Потом расскажете. Люся выбралась из-под одеяла. Сейчас мне надо найти где-нибудь свою самооценку.
В дýше она так старательно себя убеждала, что ну ерунда же, было бы перед кем испытывать неловкость. Подумаешь, Ветров. Велика фигура. Всего лишь неудачник-полицейский, который не может самостоятельно построить карьеру, ни перед кем не прогибаясь.
К завтраку Люся вышла уже в таком воинственном настроении, что у Ветрова, смиренно ждущего за столом, глаза на лоб полезли.
Это еще что за готика? спросил он.
Ну, может, черная помада и жирная подводка для глаз все-таки перебор. Зато никто не упрекнет Люсю в кисейности.
Тебе-то какое дело? буркнула она, опускаясь на свое место.
Тыквенное суфле.
Нина Петровна не уставала бороться за правильное питание. Порой она напоминала Дон Кихота с пресловутыми ветряными мельницами.
Это профессиональный интерес, вежливо объяснил Ветров, мне всегда интересны новинки в области отпугивания и запугивания людей.
Нина Петровна, завопила Люся, ваш внук меня обижает!
Будешь плохо себя вести, тут же сказала ему старушка, останешься без завтрака.
Да, иронично протянул Ветров, скептически рассматривая суфле, это была бы трагедия.
Глава 7
В паркинг они спускались вместе, и Люся запоздало поняла, что лучше бы ей было выбрать лестницу. В тесной кабинке лифта Ветрова стало вдруг слишком много, и она невольно отодвинулась в дальний от него угол, стараясь дышать равномерно.
Сейчас он не давил на нее намеренно, но то ли воспоминание о перехваченном спазмом горле и вынужденной пугающей неподвижности играло с ее психикой дурную шутку, то ли Люсе просто было не по себе рядом с мареном, даже если он и гасил свои видовые способности.
Плохо? спросил Ветров, тоже отодвигаясь в противоположный угол.
Терпимо, ответила коротко, неприятно просто.
Он смотрел на нее с холодным любопытством, без всякого сочувствия, но и без злорадства, и мрачная усмешка относилась вовсе не к Люсиному самочувствию, а к ситуации в целом.
Тихо звякнул лифт, мягко раскрывая двери, и Люся с облегчением шагнула в просторный паркинг, опираясь на трость сильнее обычного.
Ветров позволил ей отдалиться на несколько шагов, прежде чем пойти следом.
Этим утром, донесся до Люси тихий и задумчивый голос, я не слышал, как бабушка вошла в твою квартиру, хотя обычно всегда просыпаюсь от ее шагов.
И? Она с недоумением повела плечами, дошла до своей машины и обернулась. Что здесь такого?
Домовики всегда привязываются к месту, и моя бабушка считает домом твою квартиру, а не свою. Ее способности работают у тебя, а не у себя.
Домовики привязываются еще и к людям, сердито напомнила Люся, у них высокая потребность о ком-то заботиться, без этого они чахнут и болеют. Как вы могли бросить Нину Петровну совсем одну?
А кто приложил все усилия, чтобы меня посадили, а отца сняли с должности?
Люся стиснула голову пуделя на набалдашнике, ощутив вдруг бешеное желание обрушить трость на этого мерзавца.
Не я, отчеканила она, вливала в тебя водку и сажала за руль! Не я давала взятки направо-налево! Нечего на зеркало пенять!
Кривовато зеркальце-то, усмехнулся Ветров.
Люся шагнула вперед, нарушая все границы, которые твердо собиралась сохранять между ними, приблизилась так плотно, что могла бы и трость поставить ему на ногу, едва ли не упершись носом в его нос, ощутила мятное дыхание на своем лице и уставилась в масляное марево узких глаз, чей цвет уплывал и все время менялся, оставаясь неуловимым.
Вы с отцом, повторила она, бросили одинокую больную старушку в плену ее фобий и страхов, и я искренне надеюсь, что Нина Петровна никогда тебя, поганца, не примет и не простит.
Она ожидала в ответ удара темной колдовской силой, которая вихрилась в глубине тумана, заменявшего Ветрову радужку, но тот только сделал несколько шагов назад и процедил раздраженно:
Вот идиотка Куда ты лезешь? Садись в машину, проеду с тобой до твоего офиса.
