Не горячись, адмирал, Золтан посмотрел в зал и приказал. Зеркало!
«Ещё один важный момент», подумал адмирал и удивлённо спросил:
Зеркало? Зачем?
На площадку вышла девушка кемн. Она несла овальное зеркало в золотой оправе. Адмирал увидел на её запястьях браслеты Главной жрицы. Обычно духи кемнов общались с верховной властью при посредничестве зрелой женщины. Значит, эта девушка была сильнее многоопытных жриц.
Как тебя зовут? спросил он.
Я Дисти, адмирал, ответила девушка, замерев и приложив сжатый кулак к груди.
Ты Главная жрица?
Да, адмирал.
Хорошо. Подойди.
Эстабат посмотрел в зеркало и сказал:
Это я? Теперь понятно, Золтан, что ты задумал.
Затем адмирал надолго замолчал, рассматривая отражавшееся в зеркале лицо.
«Пока всё идёт так, как я надеялся. Знаний у Всеслава достаточно или нет? Что думает Золтан?»
Вот как выглядит Всеслав Шадрин, наконец сказал адмирал. Совпал даже цвет глаз. Хотя у меня не было шрама над левой бровью. Видишь?
Да, вижу, ответил Золтан. Если присмотреться, он заметен. Как отреагируют на это микриги и андроиды, стерегущие Фьифьюч?
На мелкие детали они не обратят внимания. Незачем было создавать громоздкую систему опознания. Главное опорные точки лица, тембр голоса, слова пароля Я понимаю, что ты задумал, учитель. Это рискованный шаг. Справится ли Всеслав?
Он не глуп, ответил кемн. К тому же, наш метод обучения всегда действовал безукоризненно.
Метод эффективен, с этим я согласен. Но достаточно ли крепкие у него нервы, чтобы пройти идентификацию под прицелом микригов-охотников? Если он запаникует и его голос дрогнет, попытка внедрения в укрепрайон тут же закончится.
Аналитики пришли к выводу, что он отважен, ответил Золтан. Думаю, он справится.
Адмирал задумался, затем сказал:
Возможно, у меня появился шанс обрести покой. Это хорошо. Поговори со Всеславом о наших проблемах. Выясни, сообразителен ли он. Меня настораживает первая ступень развития людей.
Возможно, мы недооценили эту цивилизацию. Лучший способ выяснить истину обучение.
Вы объяснили Всеславу, чем является поток времени и как осуществляется фиксация?
Золтан посмотрел на Гросса, тот отрицательно покачал головой.
К сожалению, не успели объяснить, ответил Золтан.
Обязательно поговорите с ним на эту тему. Нельзя доводить Всеслава до паники. Он должен быть спокоен, зная, что, оказав звёздному содружеству весомую услугу, сам ничего не потеряет.
Да, адмирал.
А теперь нужно вернуться к моим воспоминаниям, нахмурившись, проговорил Эстабат. Он вздохнул и задумался. Затем в притихшем зале зазвучал его голос:
Мы со Строби находились на второй палубе, Вивьева ушла вниз в будуар. Неожиданно я почувствовал лёгкий толчок: кто-то пристыковался к яхте. Кто мог сделать это без моего разрешения? Почему не прозвучал доклад пилота? Я решил выяснить, в чём дело, и тут услышал, как в переборки шлюзовой палубы стали бить заряды плазмы. Раздались крики. Я понял, что это было нападение. Я посадил Строби в разведывательную капсулу и приказал, чтобы он летел в облако астероидов. Припоминаю, что, инструктируя сына, я выключил опознавательный маяк. Я должен был это сделать! Я его выключил, Золтан?
Да, адмирал.
Мятежники искали моего сына?
Да, искали. Комиссия по расследованию сохранила показания всех приборов капсулы. Я много раз их просматривал, пытаясь найти подсказки. Трёхпалубный шлюп без опознавательных данных подошёл к облаку астероидов. Он двигался медленно. Разведывательная капсула Стратилиона не отзывалась на запросы определителя, и мятежники намеревались обнаружить её по тепловому излучению.
Строби выключил двигатель?
Да, адмирал.
Хорошо.
Путчисты не боялись пятилетнего мальчика и представляли собой отличную мишень. Стратилион направил всю огневую мощь в одну точку: в панорамное окно ходовой рубки. Это был рискованный поступок, но самый верный, потому что из той позиции, в которой он находился, не было возможности попасть в двигатель. Шлюп после атаки разорвало на части и разметало по космосу.
