Мой месмер странный и пугающий, сказала я. Я вам доверила его секрет.
Элоф ничего не добавил, лишь неустанно снимал с меня кожу своим взглядом. Мое внимание переползло на его губы, и я немного себя возненавидела за то, что вообразила, как снова их касаюсь.
Это значит, ты из этих аномальщиков, да? спросил Сигурд. Я немного знаю об альверах. У меня тетя из медицких, у нее небольшая лечебная лавочка под Литеном.
А, только и сказала я. Альвер-лекарь не вполне то же самое, что непонятный, странный альвер-аномальщик.
Медицкие альверы были лекарями. Эликсирщики были талантливыми алхимиками. Рифтеры были жуткими разрушителями. Убийцами. А вот альверы-профетики и гипнотики играли в игры с разумом посредством иллюзий или странных чувств. Они по-своему пугали. Аномальщики же были дворняжками. Помесью разных талантов, которых обычно боялись больше, чем всех остальных.
Интересный у тебя месмер, сказала Това. Но если о нем прознает Ивар, ты станешь для нас скорее риском, чем полезным ресурсом.
Но разве можно игнорировать потенциал такого таланта? возразил Элоф.
И если у нее есть воспоминания с секретами, которыми она может поделиться, то что ж, я бы хотел, чтобы именно мы получили эти секреты, сказал Раум.
Элоф присел на край стола Сигурда.
И где находятся эти украденные воспоминания, дэнниск?
Я их спрятала. В крови закипело возбуждение. Они мне помогут. Я верну Хагена. А когда все закончится, они, возможно, даже станут мне доверять настолько, что помогут найти Кейза. В Доме Штромов.
Где?
Я вам не скажу. Я сложила руки на груди, ограждаясь от них. Ну, что решили? Этого достаточно?
Мы не завтра с этим покончим, сказала Това. Это как внутренности часов: каждая шестеренка, каждый винтик должны работать, чтобы стрелки вращались. А ты в нашем мире не шестеренка.
Я ей стану.
Элоф покачал головой.
Ты не знаешь, о чем просишь.
А вы не знаете, на что я могу пойти, на что уже пошла, чтобы отыскать людей, которых люблю.
И то верно. Он взглянул на своих товарищей-Кривов: Ну что?
Мы берем к себе того, с кем заключили сделку, и планируем ограбить Маскарад Аски, сказала Това. Мы ведь это делаем, так? Я правильно понимаю это безумие?
Да, сказал Элоф, не меняя выражения лица.
Това кивнула и взяла еще конфету.
Ну, значит, все понятно. Делай как хочешь, но решай скорее. Я проголодалась и хочу уйти.
Раум? продолжил Элоф.
Раум пожал плечами.
Я за. Я всегда за.
Ну ладно. Что-то в голосе Элофа заставило волосы у меня на загривке встать дыбом. Как будто он знал что-то неведомое мне и теперь я угодила прямиком в его ловушку. Как ты и хотела, добро пожаловать к Кривам.
Глава 8
Воровка памяти
Раум и Това сидели на корточках рядом со мной в садах Штромов.
Ну вот, лапочка, сказал Раум. Он уже столько раз назвал меня лапочкой, что я засомневалась, а запомнил ли он вообще мое имя? Вот мы и здесь. Лучше бы тебе нам не врать.
Не вру. Я вспомнила предупреждение Сигурда о том, что нужно быть изобретательнее Кривов. Мне придется быть хитрой. Давать не больше, чем получу, но в любом случае нужно помнить, что они гильдия Повелителя теней. Остаться с Кривами значило встретиться вживую с треклятым призраком, которого все боялись.
До полуночи мы просидели у Сигурда. Планировали, отдыхали и не доверяли друг другу. Где-то посреди ночи Това швырнула мне тунику и штаны. Я не знала, откуда она взяла одежду, но в ней я была больше похожа на Крива.
Элоф ушел, чтобы привести еще членов гильдии, а меня оставили на попечении Раума и Товы. Лесными тропами мы вернулись к Дому Штромов. Если гильдия хотела, чтобы я им заплатила, то мне понадобятся воспоминания.
Я не вернусь в Дом Штромов. Что-то внутри подсказывало мне, что это моя последняя ночь здесь, так что, добавив риска, я решила прихватить кое-что для новой жизни. Куда бы она меня ни завела.
