Это был лишь спектакль на публику. Преемника у князя не имелось. И не потому, что Двард был глупцом, недостойным бремени правителя. Амбициозный, безжалостный, властолюбивый, но не глупый. Виновник был лишь один артефакт Архет, древнейшая реликвия. Она наделяла князя Киградеса способностью связывать владения с иными мирами через врата-порталы, создавать дороги и позволять всем желающим совершать путешествия. Или не наделяла. В чем была причина того, что артефакт отказывался подчиняться официальному преемнику князя? О том написано было немало трудов философами и знатоками магии, выдвинуто сотни гипотез, но истины не ведал никто.
Случалось, исторические хроники Киградеса о том свидетельствовали, кулон не мог избрать носителя в правящем княжеском доме и исчезал, чтобы найтись в руках иного рода. Но со смертью избранника всегда возвращался к династии князей Киградеса. Или, бывало, Архет вовсе пропадал, и тогда порталы и пути закрывались на десятилетия или даже на века. Рушились состояния, судьбы, связи, стагнация убивала мир, и лишь новое явление артефакта запускало процесс обновления. Зато наличие реликвии служило нерушимым гарантом преданности княжескому дому. Вот только Двард, рассчитывающий получить артефакт по наследству, жестоко ошибался. И вовремя не образумивший потомка Гвенд тоже.
Оборвав тягостные рассуждения, Ивер решительно встал и последовал в тронный зал. Вздох облегчения сорвался с губ некроманта, и призрак вторил ему. Кулон крупный радужный камень на серебряной тонкой цепочке был на месте. Он не покоился на подушке трона, а раскачивался бесконечным маятником, зацепившись за спинку. Туда-сюда, туда-сюда, без всякого стороннего воздействия и ветра. И туманные спирали в недрах камня, казалось, свивались и развивались вновь, складываясь новым причудливым узором.
Наличие артефакта прямо свидетельствовало, что наследник у князя Киградеса все же имеется, пусть и неведомый самому ныне покойному ригаль-эш. Дело осталось за малым найти, вручить кулон и посадить на трон.
Роза крови в сокровищнице, напомнил Гвенд хранителю княжества. Достань ее и вызови кого-нибудь из охотников. Лучше Чейра.
Не знал, что он самый лучший, слегка удивился Ивер, отправляясь в замковую сокровищницу. Кулон он, разумеется, оставил висеть на спинке трона. Если хочешь жить таких реликвий лучше не касаться не то что голыми руками, даже артефактными перчатками с набором знаков высшей защиты, исполненных грандмагистром.
Не высчитывал. Они все хороши, но этот только до девиц охотник, на парней даже не взглянет, пояснил свою циничную мысль призрак.
Хранитель, давно уже не вожделевший страстно ничего, кроме знаний, спустился на пару этажей ниже. Он вошел в коридор, доступ в который имел лишь князь или, в отсутствие ригаль-эш, официально посвященный хранитель. Поеживаясь от давления охранных сетей, Ивер распахнул не запертую на зримые засовы дверь и вошел в первую из анфилады залу, где тысячи лет копились сокровища княжеского рода. Этих бесценных украшений, артефактов, оружия не касались ничьи иные руки, кроме дланей полноправного владыки Киградеса.
За порядком, как и везде в замке, следила магия призрачные служители из иных планов бытия, призванные еще далеким прапрапрадедом князя, заботились о сохранности сокровищ. Паранойя, возведенная в абсолют, не дозволяла князьям постоянно держать подле себя слуг из плоти и крови. У живых куда больше слабостей, чем у мертвых, а значит, на них можно надавить, заставить, искусить и склонить к измене. Так, во всяком случае, полагали в роду параноика Гвенда.
В родовой замок не было хода тем, кто не принадлежал к семье. Для встреч, балов, приемов и визитов имелся замок Нейссар, связанный с родовым переходом-порталом, открывающимся лишь самому князю и его наследнику.
