КОМАНДИР. Товарищи! Шутка шуткой, а дело делом. Слово для приветствия трудового народа имеет, товарищ Вера.
Молчание. Появляются мужики, берут Толстого за руки и за ноги, уносят. К Тонкому подбегают другие оборванцы, отбирают у него одежду, возникает потасовка.
ВЕРА. Как говорит председатель Совета Народных комиссаров: «Дело, за которое боролся народ
К трибуне мужики на руках выносят помост, на нем стоит человек в военном френче, на голове казачья шапка, в руках шашка это Иоанн Булат. Народ кланяется ему.
БУЛАТ. Народ, я, как отец ваш, говорю вам мы избранные! Чудо выбрало нас! И поэтому всё это ваше отныне. И небо, и земли, и воды. И голод и сытость, и жизнь и смерть, и горе и радость И я ваш! (Указывает на Веру, Командира и Кального.) И они ваши. Я отец ваш, не прихотью своей, а настоянием вашим. Хочу огласить тебе, народ избранный, свои мысли по нашему новому мироустройству. На первом годе от Чуда в земле нашей передать управление нашей свободной волостью ПНИ, Приказу народных избранников. Объявить амнистию всем инакомыслящим каторжникам, даровать свободы народу.
Булат аплодирует, ему вторят Вера, Командир, Кальной.
КОМАНДИР. Ура, товарищи!
Молчание.
БУЛАТ. Всяк спляшет, да не всяк как скоморох. На первом годе от Чуда учредить ПомИз, Поместную Избу, чтобы делил земли между народом по способностям и потребностям. Надо земли бери! Бери, но работай! Не работаешь отдай другому, пусть он работает. Так что, кому надо земли, становись в очередь. Главным в Избе будет Демьян Пузочес. Выйди к народу, Демьян.
Перед трибуной появляется Демьян Пузочес, здоровый мужик с животом, зевает, кланяется народу.
ДЕМЬЯН. Народ, что скажу: просто так ко мне не ходи. Сначала пропиши в бумаге, зачем тебе земля, чего ты на ней будешь делать и чем докажешь. Написал бумажку, неси её моему заместителю, бывшему дьяку Кириллу. Он грамоте обучен, подробно обскажет мне, что да как, а я уже решу кому и чего.
Демьян кланяется народу, уходит.
БУЛАТ. На первом годе от Чуда учредить ЧелобИз, то бишь Челобитную Избу, куда надлежит нести жалобы и прошения, ежели кому чего не нравится. Закон и порядок отныне будет охранять Разбойная милиция.
Перед трибуной строятся мужики в шинелях. В руках вилы, за поясами топоры.
БУЛАТ. Прошу любить и жаловать наши защитники. У кого есть что сказать, спросить, возразить?
К трибуне выбегает женщина, встаёт на колени, крестится, бьет поклоны.
БУЛАТ. Встань, освобожденная баба. Не дело это на коленях стоять и челом оземь бить. Не для этого нас уродили! Говори дело своё
АСЯ. Я Ася, отец. Жена Степана. Забрали его с утра. Когда вернете? У меня четверо по лавкам. Почто без кормильца оставили?
БУЛАТ. Вот! Для этого мы и учредили ЧелобИз. Явись народу глава Челобитной.
АСЯ. А нельзя сразу решить, без Избы этой?
ВЕРА. Простите, товарищ Иоанн, можно я объясню? Товарищи! Не для того наши соратники умирали в ссылках, проливали кровь за идеи свободы, чтобы мы сейчас спрашивали, стоит ли доверять новым органам власти. Да, революция пока не докатилась до вас в полной мере, но это случится, и вы поймете, что теперь всё для вас! Так что, товарищ женщина, смело идите к начальнику ЧелобИза и просите решить ваш вопрос. Даже не просите, требуйте!
БУЛАТ. Ну, и где у нас глава Челобитной?
Перед трибуной появляется Демьян, кланяется Булату.
ДЕМЬЯН. Отец избранных, не гневайся. На главу ЧелобИза какой-то доброхот в Избу бумажку подкинул. Много всякого понаписали про него. Мол, расхитчик, лихоимец, хапун
БУЛАТ. Бумага не бомба
ДЕМЬЯН. Вы забыли, видать. Комиссия определила его, в числе прочих отступников, к Чуду отправить
БУЛАТ. Нового нужно найти. Займись, Демьян. У тебя, кажись, брат есть
ДЕМЬЯН. Не гневайся, отец, он глухой
БУЛАТ. Зрячий? (Демьян кивает.) Вот и ладно, а что глухой, так и лучше: воя напрасного слышать не будет, а дело сделает.
