А эту я, в конце концов, отработала.
Пусть хоть и жопой.
Я решительно вернулась в зал и тут же передумала уходить.
За соседним столиком в чёрной футболке и с мокрыми волосами сидел он. Ваня.
О, малая, здоров! он тут же пересел ко мне и стащил креветку.
Привет, я старалась улыбаться не слишком уж широко и тоже взяла креветку, чтобы принять невозмутимый вид.
А ты чё тут, одна, что ли? И как в такую стройняшку столько влезает?
Да я с подружкой была, а ей пришлось уйти. Срочно.
А, ну так я тебе помогу. Чего есть не будешь? он отодвинул салат и взял тарелку со стейком.
Ну вот это, да, съешь. И это, я стала показывать ему на Танькины тарелки, и вот это.
Это я могу, он принялся наворачивать мясо и ел, как настоящий мужик. Сурово и мощно. А выпить чё есть?
Ну вот коктейль.
Он глянул на Танькин коктейль, поморщился.
Не, я такое не пью, отпил, отставил. Слишком бабское. Это вы вот это вот всё сладенькое, клубничненькое любите, да? Мне бы водочки или вискаря.
М если хочешь, можешь себе заказать.
Да я это, погреться зашёл. Сегодня без лавэ.
Я угощаю.
Да не, ты чё как-то неудобно он засунул в рот такой кусок мяса, что я испугалась, он тут же подавится. Но нет. Съел.
Я пожала плечами и взяла ещё одну креветку, уронила её в соус, глянула на Ваню и поторопилась аккуратненько вынуть, пока он на меня не смотрел.
Но вообще, если ты настаиваешь, он вытер губы тыльной стороной ладони. Я б согрелся. И я это отдам.
Он щёлкнул пальцами официанту, и тот подошёл с каменным лицом.
Слушай, друг, чё у тя из крепкого есть?
Я сейчас принесу винную карту.
Э, ты мне водочную принеси!
Официант притормозил, выдавил улыбку и, кивнув, ушёл за алкогольным меню.
Мне стало неловко от такой шутки, но виду я не подала.
Хэ, винную, слышь, Ваня цокнул языком и посмеялся, дебил.
Официант принёс папку с надписью «Винная карта» и протянул её Ване.
Слышь, ты прикалываешься или чё?
Официант тяжело вздохнул, открыл её и показал на раздел крепких напитков.
И тут я поняла, что Ваня вообще не шутил. Меня накрыло таким испанским стыдом, что я разом засунула в себя три креветки. А так-то королевские креветки в кляре для моего рта всё равно, что банан для обезьяньей задницы.
Я не знаю, почему мне полезли в голову такие странные сравнения. Я вообще не знаю, как нужно было себя чувствовать, когда человек реально просил водочную карту.
Во, это давай, Ваня ткнул там на что-то, потом ещё на что-то. И вот этого два.
Официант серьёзно спросил:
Что-то ещё?
И вот это, мигом ответил Ваня и отложил карту подальше от официанта. Потом ещё посмотрю, а когда тот отошёл, нагнулся ко мне и шёпотом спросил: У тебя ж хватит?
Я кивнула.
Внутри снова жгло, но я уже не могла сказать, что очень приятно. Но буквально через пару секунд это изменилось.
Обалдеть, Ваня проглотил последний кусок стейка и откинулся на спинку стула, у тебя такие глаза огромные. Синющие. Это линзы?
Я помотала головой и прикусила губу. Вот как так в одно мгновение он мог вогнать меня в краску и поднять из ямы стыда на сколько-там-метров-над-небом?
Кулон у тя классный!
Я похихикала и в тот же момент сама поняла, насколько дебильно, но не успела я покраснеть, как Ваня сказал:
А неплохо мы тогда отметили, а?
Да, мне понравилось, я взяла салфетку, чтобы просто занять руки. И спасибо, что помог мне с этим придурком.
Угу-угу, Ваня принялся за бифштекс и настойчиво высматривал официанта.
Тот вскоре пришёл с четырьмя порциями алкоголя, две из которых тут же отправились за бифштексом.
Слушай, а так-то там кто-то живёт?
Где?
На даче твоей этой.
А она ж не моя.
Он замер, покивал и продолжил есть. Какое-то время ел молча, и мне было неловко. Я не знала, что делать и говорить. Поэтому тоже стала есть, хотя есть совсем не хотелось. Я ела и смотрела на его всё ещё влажные волосы, густые брови и идеально ровный нос.
