Она долго молчала и смотрела мне прямо в глаза и грустно как-то кивнула головой.
Да, правда.
Я нервно сглотнул и не смог найти что сказать. Так и сидели довольно долго. В тишине и молчании.
Она счастлива с ним? тихо спросил осипшим голосом.
Она посмотрела на меня сожалеющим взглядом и кивнула мягко.
Я отвернулся и стёр сорвавшуюся слезу, а после направился на выход. Я услышал всё, что нужно было. Я ей верил, она мать и чувствует и знает свою дочь лучше всех. И если она так говорит, значит это так и есть.
Марк . . . она окликнула меня уже на выходе.
Алевтина Петровна, у вас жарко, я не могу дышать, мне не хватает воздуха, тяжело дышать . . . Я пожалуй пойду.
Не хотел и не мог больше ничего говорить, глаза горели и я еле сдерживался, чтобы прямо тут перед ней не разрыдаться, потому что это было очень больно.
Эти два дня прошли словно в аду, я не уехал, чего-то ждал. А чего именно сам не знал. Асадов звонил всё время, но я не отвечал на его звонки впрочем, как и на все остальные. Только матери написал, что буду недоступен несколько дней, чтобы она не волновалась.
А когда наступил день свадьбы, я оделся, как полагается на такие мероприятия и пошел на её свадьбу.
Да, я долбаный мазохист! Пусть так, но я хотел увидеть своими глазами, как она выходит замуж и говорит да своему этому дрыщу.
Глава 14.
Когда я прибыл на место, где должно было состояться мероприятие, меня ожидал неожиданный сюрприз. Оказывается, Асадов, вероятно, предвидел мой следующий шаг и также приехал на свадьбу Лики. Не трудно догадаться, почему он здесь. Скорее всего, он думает, что я хочу помешать свадьбе. Честно говоря, я действительно хотел бы это сделать, но у меня нет права на это. Если бы я знал, что она все еще хранит какие-то чувства ко мне, я бы пренебрег всеми последствиями и увез ее прямо отсюда.
Что ты здесь делаешь? спросил Вадим с недовольством.
Тот же вопрос. Что ты здесь забыл? ответил я. Вот мне реально сейчас нет времени на него и его моральные наставления. Но ему я не могу просто так сказать отвали на фиг и уезжай отсюда. Слишком многим ему обязан.
Я здесь, чтобы не допустить тебе совершить глупость, сказал Вадим.
Я и не собирался этого делать, возразил я.
Тогда, спрошу ещё раз. Что ты тут делаешь?
Слушай, Вадим, я благодарен тебе за всё, но сейчас мне не нужна твоя помощь или моральная поддержка. Я сам разберусь с тем, что забыл здесь, сказал я, намереваясь пройти мимо. Однако он встал на мой путь, одарив меня вопросительным взглядом.
Ты сейчас серьезно собираешься силой удержать меня и не пустить на свадьбу Лики? спросил я с недоверием.
С чего ты взял? он пожал плечами, словно ничего особенного не происходит, я просто хотел сказать, что иду с тобой.
Я не ответил ему и продолжил идти, а он последовал за мной. Когда мы вошли в ресторан, мой взгляд мгновенно устремился на Лику. Ее образ в изящном свадебном платье привлек мое внимание, и я некоторое время не мог нормально дышать. Она выглядела просто великолепно. Ее скромная улыбка, которую я уже начал забывать, стала самым прекрасным украшением ее образа. Прежде, чем я снова смог начать дышать нормально, мое сердце быстро забилось от волнения. Наблюдая за ней, я не мог не почувствовать боль, потому что осознание, что она больше не принадлежит мне, причиняло мне невыносимые страдания. Весь мир вокруг нас потерял для меня какое-либо значение, потому что без нее всё, что я делал, теряло свой смысл.
Кажется, нас заметили.
Я обернулся на голос Асадова и он мне кивнул в сторону. Переведя взгляд я увидел, как к нам направляется Алевтина Петровна.
Клянусь Богом Марк, если ты пришёл . . .
Алевтина Петровна! Я сразу осадил её разгоняющуюся речь.
Я всю вину признаю, все нападения принимаю и не отказываюсь от своего наказания, но только не сегодня.
Вы можете быть спокойны, я ничего не выкину и проблем со мной не будет, обещаю! Но не просите меня уйти, потому что я не уйду, пока не поговорю с Ликой.