Бедняжка закрыла лицо руками, и её плечи задрожали.
Извини нас, выразил общее мнение Варэк. Ты молодец! Ты очень большой молодец. И неважно, что ты девочка, лучшего соратника в Миртару и представить нельзя!
И вдруг девчонка одним прыжком вскочила на ноги и, вытирая мокрые глаза рукавом, поспешила заверить, что ничего такого она не имела в виду, что это был розыгрыш, кто угодно, только не Келли с Зелёного Крушта, да не истлеет память о нём в веках, нуждается в парне, за которым как за каменной стеной.
Она сама каменная стена, и только рада, что три слабеньких мальчишечки укрылись в её тени. Пусть знают, что Келли и не на такое способна.
А потом она зачем-то открыла Варэку и Лилле прозвище, под которым её знали на родном круште Неукротимая, и ушла за водой для вечерней похлёбки.
А моё прозвище было Тень, внезапно сказал Келчи. Я не соглашался, считал, что это Келли ходит за мной тенью, а не я за ней. Но может, со стороны виднее.
Парень посмотрел вслед сестре с такой теплотой и нежностью, словно и не он только что ругал её на чём свет стоит.
И всё равно так нельзя, пробормотал поборник традиций. Кощунство на кощунстве быть беде, добром такое отношение к Миртару не кончится.
А Варэку очень захотелось узнать у Лилле, что он думает: когда Келли была настоящей когда жаловалась или смеялась? Или спросить то же самое у Келчи он всё-таки должен хорошо знать её характер. Но больше в этот вечер он ничего не сказал, потому что стоило на секунду смежить веки, тут же пришёл непрошенный сон. Опять кошмарный.
В этот раз Варэку снилось нападение степных волков. Келли героически отстреливалась, пока не израсходовала все стрелы, включая колчаны соратников Миртару. Но, судя по вою, ненамного проредила стаю, несмотря на отличные навыки лучницы. Просто никогда раньше ей не приходилось ориентироваться в стрельбе не на глаз, а на слух после первого неудачного нападения, оставив пару трупов в освещённом костром пространстве, хищники сменили тактику. Ни разу больше ни один волк не показался из высокой травы, а только заставлял её громко шелестеть, иногда совсем близко от Келли, вынуждая её нервничать и расходовать стрелы.
Нам конец, если кто-то не найдёт в себе силы подняться!
Слова Келли Неукротимой были обращены к Лилле и Варэку. Брата, который стоял возле неё, одной рукой опираясь на палку, а второй размахивая ножом, она даже не принимала в расчёт.
Варэк не мог пошевелиться, и это, с одной стороны, приносило невыносимые страдания, с другой надежду. Момент, когда, почувствовав знакомое по предыдущим неспокойным ночам оцепенение, ты осознал, что спишь, как правило, предшествует пробуждению.
И только когда горло сдавили крепкие челюсти, причиняя слишком настоящую для мира ночных видений боль, Варэк понял, что это не сон.
Глава 4
Ты герой!
Если бы кто-то за день до этой ночи сказал, что слабый и плаксивый Келчи Тень спасёт жизнь самому сильному, ловкому и быстрому юноше Короля Небес, этот бы юноша лишь рассмеялся. Но именно так и случилось.
Хотя объективно первым препятствием на пути Варэка в мир иной стал не Келчи, а его сестра. Точнее, её подарок, который парень, мучимый ознобом, обмотал вокруг шеи в несколько слоев.
Льняной шарф не кольчужный воротник, но задержал клыки волка на доли секунды, пока летел нож. Разумеется, раз метал Келчи, а не Келли, нож попал обухом, а не остриём, но этого хватило, чтобы хищник отпустил Варэка и обратил внимание на нового врага.
Говорят, раз в году и палка рубит словно меч, а самый захудалый воин получает от духов войны шанс. Вторым броском, в этот раз не ножа, а крошта самого древнего оружия круштанов, заострённой хитиновой пластины, Келчи не убил волка, но заставил его, скулящего от боли, отступить.
А дальше в бой вступил тот, кто, по его собственному мнению, был рождён для битв. Вернуть долг Келчи у него не получилось, но зато в этот раз он без посторонней помощи не дал спуску напавшим на него самого.