Его олимпийка тоже не высохла, и мне так захотелось его согреть, что аж в груди защемило.
Он продолжал есть и пить. Прикончив свои четыре порции, присосался к согревшемуся Танькиному коктейлю.
Захмелевший, поднял на меня глаза и растянул такую широкую улыбку, что мне аж стало неловко.
А тебе, малая-то, сколько лет?
Четырнадцать.
Он не отрывал от меня взгляда, потом цокнул и сказал:
Жаль.
Я ждала продолжения, но он снова вернулся к еде. Уже почти что носом водил по очередной тарелке. Вот-вот прикончит всё, что Танька заказывала.
П-почему?
А?
Почему жаль?
А-а-а, он опять заулыбался и выпрямился. Была бы ты постарше, он облизнул губы и медленно закивал.
У меня аж кровь к низу живота прилила.
А тебе сколько?
Мне-то? А сколько дашь?
Ну не знаю семнадцать?..
Ну почти, он потёр в уголках рта. В прошлом году было. А так я уже дядя большой.
А ты чё не ешь почти? Тебе помочь, может?
Ну давай
Он быстро расправился со всем, что было на столе, запрокинул голову и рыгнул.
Пардоньте. О-о-о, он глянул на телефон, чё-то я засиделся. Тему одну надо разрулить. Ну ты это, звони, если чё, он встал. И спасибо, как говорится, за хлеб-соль и рассол, посмеялся, а я таращилась на него, всё не решаясь сказать, что телефона его у меня нет.
Наконец, когда он уже стал уходить, я окликнула его, но голос сорвался, и это было больше похоже на накаутированного петуха.
Ва-А-ань!
А?
У меня номера твоего нет.
Какого номера?
Телефона ты сказал, звонить
А! Так это, давай забью, он протянул руку за моим телефоном, и я послушно его ему отдала. Пароль?
Два, два, пять, восемь, девять, один
Два два Вбей сама, а
Он вернул мне телефон, я ввела пароль и снова отдала ему. Он записал свой номер и положил на стол.
Ну всё, я побежал, махнул рукой и реально почти что пустился в бега.
Я смотрела ему вслед и не могла понять, то ли я счастлива, что провела время с ним, то ли готова снова биться в истерике из-за того, что он ушёл.
Тут я заметила на себе взгляд того самого официанта, смутилась и попросила счёт.
Я б на его месте постеснялась бы так таращиться.
Глава 4
Прошло два дня, но я ему не звонила. Думала написать, типа ха-ха а вот и мой номер. Но никак не решалась.
Зато объявилась Танька и даже позвала погулять. Она всё ещё не знала, что Ваня мне понравился. Я, конечно, делилась с ней почти всем, но вот про парней ей говорить не стоило. Если я не хотела, чтобы все об этом узнали. Танька была треплом и не понимала, кому и что стоит рассказывать.
Как-то она растрепала, что попробовала абсент у отца в шифоньере, а потом удивлялась, что до него это дошло, и он вдул ей по полной.
Чтобы весть о моей влюблённости дошла до Вани, я точно уж не хотела. Как бы там ни было, я придерживалась традиционных взглядов на то, кто должен делать первый шаг. Мне хотелось, чтобы Ваня сам проявил инициативу и, может быть, даже завоевал меня. Я бы вряд ли этому противостояла, но вот этот вот ритуал всегда казался мне чем-то прям важным.
Да, конечно, мой братец был не из таких, а, скорее, из сопляков, поэтому за ним его жена ухаживала. Ну да, теперь они жили долго и счастливо, но как-то тупо всё это. Она такой конь с яйцами, а он всё возился со своей учёбой, стипендию получал. Такое точно уж не по мне. Мне надо было, чтоб муж был защитником. Ну даже если и не муж, так хоть и парень. Такой весь тестостероновый самец и брутал. С мышцами и всем вот этим.
Честно говоря, я понятия не имела, как мой братец вообще таким обсосом вырос. Даже закрадывались мысли, что он какой-то приёмыш. Был бы он в моём классе, его бы точно гнобили за ботанизм. Я-то уж точно.
Нет, не то, что я плохо училась прям и всё такое, просто помимо учёбы есть много всего. Мы, в конце концов, молодые, а молодость, как все знают, одна. Когда ещё можно вот так веселиться и совершать пусть даже и глупости? Я так вот на родителей смотрела и думала, что они всё просрали. Что теперь живут только для своих сборищ, молитв и детей. Шляпа.
Не, это да, согласилась Танька и затянулась, но типа есть же вякая фигня, которую делать не стоит.