Для начала почему Ева вообще приобрела этот дом? И почему она оставила его мне?
* * *
Час спустя я огляделась в поисках Джета. Его не было ни в столярной мастерской, ни на террасе. Дверь в меньшее здание оставалась приоткрытой, и в неподвижном воздухе слышалось жужжание механизмов.
Есть тут кто?
Я уже собиралась сунуть голову в жилище Джета, как вдруг дверь резко захлопнулась. Я постучалась.
Эй, мне нужны ключи от дома.
Никакого ответа. Я постучала сильнее, соревнуясь с шумом в помещении.
Джет!
Шум прекратился, и дверь распахнулась.
Что?
Мои ключи, пожалуйста.
Джет уставился на меня, сузив глаза до щелочек. На нем была футболка, промокшая от пота. Я почувствовала запах сигаретного дыма, древесных опилок и мускус мужского тела. Протянула руку.
Ключи. От всего.
Куда собираешься?
Прогуляться. Это имеет значение? Ты можешь считать, что запирать это место необязательно, но для меня это важно.
Он вернулся с одним ключом и сунул его мне в ладонь. Прежде чем он успел уйти, я возразила:
У тебя должно быть больше одного ключа!
Нет. Только этот.
А ключ от подвала?
Нет.
Что значит «нет»? переспросила я.
Миссис Фостер хотела, чтобы постоянный доступ в подвал был только у меня.
Миссис Фостер мертва. Слова прозвучали громче, чем я рассчитывала, и я увидела, как на лице Джета промелькнуло веселье. Желания миссис Фостер больше не имеют значения.
Как раз наоборот. Он вытер лоб тыльной стороной ладони, прежде чем потянуться за краем футболки и стянуть ее через голову. Я старалась не смотреть на его широкую, мускулистую грудь. И все равно он поймал мой взгляд. Желания миссис Фостер значат всё. Мы оба это знаем, иначе тебя бы здесь не было.
Это правда.
Неважно.
Уходишь, да? Его глаза осмотрели горизонт, прежде чем он бросил мне ключ от подвала. Ночь здесь абсолютная. На твоем месте я бы вернулся до темноты. И остерегайся койотов. Их привлекают цыплята Оливера. А они могут быть злобными. И горные львы тоже.
Он говорил все тем же снисходительным, насмешливым тоном, и это выводило меня из себя.
Я повернулась, чтобы уйти.
И еще кое-что. Ева хотела, чтобы я передал тебе это.
Он протянул мне небольшой конверт делового формата.
В машине я рассматривала его, раздумывая, открыть или выбросить.
И все же открыла. Некоторая информация, пусть и искаженная, все же лучше, чем ничего.
Внутри оказался белый листок с единственной строкой, набранной заглавными буквами, ее любимым жирным шрифтом Garamond:
«НЕ СПИ С ПРИСЛУГОЙ, КОНСТАНС»
Я крепко зажмурилась. Пошла ты, тетя Ева. Пошла ты. Я скомкала бумагу и кинула ее на пол.
* * *
Лайза позвонила, когда я была на пути в Нихлу.
Как бы я хотела, чтобы ты была здесь! Ты там как, в порядке? спросила она.
Ее голос звучал настолько убито, что я могла отреагировать лишь таким образом:
Конечно же, я в порядке!
Ты уже видела дом?
Да. Я сглотнула. Он милый.
Правда?! На пол-октавы выше, значит, это стоило того, чтобы солгать. О, слава богу! Я так волновалась!
Не нужно беспокоиться обо мне.
Прошло несколько секунд.
Здесь одиноко. Слишком большой дом для одного человека.
С тобой все будет хорошо. Я миновала два дома в начале Мэд-Дог-роуд. Передо мной на дорогу выскочила курица, и я вывернула руль, чтобы не раздавить ее. Просто держись подальше от подвала.
Смех Лайзы был нервным.
Конни?
Да?
Ты ненавидишь тетю Еву?
Это показалось странным вопросом.
Да, ответила я, думая о клочке бумаги, о ее холодной и злобной воле. Вряд ли это сюрприз для тебя.
Нет. Конечно нет. Сестра сделала паузу, и я услышала на заднем плане Вивальди любимое произведение Евы. Я представила, как Лайза сидит на закрытой веранде с видом на озеро Шамплейн, потягивает французское бургундское, ест пирожное с заварным кремом и свежие фрукты, наблюдая за парусниками.
Нет, поправила я себя. Лайза не употребляла алкоголь. Скорее, Evian или какую-нибудь другую бутилированную воду, охлажденную до нужной температуры. Может быть, ломтик лимона или ломтик свежего огурца. Домашний любимец Евы обязательно должен быть хорошо накормлен и избалован.
Ты думаешь, она каким-то образом хотела добра всем этим? Я имею в виду, как ты считаешь, она каким-то образом знала, что это именно то, что нужно каждому из нас? спросила сестра.
«Неужели, подумала я, Лайзе нужны тридцать миллионов долларов и большое поместье, а мне лачуга в долбаном Нью-Мехико?»
Иногда наивность Лайзы граничила с жестокостью. Я прослушала все взлеты и падения «Четырех времен года» Вивальди, прежде чем ответить.
Нет, честно призналась я, понимая, что это причинит боль моей сестре. Я думаю, она хотела напоследок еще разок трахнуть нас в мозг.
Глава двенадцатая
Ева Фостер
Нихла, Нью-Мехико 1997 год
После безрезультатного визита в полицейский участок Ева направилась обратно в салун Джека. Снаружи воздух был неприятно жарким и сухим, на тротуаре коптились насекомые. Ей нужна была прохладная комната и место для размышлений. Она заняла место в конце стойки и ждала, но Джек упорно игнорировал ее. Бар был пустым.
Ева постучала длинными ногтями по поврежденному дереву стойки.
Привет.
Чего ты хочешь? Его голос звучал хрипло. На нем была серая рубашка, обтягивающая рельефные бицепсы. Мышцы эффектно напрягались, когда он вытирал стеклянную пивную кружку, которую держал в руке.
Для начала бокал французского бургундского.
Он принес ей выпивку вместе со счетом и отошел.
Не так быстро, сказала Ева. Я еще не закончила.
Очень жаль, потому что я закончил.
Ты всегда так раздражителен с женщинами, с которыми спал?
Джек застыл. Послеполуденное солнце лилось в окна, и бармен прищурился от яркого света. Входная дверь открылась, пара мексиканских ковбоев в джинсах заняла два стула в другом конце бара.
Как обычно, амиго, крикнул один из них.
Чего тебе надо, Ева? Джек схватил две рюмки и начал наливать янтарную жидкость. Я занят и уже рассказал тебе все, что знал.
Кайл Саммерс.
А что с ним?
Так ты его знаешь?
Конечно. Все знают Кайла. Так что? Для чего тебе Кайл? Джек выглядел искренне удивленным. Он исчез в проходе, чтобы отнести напитки. Вернувшись, он продолжил: Ты же не думаешь, что Кайл имеет какое-то отношение к исчезновению твоей дочери?
Кто знает.
Джек выглядел задумчивым.
Ты хватаешься за соломинку.
Ева потягивала свой напиток и размышляла вслух:
Он ушел с вечеринки с Келси.
Джек пожал плечами.
Ну и что?
Я думаю, он повел ее к себе домой.
Кайл старше твоей дочери. Значительно старше.
Ева улыбнулась его притворной невинности.
Келси любит все, что является вызовом или средним пальцем для меня. Она предпочитает мужчин постарше, так что ничего противоестественного в том, что она поперлась с ним. А если он женат даже лучше.
Кайл не женат.
Тон Джека заставил ее задуматься.
Нет? Ева откинулась на спинку стула. Я слышала, что были и другие исчезновения. Убийства тоже. Похоже, в Нихле есть свой собственный серийный убийца. Может быть, этот ваш Кайл имеет к происходящему какое-то отношение?
Джек внезапно почувствовал себя неловко. Он опустил взгляд, затем покосился на посетителей в другом конце бара. Когда он вновь поднял голову, его нижняя губа была закушена, мгновенно став красной и распухшей.
У него есть любовница. Нелегалка. Это самый страшный секрет в городе.
Нелегалка то есть иностранная эмигрантка?
Бармен кивнул. Он, казалось, собирался сказать что-то еще, но закрыл рот. Еще двое мужчин вошли в бар и сели за один из столиков с высокой столешницей, и Джек отошел, чтобы обслужить их.
Ева закурила сигарету и уставилась на русалку, нарисованную на стене. Наблюдая за поднимающимся к потолку дымом, она думала о том, что сказал Джек. Любовница. Нет жены. Это означало, что Кайл жил один. Это также означало, что он мог делать все, что хотел, в том числе и с шестнадцатилетней девушкой. Еве нужно было навестить этого Кайла Саммерса. Когда Джек вернулся, она сделала последний глоток вина и бросила двадцатку на стойку.