Очнулся я утром. В грязной луже и с перебитым носом. И уже вскоре был задержан за нарушение общественного порядка, как бы ни старался объяснить ситуацию.
* * *
Могу вас поздравить, сказал Джулиус, когда увидел меня в компании сержанта полиции, выводившего меня из камеры. Избили вас умело, все кости целы, скоро будете как новенький.
Джулиус! обрадовался я, но быстро приуныл. Я провалил задание
О, дорогой, протянул он с улыбкой. Вы только подтвердили мои подозрения. Благодарю вас, сержант, передавайте наилучшие пожелания инспектору Гаррисону.
Мы вернулись в агентство, где Олдридж вновь поразил меня, занявшись моими ссадинами и синяками. С проворством опытной санитарки он наложил стерильные повязки и налил горячего чая, что, по его мнению, заменяло все лекарства мира.
Простите, я все не мог смириться с поражением. Такого позора я не переживал никогда. Я вас подвел.
Ну в самом деле, хватит уже. Неужели вы всерьез решили, что я ожидал, будто вы притащите мне Ланнан Ши в кармане?
То есть все зря? Я едва не потерял дар речи. Я рисковал собой просто так?
Джулиус пригубил из своей чашки, молочно-белой со сложным черным рисунком-вязью, и только после этого ответил в привычной манере:
Вы ее видели?
Я я не знаю. Возможно. И я рассказал о девушке из своего пьяного полусна-полуяви.
Он выслушал более чем внимательно и сообщил, совершенно спокойно, что этим же вечером лично навестит паб «Веселый Патрик». Мне стоило его отговорить, однако время шло, а расследование не двигалось с места. Приняв мое молчание за одобрение, Джулиус поднялся с кресла, со скрипом потянулся и, пожелав мне доброго дня, покинул офис. Я оказался предоставлен самому себе, снова.
Часы до вечера тянулись, точно резиновые. Я успел поужинать, трижды попить чай и даже один раз неплохо вздремнуть, прежде чем на огонек заглянул Джулиус и тут же ушел, на сей раз прямиком в Зеленый квартал.
Я ждал его до самого утра, не смыкая глаз, чашку за чашкой вливая в себя обжигающе горячий кофе. Мне было страшно за компаньона, представить его участвующим в уличной потасовке просто не представлялось возможным! Где-то глубоко мерзкий голосок твердил: «Он бы не стал так за тебя переживать», но ведь я не он. Я это я, и потому, отправив грязные чашки обратно в белый раритетный буфет, быстро собрался и побежал в полицейский участок.
Детектив-инспектор Гаррисон отнесся к моим словам со всей серьезностью впрочем, за пышными моржовыми усами сложно угадать его настрой. Мужчина выпустил мне в лицо целое облако едкого дыма и только после этого заговорил:
Послушайте моего совета, Фелтон, не принимайте все так близко к сердцу. Вы переживаете не за того, кому это нужно. Переживайте-ка лучше за себя, а старый лис Джулиус справится, ему не впервой. Знаете ли вы, почему он вообще занимается всей этой, ммм чертовщиной? А?
Интересный вопрос, я никогда им не задавался. Куда девалось мое профессиональное любопытство? В предвкушении тайны я подался вперед, сам не замечая, что копирую его движения:
Так почему же?
Когда-то он сказал мне, что
Прошу прощения, сэр! в кабинет без стука ворвался сержант Оливер, а следом, не дождавшись разрешения, вошел Джулиус собственной персоной. Момент упущен, однако то, что товарищ вернулся цел и невредим, немного утешало.
Это Грегори Хиггинс!
Инспектор бросил окурок в пепельницу, полную пепла до краев:
Что Грегори Хиггинс?
Он укрывает Ланнан Ши! Собирайся, нам нужно срочно его навестить!
Погоди, Джулиус, остынь. Гаррисон сделал знак сержанту, тот вышел, плотно прикрыв дверь. Я слышал эту историю от Фелтона, но мало что понял. Кто такая Ланнан Ши?
Горящий взгляд Олдриджа наконец остановился на мне.
Доброе утро, поприветствовал он, словно и не пропадал где-то всю ночь. Не ожидал вас здесь встретить. Что-то произошло?
Боже, да он, кажется, пьян! Иначе как объяснить эту несвойственную ему оживленность и лихорадочный блеск в глазах?
