Чижов В. - Lim Lion

Lim Lion

В. Чижов

© В. Чижов, 2024

ISBN 978-5-0055-8952-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Введение

«Вы читаете самую скандальную книгу о моде и медицине». (с)

Она  успешная модель, он  успешный сотрудник медицинского учреждения. Искра безумия и полет на прекрасный остров, страсть, головокружительный успех и зависть. Обо всем этом можно только мечтать или даже позавидовать героям, а быть может, стоит рискнуть и повторить их путь судьбе на великое зло? Решать только Вам.

История, ставшая былью или быль, превратившаяся в роскошную жизнь. Имена вымышлены по желанию персонажей.

Если Вы хотите сэкономить себе кучу средств и обрести внутреннюю уверенность в модельном бизнесе, прекрасно провести время за чтением, то эта книга прекрасно подойдет для Вас, в случае, если Вы обычный врач, то не стоит судить книгу по обложке, настоятельно советую, ознакомьтесь с этой прекрасной интеллектуальной работой.

Мата нет, нет  он есть, но только в самом начале, в стихе, а в жизни его еще больше, но (!) мне, кажется, только с авторской позиции, что, здесь сделайте рассудительную паузу, он, тире, стих, гениален. Вы можете заменить нецензурную лексику на одно слово  «даром», смысловая нагрузка от этого не пострадает. Книга может быть куплена или прочитана хотя бы из-за него, стихотворения, простого, но гениального, как и книга.

Пишется раздельно, так как вы можете вставить вместо нижнего подчеркивания: мой, их, огромный, маленький, широкий, толстый, упавший, чье-нибудь имя, к примеру, любимого сказочного персонажа, даже единорога и так далее.

Приятного Вам чтения и улыбайтесь, улыбайтесь.

Запомни меня

Нечего делать внутри.Нечего делать снаружи.Книги свои собериИ молча выкини в мусор.Лучше б ты был дураком,Бегал по бабам и лужам.А не влюблялся бы в дур,Которым ты на_хуй не нужен.

Меня зовут Ху, не потому что Хэ-У, а потому что Икс-Игрек. На самом деле мои родители жуткие моральные садисты. Они специально выбрали это имя, чтобы я стал биологом, заблаговременно подумав о моем будущем. Мой отец пришел к этому еще до зачатия, распорядившись дальнейшей судьбой своего сперматозоида. Думаю, вам не составит огромного труда, предугадать заготовленное имя для девочки  Xх. Уж лучше бы, а впрочем, не будем о грустном. Наполеоновские планы могли быть нарушены в любой момент. Дверь в математический кабинет находилась недалеко. Конечно, о моем прозвище ходили легенды.

 «Хромосома! Хромосома»!  раздавались крики то в школе, то на улице.

Время перемен осталось позади, вместе с портретами великих фамилий Чехов, Павлов, Цицерон и Аристотель. Без особого труда, я поступил в медицинскую академию. И как-то по секрету, на одном моем дне рождения, отец раскрыл более страшную участь, которая светила мне в случае отвратительной учебы.

 «Понимаешь, Ху, я так подумал, если ты провалишь экзамены и не поступишь на биолога-генетика, то без всяких трудностей сможешь стать проктологом»!

 «Что»?!  такова была моя первая защитная реакция, условный рефлекс, выработанный в процессе общения с отцом. Разумеется, я крикнул, да так, что родителю в лицо полетели слюни. Потом я пришел в себя и продолжил молчать. Пока мой грозный клич нарушал внутреннюю тишину, папа продолжал говорить.

 «Проктологу не нужно учить все эти строения, запоминать названия костей, он ведь узкопрофильный, во всех смыслах этого слова. Лучше же, как говорил Брюс Ли, выучить и отточить один удар, чем тысячу или сколько-то там. Согласись, профессия прибыльная, как и у стоматолога, только ответственность ниже. Ну, мы понимаем друг друга. Не ниже, а меньше шанса накосячить, ты же понимаешь, я уже все продумал, тебе не надо переживать за свою будущую роскошную жизнь».