И Люся поняла, что задыхается, как будто воздух вокруг разредился.
Пришли мне для охраны, прерывисто велела она, молодого смазливого ярилку. Пусть хоть он взгляд порадует, раз уж быть рядом с тобой пытка какая-то.
Мои сотрудники не мальчики для развлечений, ровно ответил Ветров.
Это уж мне решать, фыркнула Люся, рывком открывая дверь автомобиля. Твое дело выслужиться до новых погонов.
Ветров развернулся и направился к своей машине, а она изо всех сил вцепилась в руль.
Подташнивало и потряхивало.
Паркуясь на небольшом пятачке возле офиса, Люся увидела автомобиль Баринова.
Любовничек приехал скандалить? Угрожать? Уговаривать? Подкупать?
Она не торопилась выходить, мысленно просчитывая варианты этого разговора. Достала из бардачка газовый баллончик, покрутила его в руках, закинула обратно. Нет, эту дрянь в офисе распылять чревато, рыдай потом целый день.
В окно постучали Ветров, следовавший за ней всю дорогу как приклеенный, проявлял нетерпение.
Она опустила стекло.
Вылезай, сказал он спокойно, я тебя провожу.
Уж с Бариновым я и сама справлюсь!
Зачем же самой, удивился он, когда у тебя есть кукла на веревочках.
Люся хмыкнула и выбралась наружу. Холодный ветер ударил в лицо, взметнул шарф, бросил за шиворот колких дождинок.
Китаев сказал, ежась, проговорила она, что у Баринова впереди уйма неприятностей. Он попал в поле зрения органов, когда проверяли его сыночка?
Возможно.
Ох уж эти детки, притворно вздохнула Люся. Вот и твой отец все еще был бы при власти, если бы не избалованный отпрыск
К счастью, подхватил Ветров, тебе это не грозит. В каком болоте найти дурака, который захочет детей от женщины столь непереносимых достоинств?
И Люся все же не удержалась, оступилась, тростью пригвоздив его ногу к мокрому асфальту. Ветров скривился, а она ойкнула, извинилась и поспешила внутрь, навстречу всем гадостям, которые приготовил ей день грядущий.
Баринов, дерганый, плохо выбритый, с кругами под глазами пил кофе в приемной, а секретарша Ольга хлопотала вокруг него, улыбчиво щебеча. Она еще не знала, что этот начальственный хахаль получил статус бывшего, и старалась изо всех сил.
Ну привет, буркнула Люся, промаршировала мимо и приглашающе распахнула дверь в свой кабинет.
Привет, с угрожающей ленцой согласился Баринов и зашел внутрь.
Ольга вытаращила глаза, мгновенно заподозрив неладное. У боянов был нюх на любовные мелодрамы. Впрочем, ничего спросить она не успела: в приемной появился Ветров, молча кивнул и тоже прошел в кабинет.
Люся успокаивающе подмигнула озадаченной Ольге и закрыла дверь.
Вы еще кто? недовольно спросил Баринов.
Ветров, начальник видовой полиции.
О, это кстати. Люся как раз хочет изменить показания.
Люся закатила глаза, но промолчала, предпочитая роль наблюдателя. Ей было интересно, что будет дальше. Но Ветров, скучный полицейский, в отличие от нее не любил игр и просто уведомил Баринова:
Алексей Егорович, ну что за глупости? Это же не гражданское дело, а уголовное. Процессы запущены, отменить их невозможно, даже если бы Людмила Николаевна решила вообще забрать заявление.
Да какая это уголовка, вспылил Баринов, типичная административка! Мелкое хулиганство.
Покушение на убийство, Алексей Егорович
Да не было там покушения! заорал Баринов. Неудачная шутка!
В любом случае, холодно продолжил Ветров, все это уже не в нашей компетенции вашим сыном занимается ФСБ.
Да вы обалдели, что ли? изумился Баринов. Из-за дихлофоса?
Угрозы в интернете, экстремизм, проверка причастности к серии убийств на почве видовой ненависти, скрупулезно перечислил Ветров.
Баринов мигом растерял всю свою заносчивость, растерянно опустился в кресло и, жалобно посмотрев на Люсю, переспросил со страхом: