Важно обратить внимание
Я намеренно назвала вариант взаимодействия, который я предложила Евгении, игрой, а не экспериментом, как это принято в гештальт-терапии[7]. Нарочито обесценивая процесс, я стараюсь снизить уровень давления на клиента. Важно, чтобы мое предложение не испугало и не вызвало сопротивления.
Почему я обращала особое внимание на то, как звучит ее голос во время игры? Он может многое прояснить в состоянии клиента. Сталкиваясь с чем-то невыносимым, страшным, стыдным, ощущая сильную вину, мы затихаем. В тот момент, когда голос Евгении стал громким и уверенным, она говорила, как взрослый человек, который знает, чего хочет, и не боится сообщить об этом. Для психолога это может послужить сигналом о том, что внутри клиента начинает потихоньку выстраиваться опора, в которой он так нуждается.
Как с этим работать
Для меня важно, чтобы Евгения смогла ответить на вопрос: «Готова ли я защищать себя?» И нашла ответ внутри себя. Пусть даже тихое: «Да, готова». И тогда нам останется сформировать новый опыт, который поможет Евгении в будущем чувствовать себя увереннее.
Именно в этом и заключалась цель нашей игры сформировать опыт. Научиться отказывать, ставить свое удобство выше чужих необоснованных требований. Выдерживать стыд, страх и себя ту, которая защищается, ту, которую Евгения, может быть, раньше и не знала.
Конечно, невозможно предсказать, сколько времени на это может потребоваться. Может быть, она сможет дать достойный отпор в следующий же раз, когда это понадобится, а может, на это уйдут месяцы или годы. Тем не менее формирование нового опыта важный шаг к переменам.
С первой сессии Евгения, как делают многие клиенты с психологами, наделила меня авторитетом. Видела меня большой, а себя маленькой, боялась моего осуждения или недовольства. Теперь, благодаря нашей игре, она всегда будет знать, что однажды ей уже удалось защитить себя в столкновении со значимой авторитетной фигурой мной. А значит, она может попытаться сделать это снова, в реальной жизни с другим человеком.
Я не даю Евгении советов о том, как именно ей нужно вести себя с людьми. Если бы я предложила ей конкретную практику, попросила выучить какой-то алгоритм или составила для нее инструкцию по самозащите, я бы лишила ее пространства для самостоятельного роста.
Большая значимая фигура своими действиями может как вводить во фрустрацию[8], так и помогать из нее выбраться, но в любом случае клиент рядом с ней остается маленьким. Выбрать такую стратегию поведения для психолога было бы огромной ошибкой. Для меня важно, чтобы Евгения перестала чувствовать себя ребенком, над которым довлеют взрослые. Чтобы она сама стала той, кто без посторонней помощи решает, как и в каких ситуациях защищать себя.
Резюме: задачи терапии
Зачастую клиенты понимают, что их не устраивает, но совершенно не знают, чего они хотят. Поэтому вопрос «Чего бы вы хотели?» я буду задавать Евгении регулярно, подталкивая ее к рефлексии. Для меня важно, чтобы она чаще принимала решения, исходя из своих желаний и ценностей.
Помочь Евгении сфокусироваться на собственных желаниях и потребностях.
Ослабить ее страх перед «авторитетными фигурами».
Дать Евгении обрести уверенность и научиться отстаивать личные границы.
Глава 3
На очередную сессию Евгения приходит с боевым настроем и четко сформулированным запросом. Она хочет понять, почему, несмотря на все усилия, не может пробить свой финансовый потолок. Но для меня как для психолога разговор о деньгах в первую очередь разговор об эмоциях.
Евгения, я знаю, что вы много трудитесь, что качество работы для вас очень важно. Можете прямо сейчас представить достойную награду за труд, тот доход, который вы хотели бы иметь, но которого пока не удается добиться?
Евгения закрывает глаза.
Скажите, что вы чувствуете?
Я чувствую что не заслужила этих денег. Я не так много пашу, чтобы столько зарабатывать.
А можете вспомнить, когда вы в последний раз «пахали» достаточно?