АСЯ. А со мной-то как, отец? Как с мужем моим быть? У меня дети
КОМАНДИР. У меня есть предложение, товарищ Иоанн: пусть товарищ Вера побеседует с гражданкой как женщина с женщиной.
БУЛАТ. Я думаю, это верное решение.
Вера спускается с трибуны, уводит Асю в сторону.
БУЛАТ. Ну, если ни у кого больше нет вопросов и возражений, перейдем ко второй части нашего сборища к допросам и пыткам. Главным в этом деле назначаю нашего гостя, товарища Кального.
КАЛЬНОЙ. Не очень умею говорить люблю делать. Приведите обвиняемых.
Мужики выводят Профессора и Поручика.
КАЛЬНОЙ. Властью, данной мне революцией, приговорить в высшей мере
Командир что-то шепчет на ухо Кальному.
КАЛЬНОЙ. Я поторопился, товарищи. Все время забываю порядок: сначала допросы, а потом казни.
Командир спускается с трибуны, подходит к Профессору и Поручику.
КОМАНДИР. Добрый день, профессор. Народ хочет знать, для чего вы, представитель буржуазии, появились здесь, на территории революции?
ПОРУЧИК. Бегите, профессор.
Поручик сбивает с ног Командира. Появляются мужики, хватают его. С трибуны спускаются Кальной и Булат. Подходят к Поручику. Командир встает, хочет ударить Поручика, Булат перехватывает его руку.
КАЛЬНОЙ (Поручику). Легкой смерти ищешь? Огорчу тебя: расстрелять не получится. Тут с этим туго. Придется тебя вешать, плетками забить или закопать Я бы с тобой так сделал плетками забил, потом бы закопал, потом бы откопал и повесил.
БУЛАТ. Тише-тише, товарищ Кальной! Успеешь еще (Поручику.) Здравствуй, сокол. Не признал меня? А я тебя сразу признал. Все не навоюешься никак? Тебе к земле пора привыкать, а ты вон к нам пришел. Не вспомнил меня? А ты ударь мне по роже рука вспомнит. Ну, чего боишься, вдарь! И матюками можешь, я разрешаю. От страха память отшибло, сокол? Чего язык проглотил? Я помню, как ты можешь по матушке
ПРОФЕССОР (Поручику). Вы знакомы, Дмитрий Лукич?
КОМАНДИР. Товарищ Булат, я так понимаю, что у вас свои счеты, но он прилюдно
БУЛАТ. (Народу.) Избранные, вот мой командир, мы с ним супротив немцев бились. Супротив немцев оно понятно, они басурмане. А вот зачем он к нам пришел? При оружии. Винтовку у него отняли и наган. Разве мы немцы? Разве басурмане мы? Ну, скажи народу, зачем пришел.
ПОРУЧИК. Ты же дезертир, Иван. Сбежал из окопов и дружков увел. Про это народу расскажи Вернулся домой Иоанном стал?
БУЛАТ. А за кого было умирать? Тут без меня земля не рожала. Мать померла, пока я в окопах вшей кормил. Сестра с детьми в город подалась, чтобы тут с голоду не опухнуть. Что мне твоя война дала?
ПОРУЧИК. Давай допрашивай, и распрощаемся
БУЛАТ. Ну, как скажешь, сокол. А я же тебя почти простил: ты же тоже человек подневольный, приказам верный. Думал, что ты войско наше возглавишь. Как думаешь, нужно молодой волости свое войско?! Нужно! Ну, сокол, вот тебе моя рука! (Пауза.) Так и думал, что не согласишься. На нет и суда нет Геройской смерти не обещаю, но похороню по-человечески Прощай, сокол
КАЛЬНОЙ. Можно теперь мне сказать, Иоанн Они не последние, кто будет оспаривать наше право на свободную жизнь! Угнетатели так просто не успокоятся, поверьте мне. Это гидра-змей, у которой вместо отрубленной головы тотчас вырастает новая. Наша задача давить их нещадно! Рубить эти бессчетные головы, чтобы они захлебнулись в собственной крови
БУЛАТ. Ну, хватит, хватит. Чего жути нагоняешь? (Народу.) Избранные, вот что скажу Эти люди пришли забрать Чудо наше! Чудо, которое показало нам, что мы избранные! Чудо, которое дало нам пробуждение от сна, и мы освободили землю нашу от всех, кто помыкал нами. Мы свободный народ благодаря Чуду! А они хотят отнять его у нас, для этого они пришли! Так чем они отличаются от супостатов? Хотят Чудо наше пусть идут к нему. Пусть это будет наша жертва! (Каленому.) Ну, с этим все ясно. Давай у профессора спроси, чего он тут у нас потерял!
КАЛЬНОЙ. Слышал вопрос? Говори!