.
Она была одета во всё кожаное, как рокер или панк: короткий, завязанный на затылке, платочек, из-под которого вились тёмно-каштановые волосы; лёгкая курточка с модными железками и бриджи, подпоясанные в талии разукрашенным поясом. Стройность ног подчёркивали полусапожки на высоких каблуках. Однако, самым примечательным, вызывающим наибольшее восхищение, было поразительно красивое лицо! Казалось, оно вобрало в себя самое лучшее от красавиц разных частей света. Овал лица скорее северный строгий, немного угловатый. Выразительные чёрные глаза можно увидеть в прорезь паранджи на востоке, а лёгкая смуглость кожи это север Африки. Еле уловимая надменность навевала мысли о европейских королевах и принцессах. Детская непосредственность органично сочеталась с твёрдостью, даже некоей хищностью, опытной женщины, привыкшей повелевать и покорять.
В этом ресторане, вероятно, она была не в первый раз. К ней сразу же поспешили официанты, причём трое, словно, конкурируя между собой за право обслужить красавицу. Да и многие посетители, видимо, знали девушку, и приветствовали её с мест.
Что это за чудо? расплывшись в идиотской улыбке, спросил приятеля один из упоминаемых выше молодых людей.
О! щёлкнул пальцами товарищ. Это восходящая знаменитость не только нашей столицы, но, думаю, и других тоже. Имя её Демона Фатум!
Невероятно красивая! продолжал упиваться первый, отслеживая каждое движение Демоны, которая с улыбкой английской королевы уже сидела за столиком и кивала во все стороны в знак благодарности за приветствия. Её сопровождающий уселся за столиком сзади.
И чем она знаменита, кроме красоты?
Многим задумчиво протянул друг. Если коротко это бес в женском обличье, а то и ведьма. За что бы Демона ни взялась, всего добивается. И всякие истории шлейфом тянутся за ней.
Понятно с такой-то красотой!
Красота только внешнее. Этого бесенёнка побаивается даже наш криминалитет, не говоря о представителях власти.
Это как? Не понял, Антон?
Попробую, Денис, пояснить. Только ты на неё не пялься так откровенно, а то втюришься и пропадёшь ни за грош.
Так и пропаду? Плохо ты меня знаешь. Я тоже не пальцем деланный, баб имел море и небольшое озерко, продолжая смотреть на красавицу, хохотнул Денис. Закажи-ка, Антоша, лучше винца. Не я буду, если не потанцую с этим демоном красоты и сексуальности! Заодно прояснишь про неё подробнее.