ну какой он нападающий, он же пешком ходит, а не бегает! Ты мне лучше скажи, сколько
ей, я считаю, довольно вежливо! А она мне такая: «Знаешь как пошёл на хер по-итальянски?» Я грю: «Не знаю!». А она мне такая: «Пошёл на хер Антонио!»
да ездил я на ней уже! Она тоже с передним приводом, шустрая такая.
Андрюха, иди сюда!
а он вдруг раз и сел
Раз и сел это у нас с каждым может случиться!
так ей, гниде, и сказал
Подождав ещё немного и не услышав ничего интересного, ТТ снова подошёл к стойке.
Аскольдыч у себя? спросил он, возвращая кружку.
Тётя Клава, не прерывая жонглирование кружками, кивнула, и ТТ прошёл вглубь заведения, где располагался кабинет директора Семёна Аскольдовича Зауербаума, бывшего одноклассника ТТ.
Семён Аскольдович стоял в своём кабинете возле огромного аквариума, кормил рыб и задумчиво улыбался. В белом халате и в очках в тонкой золотистой оправе, Семён Аскольдович был больше похож на врача, а не на директора пивного ресторана. А всё потому, что изначально он являлся дипломированным биологом-ихтиологом и работал несколько лет старшим научным сотрудником в рыбохозяйственном НИИ. А к пивному делу был приставлен только после того, как удачно женился на дочке директора Облторга.
Освоив секреты управления пивными услугами (секреты эти сводились к правильному регулированию плотности напитка), любимого рыбного дела он не забросил и успешно выращивал для себя и для особо приближённых закуску к пиву прямо в возглавляемом им питейном заведении. Для этого на заказ и по его чертежам на одном из местных заводов было изготовлено два аквариума на 1000 литров каждый, которые затем были укомплектованы компрессорами, фильтрами, лампами и прочими атрибутами, необходимыми для того, чтобы каспийская вобла чувствовала себя как дома. Вобла, видимо, так себя и чувствовала жирные рыбины лениво перемещались в толще воды, лишь иногда всплывая ближе к кормушке, куда Семён Аскольдович бросал щепотки корма.
С некоторых пор процесс кормления рыбы вызывал у него улыбку из-за ассоциаций, связанных с одним весьма забавным случаем. Дело в том, что его супруга работала врачом-физиотерапевтом в новой областной клинике, физиотерапевтическое отделение которой было хорошо оборудованным. В частности, там был установлен специальный бассейн для различных водных процедур, о котором мало кто знал, ибо доступ к нему был только у очень узкого круга избранных советских граждан. Естественно, сами медработники в этот круг входили. А иногда (после закрытия) входили и члены их семей. Причём с друзьями. Например, чтобы отпраздновать какое-нибудь событие. И вот во время одной из таких тусовок, когда все уже неплохо выпили, кому-то из друзей Семёна Аскольдовича пришла в голову идея использовать этот сугубо терапевтический бассейн для такой не предусмотренной правилами лечебной процедуры, как игра в дельфинов.
Идея была встречена с восторгом. Все разделись и плюхнулись в тёплую воду бассейна, чтобы изображать дельфинов, выпрыгивающих из воды, а Семёна Аскольдовича, как единственного в компании ихтиолога, назначили их дрессировщиком, который должен был поощрять удачные прыжки рыбой. В качестве корма не нашлось ничего, кроме шпрот из консервной банки. Цирковой номер нового дельфинария выглядел так. Опустившись на колени и схватившись одной рукой за поручни, Семён Аскольдович другой рукой брал из банки шпротинку и помахивал ею вверх-вниз над поверхностью воды, а задача пьяных друзей-«дельфинов» была подпрыгнуть в воде как можно выше и схватить её ртом.