В сокровищнице, на высоком поставце из цельного куска янтаря, под прозрачным колпаком из застывшей воды стояло искомое. Оно переливалось всеми оттенками красного, от нежного розового до яростного багрянца, и выглядело как цветок розы. Но цветком не являлось. Зафиксированная во времени и пространстве живая кровь Гвенда ригаль-эш Киградеса, сохраненная впрок.
Ивер забрал розу крови. Его рука легко прошла сквозь преграду. Придерживая «концентрат наследия» за кроваво-красный черенок с длинными и острыми шипами, хранитель вышел из сокровищницы живым и с трофеем. Не будь на то воли и разрешения покойного князя, сам бы Ивер стал одним из когорты призрачных слуг, невзирая на мощный дар некроманта.
В тронном зале хранитель поднес розу крови к артефакту. Он подержал ее рядом с Архетом положенный срок, чтобы «ароматы» смешались в нужную нить поиска, достаточную для начала охоты.
Более не тратя времени на пребывание в княжеском замке, Ивер перешел в Нейссар и невольно вздохнул с облегчением. Без близости живого ригаль-эш стены замка Киградеса, выживая чужака, давили на находящихся в его стенах бетонными плитами с вмурованными шипами.
Книга Вызова находилась в рабочем кабинете Ивера и являлась дубликатом книги ригаль-эш Киградеса. Она лежала на пюпитре слева от стола. Ивер раскрыл артефакт и, обмакнув перо в особые чернила, написал имя призываемого.
Возможно, Чейр и не был самым лучшим из охотников, но одним из лучших он, без сомнения, был. И являться на зов князя своевременно был обязан. Клятва клана, принесенная ригаль-эш Киградеса, не давала простора для маневра.
Впрочем, склонности к позерству принадлежность к охотникам не исключала. Ивер только начал просматривать кое-какие документы, на которые ему указал призрак Гвенда, когда стук в дверь не снаружи, а изнутри возвестил о присутствии постороннего.
Хранитель оторвался от бумаг. В ближайшем к столу кресле восседал странный альбинос. Совершенно белые волосы, стянутые в высокий хвост, глаза с радужкой цвета очень темной вишни, но черные ресницы и дуги бровей. Серебряная нить растительного татуажа по контуру лица, глумливая улыбочка на алых губах. Черные одежды и белая пена кружева роскошной рубашки.
Чейр, не столько поздоровался, сколько констатировал Ивер.
Хранитель, столь же «радостно» приветствовал его охотник. Неужто Двард признан негодным и на тебя возложили поиск нового наследника князя? Тяжко твое бремя. Мои соболезнования. Но лишь устные. Я не древний пергамент, не свеженький зомби и не тысячелетний лич, чтоб тебя утешить и взволновать, да и ты не сладкая булочка-красотка.
Воистину, пергаментом ты бы мне понравится больше, да и насчет зомби я бы подумал, хмыкнул Ивер. Но сейчас нужен как охотник. Облегчи мое бремя, найди и приведи наследника. Оплата по контракту на поиск и премия по успешному итогу.
Хранитель не стал ходить вокруг да около и протянул Чейру розу крови.
Даже так? Срочно? цокнул языком тот, не став вдаваться в подробности об участи Дварда.
Если Хранитель по воле князя или в обход оной дает поручение разыскать наследника, то он в своем праве. На нем клятвы и долг, не всегда сочетаемые с обычным служением правителю Киградеса. Эти клятвы могут идти рука об руку, параллельно или даже поперек основного служения ригаль-эш Киградеса, но неизменно лишь во благо мира.
Втянув тонкими ноздрями аромат крови, Чейр заправил розу за ухо и перетек из небрежного сидячего положения почти в бойцовскую стойку. Охотник готовился встать на след. Миг, и его не стало в кабинете. След повел меж сфер миров в тот единственный, где находился наследник.
Довольны, мой князь? уточнил у призрака Ивер, едва раздражающий своим самодовольством Чейр убрался из зоны видимости.