Еще были сны. Яркие, обжигающие своими красками сны. Из них юноша узнал о том, что тьма не единственное, что есть в этой Вселенной. Что есть свет, день, солнце и звезды. В своих снах юноша часто видел людей похожих на него, которые бегали по зеленым лугам, купались в синих реках, лежали под огромным голубым небом и делали тысячи разных дел. Они пели и смеялись, глядя на исчезающие за горизонтом облака. Они плакали, вдыхая запах опавших листьев. Они жили, ничего не зная о тьме.
Крот ненавидел сны юноши. Сам он снов не видел и всякий раз когда юноша рассказывал об очередном чудесном видении, Крот начинал шипеть от злости и грызть своими желтыми зубами доски пола. Он твердил, что все это ложь и нет никакого дня. И что, конечно, никакой Отец не придет в их проклятую тьму. Это Крот прозвал юношу Жаворонком, когда тот, запинаясь от переполнявших его чувств, рассказывал о приснившейся ему птице.
Что за нелепость! яростно шипел Крот. Что значит "летать"? Мы можем лишь ползать по земле и под ней. А то, о чем ты говоришь это все вранье. Нет никаких птиц и нет никакого неба. Есть лишь земля и другие кроты.
Есть! Я сам видел! запротестовал юноша. Есть птица, которая поёт, призывая свет. Имя ей жаворонок.
Это ты Жаворонок! Других нет! зарычал Крот и от злости начал царапать дверь шкафа.
С тех пор Крот называл юношу Жаворонком.
Были и другие сны. В одном из них юноше открылось, что когда-то давно он жил иначе. Были день и ночь и каждый день имел свое собственное имя. Проснувшись, Жаворонок не вспомнил как он жил до тьмы, но зато вспомнил почему все изменилось. Пришел некто могущественный и был он кромешной тьмой. Это он укрыл солнце и луну облаком угольной пыли, сделав их частью вечного мрака. Он расправил свои агатовые крылья, затмив свет звезд и сиянье родников. Своим дыханием, подобным остывшему пеплу, он превратил посланцев зари в ночные тени. С тех пор солнце больше не всходило на востоке, и у дней не было имен. Он окутал своим черным плащом мир Жаворонка, поглотив свет и краски, и затушив все семь светильников, висевших в комнате.
Словно тягучий болотный ил, этот некто умерщвлял Вселенную.
Все это глупости, недовольно проворчал Крот, услышав эту историю. Эти твои фантазии просто еще одно название тьмы, которая нас породила.
Не тьма породила нас, а свет! закричал Юноша.
Но Крот лишь зло усмехнулся.
Вранье! И что это за слова: Понедельник, Вторник, Среда
Не договорив, он презрительно фыркнул.
Было время, когда ночь сменялась днем, и каждый день имел свое собственное имя, быстро, запальчиво говорил Жаворонок, будто боясь потерять веру в собственные слова. Был Понедельник, начинавший круг жизни, и было Воскресенье, завершающее его.
Только тьма ничего другого нет.
Пусть так! возбужденно заговорил Жаворонок. Но даже она не может длиться вечно. Время её на исходе.
Тьма бесконечна, прошипел Крот и уполз в свой темный угол.
Так тянулась вечность. Юноша лежал на кровати, вспоминал сны и ждал прихода первого дня новой жизни, Понедельника. Он верил, что солнце рано или поздно взойдет и разгонит сковавшую его тьму. А в это время, пронзая своим влажным носом вечную ночь, по полу медленно ползал огромный слепой Крот, самим своим существованием отрицая свет и жизнь вне ночи.
Всякий раз, как только Жаворонок просыпался, он находил у двери небольшой круглый поднос со стаканом воды и двумя хлебцами. Вода была холодной, а хлеб еще теплым. Юноша вдыхал его аромат, пытаясь представить себе мир в котором он был испечен. Сотни раз пытался он увидеть того кто приносит ему пищу. Но не одна из попыток не увенчалась успехом. Все что ему оставалось это каждый раз просыпаться от звука хлопающей двери, вскакивать с постели и бессильно опускать руки перед ней, понимая что уже в который раз опоздал. Крот жестоко смеялся над его попытками поймать неуловимое.