Номер получился невероятно зрелищным и чудовищно смешным. От смеха некоторые «дельфины» чуть не захлебнулись, но к счастью, всё обошлось. Вот только ловкости и грации морских млекопитающих достигнуть никому из участников шоу не удалось, несмотря на все их старания. Так что всё вполне ожидаемо закончилось тем, что шпроты из банки, можно сказать, вернулись в родную водную среду. Вместе с маслом, которое пятнами расползлось по поверхности уникального терапевтического бассейна. А чужеродный медицинскому учреждению аромат консервированных шпрот не удалось устранить даже и после того, как последняя из них была с большим трудом отловлена самодельным неводом из марли, а воду в бассейне сменили
Вот эти-то воспоминания и вызывали у Семёна Аскольдовича улыбку каждый раз, когда он кормил свою воблу. Так было и теперь, когда ТТ бесшумно возник на пороге кабинета и увидел знакомую фигуру директора в белом халате, стоящего к двери спиной.
А, Тимур Тенгизович, заходи дорогой! поприветствовал майора Семён Аскольдович, не оборачиваясь, словно он, как камбала, видел вокруг на 360 градусов. Бросив последнюю порцию корма в воду, он вытер руки об халат, повернулся и радушно потряс руку майора обеими руками сразу.
Как тебе моя Rutilus caspicus17? Видал как вымахала? кивнул он на аквариум. Скоро буду сушить. Первоклассная вобла будет. Пива, кстати, не хочешь, нормального?
А там что, ненормальное было? ТТ кивнул в направлении зала, откуда доносился гул посетителей.
Там было сделанное по ГОСТу и разлитое согласно инструкции, назидательно сказал Семён Аскольдович. А нормальное это сваренное по совести, а разлитое как положено. Ну ладно, я тебе с собой дам. В грелке, чтобы никто ничего. С чем пожаловал, Тимур? Просто шёл мимо и решил поздороваться, отгадал? Семён Аскольдович смеялся, но взгляд его стал серьёзным.
Да, в общем, так и есть, немного лениво ответил ТТ.
Ну, давай тогда присядем, предложил Семён Аскольдович, усаживаясь за свой стол, на котором лежали стопкой журналы «Рыбоводство и рыболовство».
Как оно вообще, всё нормально? спросил ТТ, мельком оглядев обстановку в кабинете. Ничего нового?
Да всё по-старому. Та же щука, да под хреном. Пьют, ругаются, ругают, иногда подерутся слегка не без этого но в общем, всё культурно.
Понятно, в тоне и взгляде ТТ почувствовалось лёгкое сомнение.
Если бы что-то было серьёзное, я бы знал, не без гордости сказал Семён Аскольдович. У нашей тёти Клавы глаз-алмаз, муха не пролетит незамеченной. Всё, что в этих стенах творится я тут же
А за стенами? ТТ сделал вид, что подавил зевок.
За стенами извиняйте, уже не моя епархия. Я же не райисполком. Там как раз твои коллеги на боевом дежурстве. Так сказать, бдят, я извиняюсь.
И хорошо они это бдят?
Бдительно бдят. Не жалуемся. Могу пример привести. Не далее, как в пятницу. Стоит очередь. Большая. И, как всегда, кому-то больше всех надо нагло лезет без очереди, мол, инвалид, но документ не показывает. Ну, его кто-то возьми, да и толкни, типа, куда прёшь, а тот в ответ коляской своей ему по спине! Так патруль ваш сразу же вмешался свинтил инвалида этого и увёз, только кресло оставил не влезло в машину.
Какое кресло? насторожился ТТ.
Ну, коляска его, инвалида этого.
И куда оно делось?
Да никуда, я его в подсобку сам потом отнес, не бросать же на улице.
А ну-ка, пойдём взглянем! оживился Тимур. Меня дед мой как раз просил инвалидное кресло достать.
Он разве у тебя тоже инвалид?
Что ты! Здоров как бык! Нет, он задумал его в аренду сдавать, попрошайкам. А достать не может там за ними очередь по записи года на два.
Они вместе вышли из кабинета, прошли по коридору и подошли к обитой железным листом двери подсобного помещения. Семён Аскольдович достал из кармана халата ключ, отпер замок, щёлкнул выключателем на стене и распахнул дверь. ТТ с порога быстро заглянул внутрь, пробежался глазами по стеллажам с бутылками, коробками и пакетами и вопросительно посмотрел на Семёна Аскольдовича. Тот выглядел озадаченным.