Первому волку Варэк отрубил топором лапу, второму пробил череп обухом, а прыжок третьего встретил древком, перехватив оружие двумя руками. Волк вцепился зубами в дерево, и Варэку только этого и надо было. Тренированное тело, подстёгиваемое взбудораженной психикой, само нашло самый подходящий приём, а вот волка инстинкты подвели лучше бы он вовремя разжал челюсти, тогда бы, используя древко как рычаг, Варэк не сломал ему шею.
Покончив и с этим врагом, Непоседа поднял топор в ожидании новых, но стая уже вернулась к прежней тактике изматывания, нагнетания тревоги.
Стоило угару схватки пройти, к Варэку вернулась привычная больным слабость. Но могучим усилием воли он её преодолел и поспешил встать рядом с Келчи, Келли и присоединившимся наконец к бодрствующим Лилле.
Спасибо! первым делом сказал Варэк, обращаясь сразу и к брату, и к сестре. А сколько у нас ещё кроштов?
Четыре пластины, ответил Келчи.
Варэк не сказал, что их необходимо расходовать экономно. Даже такой профан в бойцовских ремёслах, как Келчи, должен понимать, что если колчаны пусты, берегут любое метательное оружие.
Почему? шептал Лилле, сжимая дрожащей рукой меч. Почему степь три дня принимала нас, как родных, а сейчас озлобилась?
Вой волков никогда не смолкал! не согласился с мнением про дружелюбную степь Варэк. Они просто ждали ночь потемней.
Они сейчас снова нападут! Келчи был близок к истерике. Надо что-то делать, скоро они снова нападут!
Но никто не знал, что надо делать. Слишком непривычно было для ребят, привыкших уходить от любой опасности на панцире набирающего скорость крушта, встречать её самим.
Все советы учителей Миртару вылетели у них от страха из головы, а вот рассказы юношей Миртару засели крепко. Во всяком случае, в одной голове.
Совсем свихнулся?! завопила Келли, когда Варэк стал разбрасывать по сторонам горящие головни. Ты оставишь нас без костра!
Я знаю, что делаю! попытался успокоить её Непоседа, не прекращая своего занятия. Десятки мальчиков Миртару побывали до нас в такой ситуации и, став мужчинами, рассказали мне о ней! Когда степь вспыхнет, волкам конец.
И не только волкам! воскликнул Келчи. Я не саламандра, я не умею выживать в огне!
Огню нужна пища, мы лишим её огонь с нашей стороны, но оставим со стороны волков! объяснил Варзк, приступая ко второй части плана.
Он махал топором, как проклятый, срубая под корень траву, и вскоре, воодушевившись, Лилле и Келли стали помогать ему мечами. И только отчаянный крик Келчи, что их труды бесполезны, в степи не полыхнуло, заставил друзей вернуться к стремительно затухающему костру.
Что я сделал не так? горестно вопрошал Варэк. В рассказах юношей Миртару это всегда срабатывало.
Даже по ночной росе, в степи, где неделю как снег растаял? злобно спросила Келли. Вот теперь понятно, почему для уроков Миртару зовут людей из нижнего мира, вместо того чтобы обратиться к тем, кто его уже прошёл!
Лилле и Келчи тем временем пытались, как могли, восстановить пламя с помощью оставшихся дров, но от волнения только затоптали последние угли.
Вот теперь все четверо узнали, что такое настоящий страх.
Стоило лагерю погрузиться во тьму, в степи вспыхнули десятки огоньков. Это были волчьи глаза. С монотонным воем хищники сжимали кольцо вокруг четверых юных круштанов, каждый из которых с мучительной ясностью осознал, что его Миртару завершится прямо сейчас, едва успев начаться.
Не-ет, не такой смертью! застонал Лилле.
Он был прав: быть растерзанным заживо голодными зверями страшный конец. Впрочем, для него, праведного круштана, любая смерть в нижнем мире была ужасна.
Почему так рано? Мы с сестрой слишком молоды, чтобы умирать! шептал Келчи, словно надеясь отогнать злую судьбу этими фразами.