А на старом, сером камне в Никите теплые волны смыли бронзовую надпись, и под ней открылась другая: «Здесь сидели две золотые бабочки».
Продолжение о болезни Го. Москва. 1996.
Го был не стар, но даже молодые люди иногда болеют
Так вот, Го был торреодором. У него было много быков. Среди них были очень хорошие, выращенные специально для корриды и похуже для плуга. Но всех их Го любил, как своих детей. Случались и неприятности в стаде: то заболеет какой-нибудь бык, то выйдет из повиновения. Но Го был хорошим хозяином и всегда знал, как справиться со своими детьми. Никогда даже мысли у Го не было поменять свое дело на что-то попроще: пасти крокодилов, например, или разводить автомобили.
Да и жена его не роптала привыкла. Беспокоилась, конечно, если Го надолго уходил в степи со своим стадом. Плакала, если какой-нибудь строптивый бык сбрасывал Го. Но она любила мужа и понимала без своего опасного дела он никто.
И в доме у них всегда было тепло и открыто. Для Го, его друзей, для детей и их друзей, для собак и даже для быков. Правда, жену Го нельзя было назвать домоседкой. Из своих путешествий она приносила в дом странные знакомства с цветами, камнями, букашками и прочими всякими непонятными существами. Очень не нравилось это строгому и правильному Го.
И вот, однажды встретил Го другую женщину. Без всяких букашек, собак, сказок самую обыкновенную, хозяйственную. Подумал он, подумал и выбрал. Ему казалось, что жена и не заметит такой потери среди своих сказок. А она замечала все потери: и сильного Го, и слабой подруги, и прозрачной росинки, упавшей утром с цветка. Сначала она плакала и недоумевала, потом в ее сердце стала просыпаться обида, потом злость. Но ни то, ни другое, ни третье не принесло ей облегченья.