Мне очень жаль, повторила я, но что случилось? Неужели этот заключ
Он предостерегающе поднял руку и поспешил оглядеться по сторонам.
Вы должны забыть о том, что я вам сказал вчера вечером. Из-за этого и из-за мне теперь приходится уезжать.
Это невероятно! вырвалось у меня.
Он печально кивнул головой.
Я ухожу из армии по постановлению кабинета его величества Без расследования, без объяснений
Но что вы сделали, что заслужили столь суровое наказание?
Этого я не смею сказать. Но я заверяю вас, что не сделал ничего, что противоречило бы понятиям о чести. Ведь вы мне верите, фройляйн Наталья?
Разумеется, поспешила я заверить его.
Восемнадцать лет службы и теперь выброшен, как старая перчатка Это слишком суровый приговор, вздохнул он. Теперь я возвращаюсь в свое имение в Померании и займусь разведением свиней. Вы можете себе представить меня в этой роли?
На мгновение в его голосе зазвучала прежняя веселость.
И там дома, в Померании, я буду думать: если в Визенхольме все сплетницы и станут чернить мою репутацию, то одна-единственная фройляйн Наталья будет продолжать верить в меня и скажет им, что бедный Гагенбек, быть может, и был глуп, но ничего бесчестного не сделал. Ведь вы поступите именно так?
Разумеется!
Ну, вот и хорошо! сказал он повеселев.
Мы пожали друг другу руки, раздался свисток и майор поспешил в вагон. Когда поезд тронулся, я увидела, как он высунулся из окна и галантно послал мне на прощание воздушный поцелуй.
Я возвратилась обратно в домик коменданта. У подъезда стояла сильная спортивная машина красного цвета. Она была очень запылена и, по-видимому, проделала немало километров. На переднем сиденье растянулся усталый небритый шофер и спал. Очевидно в этом автомобиле кто-то приехал навестить судью, но так как его не оказалось дома, то гость остался ждать в гостиной. Не было дома и госпожи Кауфманн. Я вспомнила о том, что она собиралась пойти на партию в бридж к Дернерам.
Я собиралась подняться к себе наверх в комнату, но внезапно мне пришла в голову мысль воспользоваться отсутствием хозяев и пройти осмотреть сад. Мне следовало побывать в саду, потому что госпожа Кауфманн возложила на меня обязанность заботиться о том, чтобы в доме всегда были свежие цветы.
Поэтому я взяла ножницы и корзину и отправилась в сад.
Я всегда любила цветы, а наш сад был мне особенно дорог. Он разросся и превратился в чудесный парк, в котором имелись прекрасные цветочные клумбы. Поэтому, отдавшись обаянию красок, ароматов и одиночества, я мечтательно прошлась по дорожке, порой срезая приглянувшиеся мне цветы.
Я была счастлива в саду. Мне было двадцать два года, я была романтична, пережила интересное приключение, а теперь мне ко всему этому была еще и доверена тайна, восхитительная волнующая тайна. Я погрузилась мыслями в происшедшее накануне и, решив, что для майора Дроботова и для меня все кончилось как нельзя лучше, счастливо улыбнулась.
Подойдя к клумбе с розами, я наклонилась к цветам и внезапно услышала позади себя резкий мужской голос:
Как печально, что приходится радоваться жизни в одиночестве, произнес голос.
Испуганно я отпрянула в сторону и увидела, что за порослью кустарника внезапно вырос крупный мужчина с резкими чертами лица.
Простите, что вы сказали? спросила я.
Незнакомец снял котелок и я увидела, что волосы его подернуты сединой и коротко острижены на прусский манер, на висках и на затылке. Тем не менее у него была очень густая растительность, и я обратила внимание на то, что волосы росли у него даже близ скул и в ноздрях. Руки его, походившие на лопаты, также густо поросли волосами. Из-за кустов он был виден лишь по пояс, и внимание мое привлекли его непомерно высокие плечи, длинные руки и сильно развитый торс. Все это в сочетании с его густыми сросшимися бровями, нависшими над внимательными умными глазами, и с густым волосяным покровом делало его похожим на исполинскую человекообразную обезьяну.
Это цитата, сказал он, из «Минны фон Барнгельм». Произведение нашего классика Лессинга. Вам, иностранке, следовало бы поближе ознакомиться с нашей литературой.
Его манера разговаривать и бесцеремонность, с которой он разглядывал меня, внушили мне неприязнь, и поэтому я поспешила сказать:
Это частный дом. Вам кого-нибудь угодно видеть?
На мгновение его рот скривился, а потом он улыбнулся и сказал:
Совершенно верно, и богиня Фортуна пришла мне на помощь, послав мне именно вас.
И, произнеся это, он повесил котелок на рукоять своей трости и сложил руки на животе.
Мне пришлось проделать очень длительную и тяжелую поездку в автомобиле, и все это только для того, чтобы повидать нашего друга, судью фон Кауфманна.
По-видимому, он наблюдал за мной, потому что внезапно он добавил:
Вы ведь видели у дома мой автомобиль? Отлично, продолжал он, почтенного судью я не застал дома, и потому я решаю присесть вот здесь и отдохнуть в тени. Не понапрасну ли я трачу время в ожидании судьи? О нет. Я никогда не сижу без дела, и поэтому я решаю направиться в сад и там богиня Фортуна посылает мне вас.
И, произнеся эти слова, он затрясся всем своим грузным телом в беззвучном смехе.
При этом он не сводил с меня глаз. Меня охватил отчаянный страх, и вдруг я вспомнила слова майора Дроботова: «Если крупный, сильный немец, хромающий на одну ногу, вздумает у вас осведомляться обо мне, тогда будьте начеку. Не дайте в нем зародиться подозрению против вас, а не то берегитесь!»
Инстинктивно я попыталась взглянуть на ноги незнакомца, но они были скрыты за кустарником.
Тем временем незнакомец продолжал:
И пока я разгуливал здесь, размышляя об изменчивости человеческой судьбы, я вдруг увидел прелестное олицетворение светловолосой славянской женственности. Вы порхали от цветка к цветку, словно бабочка, погрузившись в свои грезы. И после легкой паузы он добавил: И разумеется, эти грезы были грезами невинной и беззаботной юности.
Я тщетно ломала себе голову, под каким предлогом я могла бы освободиться от него и удалиться к себе. Этот человек играл со мною в кошки мышки. Он что-то знал, но что именно?
Фортуна была очень благосклонна ко мне, потому что я нуждаюсь в вашей помощи, сударыня
Внезапно он умолк, молчала и я, охваченная страхом.
Он угрожающе опустил руку в карман своего люстринового пиджака и вытащил из нее мужской воротник. То был мягкий в синюю и белую полоску воротник. И он был весь испачкан землей.
Я тут же опознала этот воротник, то был воротник майора Дроботова.
Незнакомец протянул мне его.
Быть может, вы будете добры, сударыня, и скажете мне, не приходилось ли вам уже ранее видеть такой воротник?
Я напрягла все свои силы и попыталась равнодушно ответить:
Право, не знаю. Такие воротники носит большое количество мужчин.
Но не в Германии, последовало быстрое возражение. Этот воротник не немецкого происхождения. И расправив его, он сказал: Вот видите, какой здесь стежок? Тонкий и аккуратный наредкость старательная подделка под германский военный мундир.
Его толстый палец указывал на стежок.
Но я не смотрела на нитки, мои глаза были прикованы к темному расплывшемуся пятну, впитавшемуся в ткань. И я знала происхождение этого пятна. То была кровь.
Сильным броском вперед незнакомец продвинул свое туловище сквозь кустарник и вырос передо мной во весь свой рост.
Он прихрамывал, и, когда он вышел на дорожку, я заметила, что одна его нога была в бесформенном уродливом ботинке.
Глава седьмая
«До свидания!»
Если бы не внезапное появление Фриды, то мне кажется, мое лицо выдало бы меня. Я окаменела от ужаса. Так значит моего ночного посетителя снова захватили в плен или, быть может, его больше не было в живых? И теперь по его свежему следу охотился этот «колченогий», о котором меня предупреждал майор.