У моего сына острый ум и отважное сердце! с гордостью сказал Эстабат. Он правильно провёл свой первый бой! Я рад!
Через восемь часов после выстрела, продолжил Золтан, Стратилион появился на военной базе планеты Л- пятнадцать сто семьдесят семь. Энергоресурс капсулы был почти полностью израсходован. Если бы он ошибся с координатами базы
Исключено! Мой сын прирождённый штурман!
К сожалению, продолжил Золтан, найти тебя и Вивьеву объединённые силы не смогли: заметая следы, мятежники взорвали «Клеонию». Единственное, что удалось обнаружить в космосе часть штурманской рубки яхты с оборудованием и маяком.
Что предприняла Следственная комиссия? спросил Эстабат. К какому подразделению был приписан этот шлюп? Я понимаю, что наша армия понесла потери в крупных сражениях и локальных схватках, тем не менее, за тридцать лет вы должны были установить места гибели всех наших транспортов и выявить мятежный борт.
К сожалению, у нас до сих пор осталось много невыясненных эпизодов. Сотни пилотов, попав под воздействие Серых Ужасов, направляли аппараты в сторону ближайших звёзд. Среди этих аппаратов были многопалубные шлюпы.
Плохо! Что могут подсказать мои воспоминания? Когда я спустился на шлюзовую палубу, повсюду клубилась противотепловая завеса. Шёл бой в глубине левого коридора. Я достал из ячейки маску, надел её и осмотрелся И увидел Вивьеву. Это было ужасно!
Эстабат надолго замолчал.
Она лежала неподалёку от трапа, глухим голосом продолжил он. В руках сжимала оружие. Её грудь почернела от разрыва заряда плазмы.
Опять последовала долгая пауза.
Моя жена никогда прежде не брала в руки оружие. И никогда не пробовала стрелять. Она была милосердной женщиной и никому не причинила вреда. Намеревалась выступить в роли парламентёра, чтобы положить конец войнам с хапсами. Император собирался предоставить ей такое право И она лежала передо мной мёртвая. Жизнь потеряла для меня смысл. Пусть простит меня Стратилион Ствол оружия, которое она сжимала в руках, был холодным: она не сделала ни одного выстрела. Я взял это оружие и поставил кассету в боевое положение. Во мне клокотала ярость. Кто-то, невидимый в противотепловой завесе, подал команду: «В Эстабата не стрелять! Брать жи» Я выстрелил на звук и услышал, как на палубу упало тело. Я мог бы устроить охоту на этих предателей и убийц и уничтожить их всех, даже если бы мне противостояла сотня. Вы знаете, на что я был способен. Уроки старшего духа кемнов Кринмиуса не прошли для меня даром. Всё было бы иначе, если бы Вивьева и Строби ждали меня дома. Но теперь, когда она лежала у моих ног
Эстабат опять замолчал.
Я стоял и стрелял, продолжил он. Стрелял, едва услышав шорох. Я сделал больше двадцати выстрелов, и только однажды плазма, не попав в цель, ударила в переборку. Надеюсь, я убил того, кто оборвал жизнь Вивьевы. А потом заряд плазмы угодил мне в колено. Нога подломилась, я сел на палубу. Кто-то бросился ко мне, я выстрелил. В их планы входило взять меня в плен, но они не осознавали, что, пока я жив, подобраться ко мне не сможет никто. Наступило затишье. Сидя рядом с женой, я прикоснулся последний раз в жизни к её волнистым волосам.
Золтан вздохнул.
У меня, как обычно, был при себе планшет, продолжил Эстабат. Я достал его и бросил в дым. Кто-то из мятежников не выдержал и выстрелил на звук. Я послал в него пару зарядов. Мятежник упал и захрипел. Я выстрелил в него ещё раз. Затем я услышал, что они, рассредоточившись, стали уходить в левый и правый коридоры. Эти глупцы намеревались окружить меня. Довольно скоро эта тщетная попытка дорого им обошлась. Наконец они поняли, что попали в трудную ситуацию: взять меня в плен они не могли, отступить и покинуть яхту, не создавая шума, тоже. Туда, где раздавались шорохи или бряцанье оружия, летели мои заряды плазмы. Если бы я стал менять позиции, перестрелка превратилась бы для них в кровавый кошмар. Но я решил умереть рядом с Вивьевой. Если я потерял её, зачем мне нужна была жизнь?