Мы живем во тьме, а во тьме нельзя ничего увидеть, говорил он замиравшему у запертой двери юноши.
Неправда, сказал юноша, поднимая хлеб и воду. Вчера я подошел к зеркалу и увидел отражение собственных глаз. Да, мои глаза светились. Это мне знак! Понедельник, Первый День, уже близко.
Ты лжешь! зарычал Крот. Во тьме нельзя видеть!
И он яростно начал скрести когтями, пытаясь подобраться к юноше. Жаворонок сделал несколько шагов и прыгнул на кровать. В темной комнате послышался шум падающих стульев и глухое рычание.
Ты слеп! сказал юноша, всматриваясь во мрак. Поэтому ты говоришь, что света нет. Тьма внутри тебя, и поэтому ты будешь вечно пребывать в ней.
В следующую секунду зубы Крота вцепились в одну из ножек кровати. Он остервенело грыз неподатливое дерево, оставляя на нем огромные борозды своими клыками. Кровать зашаталась, подушка скатилась на пол.
Прекрати! закричал юноша, прижавшись к стене. Оставь меня!
Крот долго терзал деревянную ножку, пока силы не оставили его. Уже не раз в приступе бешенства он пытался повалить кровать. И хотя дерево сопротивлялось натиску клыков Крота, с каждым разом оно все же отступало и ножка кровати становилась тоньше.
Отдай мне мой хлеб, потребовал он, отползая во тьму.
Юноша кинул один из хлебцев подальше в угол.
Этот хлеб доказательство того, что Отец заботиться обо мне, крикнул он во тьму. Он придет и зажжет светильники.
Почему же он не сделал этого до сих пор? зло усмехнувшись, спросил Крот из своего угла.
Не знаю, растерянно ответил Жаворонок.
Крот задавал трудные вопросы, вселяя тем самым смятение в душу юноши. Всякий раз их спор заканчивался победой Крота.
Жаворонок поднял подушку с пола и лег.
Должно быть что-то еще, кроме этой мерзкой, внушающей ужас темноты, сказал он, глядя в укрытый завесой мрака потолок.
Больше ничего нет, прошипел Крот.
Юноша зажал уши ладонями и отвернулся к стенке.
Бесконечная тьма и бесконечное время, словно канаты связали Жаворонка. Запах гнилого дерева и холодной земли, окружавшие его постоянно, убивали любое волшебство и надежду, даримые ему сном. Вчера, Завтра и Сегодня туго спелись, превратившись в тягучую черную реку, без дна и берегов. Даже семь светильников, изначально созданные противостоять тьме и хаосу, своим бессильным молчанием лишь помогали уничтожать и без того едва тлеющую надежду на свет. Вечность во тьме была поистине вечна.
Однажды ему приснился город с огромными светящимися домами и такими же светящимися воротами, окружавшими его со всех сторон. Каждый дом сиял на солнце и не было во всем городе даже двух кирпичиков одинакового цвета. Все здесь было пропитано спокойствием и тихим счастьем. И увидел Жаворонок, что ворота волшебного города открываются и из них выходит кто-то сияющий и идет прямо к нему.
Юноша проснулся в небывалом возбуждении. Сон был волшебным. Он быстро спрыгнул с кровати, подбежал к двери и поднял лежавший там, как и всегда, хлеб со стаканом воды. Услышав как зашевелился в своем логове Крот, юноша бросил в его сторону один из хлебцев и поспешил забраться на кровать.
Что-то случится, сказал юноша, откусывая хрустящую корку.
Ничего не может случиться, прошипел Крот, выползая на середину комнаты.
Прилипшие к его, загрубевшим, как камень, когтям комья земли лениво откалывались, рассыпаясь по полу черным бисером.
Я видел волшебный сон. Я видел Отца. Он уже в пути. Тьма рассеется!
И вновь послышался стук падающих стульев.
Ложь! Выдумка! Сны!
Ты не видишь снов! закричал юноша. Ты не можешь ничего о них знать!
Ложь! рычал Крот, все ближе подбираясь к кровати.
Ты слеп! кричал юноша. Поэтому ты так говоришь! Тебе никогда не увидеть света!
И в тот же миг кровать зашаталась. Крот яростно вгрызался в ножку кровати, стуча лапами по полу.