Евгения, недолго думая, вспоминает прошлую пятницу. День выдался тяжелым: клиенты в салоне шли один за другим. Она даже не смогла сделать перерыв на обед. Вдобавок на ресепшене двух постоянных клиенток записали на одно время. Конфликт удалось кое-как решить, одна из девушек согласилась прийти еще раз этим же вечером. Из-за этого Евгении пришлось проработать на два часа больше обычного.
Я была молодцом, смогла продержаться до самого вечера! Уходила из салона последняя, почти ночью. Еле до дома дошла ноги заплетались.
Чтобы почувствовать, что вы молодец, вам обязательно нужно себя вымотать?
Евгения задумывается. Она кажется растерянной.
Не знаю.
В тот день на моем рабочем столе лежали метафорические ассоциативные карты[9]. Я вытащила из колоды одну.
Скажите, что вы видите?
На карте была женщина с грустным взглядом и мешками под глазами. Волосы собраны в неаккуратный хвост, в руках какие-то бумаги.
Эта женщина, изнасилованная во всех смыслах.
Я понимаю, что Евгения не имеет в виду никакого сексуального подтекста. Речь идет скорее о насилии над собой, о мучениях, на которые человек обрекает сам себя и позволяет обрекать себя другим.
А вы часто себя насилуете? спрашиваю я.
У меня нет выхода. Я не справляюсь.
С чем не справляетесь, Евгения?
Она молчит. Я смотрю на ее опущенные плечи и хмурые брови, и мне кажется, что ей очень горько.
Есть кто-то, кому вы хотите доказать, что вы сильная, что вы справитесь?
Своему старшему брату, наконец говорит она. Я хочу, чтобы глядя на меня, он тоже хотел расти. Меняться. Больше зарабатывать. Если я смогла, то и он тоже сможет.
А если он не сможет? Что вы почувствуете, если увидите, что он «не справляется»?
Я не смогу его уважать.
Она отводит глаза.
Вам кажется, что если вы расслабитесь, то и он расслабится тоже? она кивает. Что он опустит руки, сдастся, и тогда вы не сможете найти причину относиться к нему с уважением, восхищаться им?
Наверное, так. С одной стороны, когда я вижу, что он кайфует от жизни и особо не напрягается, я ему завидую. Я тоже так хочу. Но с другой, я понимаю, что не могу гордиться им. Нет результатов, которыми можно было бы гордиться. Поступков, за которые его можно было бы уважать. Это тупик.
Мне кажется, что, заставляя себя перерабатывать, «упахиваться», вы пытаетесь контролировать брата. Словно пытаетесь взять ответственность за его жизнь.
Да. Думаю, мне страшно, потому что других рычагов давления у меня нет.
Я спрашиваю у Евгении, какие еще чувства, кроме гордости, она испытывает или хотела бы испытывать по отношению к нему. Какие качества и черты характера она в нем ценит?
Мне сложно. Я знаю, что обесцениваю все, что он для меня делает. Между нами было много хорошего. Но сейчас не могу ничего придумать.
А если вы вдруг окажетесь в безопасном месте, где живет только благодарность? Где можно на время забыть об обидах и недосказанности? Что хорошего вы тогда могли бы ему сказать?
Я вижу, как ее лицо краснеет, а на шее выступает вена. Она очень напряжена.
Ольга, я не могу выдавить из себя ни слова. Мне стыдно неловко.
Вы чувствуете что-нибудь еще?
Волнение. Скорее приятное. Как будто внутри что-то просыпается.
Не держите в себе, попробуйте высказать.
Она медленно поднимает руку к шее, морщится, будто в горле першит. Пауза тянется.
Ты замечательный человек. Когда мне плохо, с тобой мне легче. Ты мой самый родной человек. Я люблю тебя, тихо, очень тихо говорит она. По щекам катятся слезы. Мы делаем паузу.
Вы давно это хотели сказать?
Да, так странно. Я думаю, он очень хотел бы это от меня услышать, но мне было страшно.
Сейчас, когда вы высказались, для вас что-то изменилось? Насколько важна сумма, которую он зарабатывает? Его социальный статус?