Проблема с моим планом была в том, что лучшие припасы лежали в длинном доме. Там, где мне были не рады.
Това появилась из темноты меж двух рябин и натянула капюшон на голову.
Ты что так долго?
Ничего. Встретимся возле конюшни.
Поспеши, отрезала она.
Раум игриво мне подмигнул, а затем исчез следом за Товой в тенях. Я побежала по засыпанной галькой подъездной дорожке к боковой двери, которой пользовались слуги. Два массивных прислужника стояли возле ямы для костра в двадцати шагах от меня, грея руки, смеясь и охраняя владения Штромов.
Я укрылась за пахучей живой изгородью, пусть даже они бы ничего такого и не подумали, увидев мое лицо.
Странно было шнырять, как воришка, по земле, на которой я работала годами. Но Черный Дворец следил за Домом Штромов.
Элоф мог быть прав. Я сглупила и привлекла к себе внимание прямо перед скидгардами, забирающими альвера на маскарад. Не говоря уж о том, что несколько последних лет я бездумно пользовалась месмером.
Скорее всего, это лишь вопрос времени, когда Лорд Магнат обнаружит, что у падчерицы на сеновале сил было больше, чем у сына Штрома, которого они захватили. Он выместит свое раздражение на всем имении.
Ради семьи, которой до меня и дела-то не было, мне придется исчезнуть навсегда.
Я и не думала, что мне будет так больно. Словно горячий нож вырезáл мое сердце.
Когда слуги отвернулись, чтобы подбросить еще веток в свой небольшой костерок, я поспешила к двери и шагнула внутрь.
В узком коридоре было тепло из-за соснового дыма, задуваемого сюда от камина в большой комнате. Пахло ужином: жареный угорь и морковка в масле с пастернаком от этого мои внутренности жалобно заурчали.
Каждый коридор в доме вел в большую комнату. Плетеные стулья окружали дубовый стол в центре, всегда уставленный серебряными тарелками и кувшинами вина. Каменный камин доходил до потолка; пламя лизало тяжелый вертел в центре, на котором каждый день жарили мясо.
Я схватила кожаную сумку, которую слуги использовали, собирая коренья и овощи, и наполнила ее несколькими булочками, вяленой рыбой и бутылью сладкого эля, который так любил Бард.
При звуке шагов я поспешила к узкому закутку, забитому меховыми плащами, шерстяными капюшонами и накидками. Я брала, что могла. Шерстяной плащ и туника, меховая накидка и кожаные перчатки на то время, когда придут морозы.
Рука коснулась гладкой полированной поверхности ясеневой шкатулки отчима, которую он прятал на дальней полке.
Без сомнений, шкатулка набита пенге. Я облизала губы. Нет, я не могла. Но, опять же, как мне начать все заново, не имея ни медяка за душой?
Мои руки дрожали, когда я вытаскивала тонкую отмычку из рыбьей косточки из своей косы.
Три года назад я рискнула отправиться к городским лачугам, где за пару пенге карманники с радостью обучили девчонку вскрывать замки. Я чувствовала трепет, ощущая задвижки, рычаги, механизмы и переходя запретные границы.
Придется сейчас продвигаться на ощупь. Любой свет станет слишком большим риском. Я затаила дыхание, пока руки не перестали дрожать, затем просунула рыбью косточку в замочную скважину.
Два вздоха. Три.
Замок щелкнул.
Не теряя времени, я подняла крышку.
О, небеса. Стопки бумажных пенге, мешочки монет, драгоценные камни, нефрит, слоновая кость и эта небольшая сокровищница лежала прямо передо мной. Наверное, половина попала сюда из сундуков Маск ав Аска. Ничто не мешало мне отсыпать немного себе.
Да простят меня боги.
Тихими, быстрыми руками я закопалась в богатство, взяв несколько стопок пенге и один мешочек с монетами. Удерживая сумку под мышкой, я покинула закуток и поспешила к боковой двери, ведущей к конюшне. Я воспользовалась тенями от деревьев, чтобы укрыться от слуг, которые могли бы заметить меня. Или хуже от Барда или Йенса.
Возле конюшни Раум и Това скрючились за бочкой с водой, поднявшись лишь когда я показалась.