Жаловаться было грех. Хотя нутро вопило:

 «Проктолог! Проктолог! Да почему не маммолог?! Я бы смотрел на грудь и торжествовал, а потом бы ко мне пришла пожилая дама и, о! Надо было выбрать пластическую хирургию! Хотя нет, там насмотришься на дефекты больше, чем в кабинете маммолога».

Биолог-генетик  это то, кем я стал заочно, еще только-только прорвав оборону круглой яйцеклетки. Однако эта история не о том, как мой глаз смотрит в микроскоп. Надо же как-то познакомиться с читателем, а еще умело не оскорбить его, но частично использовать его имя или половую принадлежность.

Любой специалист с высшим образованием, работающий в нашей отрасли хорошо отдыхает, включая и проктологов.

 «Так вот»,  внезапно закончил свою фразу отец, а потом стал махать перед моими глазами своей ладонью,  «Ты тут»?

В этот момент я уже принимал третью пациентку в своем кабинете маммолога, предлагая ей оголить свою грудь, но только после того, как поинтересуюсь у набора ХХ-хромосом, что их беспокоит. Пришлось вернуться из своего удобного кожаного кресла за праздничный стол.

Мой отец в прошлом был музыкантом. Точнее вокалистом. Когда его «розовые очки» были сняты обществом и раздавлены с хрустом на асфальте, перед ударом в глаз, какой именно он не рассказывал, в его голове произошел настоящий разрыв шаблонов мышления. Как оказалось, все его песни были о нем самом. В итоге получился настоящий портрет человека, которым быть не стоит. Уйдя на покой, мой батя пошел работать в банк, но и там, общество относилось к нему с каким-то стебом. Зато когда появился я, его жизнь коренным образом изменилась. Очень часто он мне рассказывал о том, как попса в 90-е повлияла на западное общество.

 «Группа Limp Bizkit  это скрытая фонетика стадиона Олимпийский! Зарубежный Федя мечтал о том, как приедет в нашу страну и выступит перед многочисленной аудиторией».

 «Папа, но ведь это же не поп-музыка»,  возразил я в семилетнем возрасте.

Мой родитель мудро отредактировал мое представление о сцене.

 «Сын, но ведь она же по-пу-ляр-ная»!

Все разговоры о музыке мне казались каким-то бредом. Представьте сами, какая-то группа из начала двухтысячных, а на дворе уже почти вторая половина века. Мой отец все не унимался, его несбывшиеся мечты, переместились в некий гараж. На стенах там, висели плакаты со звездами, ушедшими со своего Эвереста на пике популярности, образованного, конечно же, от пилотажного термина пике, а никак не карточной масти, но больше всего выделялся ковер. Сказку про этот объект роскоши, мне доводилось слышать от своего родителя неоднократно.

 «Ковер! Ковер! Ты просто не представляешь! Сначала вся русская попса записывалась в небольших студиях, и там висел ковер, как элемент роскоши. Ты даже представить себе не можешь, сколько пыли из него можно выбить сегодня, обеспечив безоблачное детство в старости. Свои понимали это явление и хотели показать то, что живут обеспеченно. А вот со временем произошел настоящий прорыв ковра в зарубежье. Кто-то в тесном отечественном гараже переигрывал заморские песни, а на стене или под ногами обычно висел или лежал ковер. Отправив клип в сеть, люди ждали, как их работу оценят. Безусловно, качество аудиозаписей оставляло желать лучшего, тем и привлекало внимание, вызывая улыбки на лицах дорогостоящих звезд. Сделав много витков вокруг своей оси, Земля получила новое английское слово  cover, но началось все с нашей попсы, ведь рок тогда дремал, находясь по меркам известности под землей, не мельтеша на ТВ. И вот, прошли года. На всяких дисках так и писали cover, а не обложка. Представь, даже на журналах некая богиня гламура помещалась на ковер, а не на лицевую сторону»!

В общем, вы можете представить, в какой семье я вырос. Отец не позволял заниматься мне музыкой, грустно рассуждая о своем прошлом. Мне казалось, он висел на одном из плакатов, только его лицо находилось под париком, а на носу было что-то белое. Про сценический образ он отшучивался, неоднократно заявляя о стебе и магическом ковре. Гараж со всякой аппаратурой не давал мне спокойно спать.