Вас не было всю ночь, что оставалось делать?
Джулиус взмахнул рукой и едва не повалился на пол:
Это все ерунда! Вставайте, вставайте, мы опаздываем на встречу с молодым перспективным поэтом нового века, мистером Грегори Хиггинсом.
Тот жил на самой длинной из трех улиц Ирландского квартала, и по пути я вспомнил, что читал про него в газете. Не так давно никто и имени его не знал, как вдруг, словно гром среди ясного неба, признание и почетное членство в городской ассоциации поэтов. Иначе чем чудом это и не назовешь.
Джулиус едва перебирал ногами, я смог убедить его отложить встречу хотя бы на час. Когда мы прибыли в мою квартиру она была ближе всего к участку, он уснул на жестком диване, уткнувшись лицом в подушку, и к стыду своему я вдруг понял, что не опьянение столь дурно повлияло на его поведение, а здоровая шишка на затылке. Всколоченные завитки волос слиплись от крови. Похоже на удар чем-то тяжелым сзади, со спины. Интересно послушать историю его ночных приключений.
Перспективный поэт нового века встретил гостей холодно, даже не пригласил войти. Мне его поведение показалось излишне нервным, дерганым, да и сам он, высокий и нескладный, походил скорее на бунтующего подростка, чем на молодое дарование.
Я занят. Зайдите завтра.
Однако Джулиус, восстановив силы, не собирался сдаваться так просто:
Мы ненадолго, мистер Хиггинс. Вы живете один?
Бестактный вопрос застал поэта врасплох, Джулиус проскользнул в прихожую и по-хозяйски огляделся. На мгновение в дверном проеме мелькнуло хорошенькое личико и исчезло.
Что вы себе позволяете?! взвизгнул Хиггинс, его вытянутое прыщавое лицо исказилось рассерженной гримасой. Пошли вон, оба, не то вызову полицию!
Одним словом, Грегори Хиггинс мне не понравился.
Ланнан Ши у него, сказал Олдридж, когда мы отошли от негостеприимного дома подальше. Видимо, он пишет хорошие стихи, раз она так к нему привязалась. Помнишь, она ведь дарит вдохновение.
Джулиус поймал за рукав пробегавшего мимо мальчишку, взял у меня блокнот и, черканув пару слов, вырвал страничку и вручил мальчонке:
Передашь красивой леди, что живет в доме мистера Хиггинса. Понял меня?
Получив два шиллинга и легкий подзатыльник, юный посыльный убежал исполнять поручение.
Все готово к финальному акту.
Вечер понедельника мы встретили во всеоружии, и это не просто фигура речи Джулиус достал из сейфа револьвер. Таких старых моделей мне еще не доводилось держать в руках.
Возьмите, он заряжен серебром, на случай, если что-то пойдет не так. Цельтесь не в грудь, Ланнан Ши нужна нам живой. Стрелять вы, надеюсь, умеете?
Я с трепетом принял оружие и покачал головой. Я кое-что смыслил в стрельбе, но сам никогда этим не занимался.
Тогда отдадите его сержанту Оливеру, он парень толковый. Они с Гаррисоном будут в укрытии неподалеку, и вы с ними.
В записке Джулиус назначил свидание девушке, которую считал фейри. Несмотря на то, как глупо это звучало в принципе, к плану операции мы подошли основательно.
Проверяя готовность перед выходом из агентства, я провел пальцами по гладкой рукоятке револьвера и обнаружил подозрительные насечки, больше всего напоминающие попытку скрыть именную чеканку. Об этом тоже стоило подумать, но позже, когда поставим точку в деле об убийствах в Ирландском квартале.
Она появилась внезапно. Пустынный переулок, глухие заборы по обеим сторонам, совсем рядом с местом последнего убийства, вечерний туман только-только начал выпускать свои дымчатые щупальца. И вот она уже здесь, стоит, переминаясь с ноги на ногу, прекрасная и волшебная, как в моем видении. Тяжелые золотые локоны струились по спине и плечам, нежные белые пальчики смущенно мяли ткань национального платья цвета июльской листвы, однако более всего выделялись губы ярко-алые, манящие. Из укрытия я видел, как Джулиус поспешил ей навстречу со скромным букетом в руках. Никто, кроме него, не знал всех деталей плана пока происходящее напоминало банальное свидание. Ветерок донес до нас приглушенные голоса.