Роберто понял намёк и остановил невидимых музыкантов.
Синьора Гуччо, будьте добры, подтяните вторую струну. Синьор Дженти, дайте ре пожалуйста. Да, я это уже слышал, синьора, но тогда вообще снимите эту струну с инструмента и играйте на трёх. Или используйте скордатуру20. Спасибо, продолжим, с того же такта, первая доля.
Ну что же, сегодня вы звучите намного лучше, почти хорошо! с фальшивым воодушевлением сказал Роберто, когда они дошли до финала увертюры. А ваше мнение, синьор Дженти?
Я ведь не дирижёр, синьор Кармини, вежливо начал Дженти.
И всё же. Я вас очень прошу.
Ну На мой субъективный взгляд вы Он положил скрипку, освобождая руки. Я не могу давать вам советы, синьор Кармини, но такое впечатление, что вы хотите услышать от нас совершенный звук, который вы себе несомненно представляете, но поскольку мы к этому ещё не готовы большинство из нас, по крайней мере это вызывает у вас внутреннее напряжение. А оно, в свою очередь, может трактоваться музыкантами как недовольство. Со всеми вытекающими последствиями.
И как мне от этого избавиться? подавляя раздражение, спросил Роберто.
Я не знаю. Это очень индивидуально.
У вас такого никогда не бывает?
Поначалу бывало Но я давно уже перестал быть перфекционистом. Это вредит общению.
Синьор Дженти, но нельзя же играть равнодушно или небрежно. Это же будет настолько очевидно, что и публика это услышит. Мы же в Неаполе!
Синьор Кармини, что вы хотите от городского оркестра? Посмотрите вон на оркестр Театра Сан-Карло, что у них творится. Они профи, а как их лихорадит. Извините, но мне кажется Я бы на вашем месте, несколько опустил планку, для начала. Вот синьор Мокинелли, он не
Да-да, перебил его молодой дирижёр, я примерно знаю, что вы скажете. Такое спокойствие, уверенность, доверие а где результат? Если впереди конкурс, то где амбиции?
Синьор Кармини, для моих коллег это ведь не работа, а хобби. Ну какие могут быть амбиции за тысячу лир в час? Скажите спасибо, что у них вообще есть желание тратить своё личное время на эти репетиции.
Да уж Это заметно, показал Роберто на пустой зал. Желание прямо-таки налицо
Дженти лишь развел руками.
В этот момент раздался стук в дверь, затем она открылась и на пороге появилась девушка.
Простите, синьоры, здесь репетирует католический симфонический оркестр города Неаполя?
Да, синьорина, и он перед вами практически в полном составе! Роберто и не пытался скрыть своё настроение.
Бонджорно, синьорина, намного более вежливо произнёс Дженти, вставая.
Меня зовут Лорена Ианцу, девушка говорила с небольшим румынским акцентом, и я приехала к вам для стажировки. Флейта, она сделала лёгкий реверанс.
Роберто встал со стула и только теперь заметил в руках девушки небольшой футляр для музыкального инструмента. Рядом с футляром он также обнаружил стройные ноги в обтягивающих джинсах. А когда его взгляд скользнул вдоль них снизу вверх и застрял на полпути от тонкой талии к лицу, то ему пришлось волевым усилием заставить себя смотреть девушке в глаза, а не на её грудь. Глаза её были светло-серые и смеющиеся.
Синьор Кармини шутит, синьорина Ианцу, сказал Дженти, не глядя на девушку, просто мы сегодня работаем в малом составе, он слегка поклонился, Паоло Дженти. А это наш маэстро, Роберто Кармини.
Очень приятно, улыбнулась Лорена, подходя ближе и протягивая руку сначала дирижёру, потом Дженти.
Рады познакомиться, пробормотал Роберто, стараясь не опускать взгляд ниже. О, это было чертовски трудно! Потому что пока она шагала от двери, генерируя соблазнительные мягкие волны, прокатывающиеся по ткани её блузки от естественных колебаний груди, выдававших отсутствие нижнего белья, его воображение успело дорисовать и совершенную форму, и размеры, и В общем, было трудно.
Откуда вы к нам приехали, синьорина? спросил Дженти.
Из Румынии, консерватория имени Порумбеску. Наш профессор знаком с синьором Мокинелли, и
Ах вот оно что, сказал Роберто таким тоном, будто только что постиг тайны Вселенной, ну тогда вам придётся подождать его возвращения. Когда он вернётся, синьор Дженти? повернулся он к скрипачу.
Обещал в субботу, ответил Дженти, теперь не отрывая взгляда от блузки.
Вы успеете выучить свою партию до субботы? спросил Роберто.
Я хорошо читаю с листа. Но если бы вы мне одолжили партитуру на вечер
«Я готов весь вечер помогать вам в разучивании, синьорина!» завопили гормоны, несущиеся в кровяном русле по сосудам молодого человека. Но вслух он был вынужден сказать совсем другое:
Да, возьмите, только принесите её пожалуйста на репетицию.
Непременно, заверила Лорена, глядя на Роберто смеющимися глазами.
Роберто смутился и снова повернулся к Дженти.
Теперь покажете ваше замечательное кафе, синьор Дженти?
Вы с нами? спросил скрипач девушку, поднимая, наконец, взгляд.
А можно? Я с удовольствием! Я впервые в Неаполе и ещё ничего не видела.
Ну-у, это легко поправимо, придал своему голосу энтузиазма большой знаток города Роберто, совершенно не представляя себе, что делать дальше в этом направлении равно как и в каком-либо другом.
Они втроём направились к двери зала, и в заунывной мелодии дня, фоном звучавшей в подсознании Роберто, запиликали игривые нотки большой флейты, что немедленно придало его походке упругости, движениям рук раскованности, а глазам блеска.
Слушаю тебя, сын мой, сказал голос из-за перегородки, когда Роберто встал на колени в конфессионале21 церкви Санта Кьяра, куда он пришёл для исповеди через несколько дней.
Отче, я работаю с оркестром и, каюсь, мне трудно относиться с любовью к тем, кто плохо репетирует, не старается, фальшивит, не учит партии и не хочет совершенствоваться. Но из-за этого я и сам на себя злюсь. Злюсь, что не могу достичь желаемого результата, и что не умею преодолеть вялость музыкантов, воодушевить их.
Ты испытываешь гнев?
Ну не бурный гнев. Раздражение. Я стараюсь его не показывать, но, наверное, меня выдает лицо.
Гнев это тяжелый грех, раздражение это маленький гнев, значит и грех обыденный, скучающим тоном произнес священник за перегородкой, это всё?
Нет. Ещё к нам в оркестр недавно приехала новая флейтистка, и она мне сразу очень понравилась но боюсь, что причиной этого является не её душа, о которой я пока ничего не знаю, а её облик у неё такие потрясающие смеющиеся глаза, и такая грудь, а если бы вы видели её стройные
Постой, сын мой, не нужно таких подробностей! Скажи, в чём твой грех. Мужчина не может не любоваться женщиной, а если ты не женат, и она не замужем, ничего плохого здесь нет.
Но, когда она теперь передо мной сидит на репетиции оркестра, я думаю больше о ней, чем о музыке. Точнее, я думаю о музыке совсем по-другому.
Так это мешает тебе или помогает?
И мешает, и помогает не знаю. Мне, наверное, хочется ей понравиться, а для этого я должен проявить себя как дирижёр. А для этого я должен добиться правильного звучания оркестра. А для этого должен убедить всех до одного играть правильно и с энтузиазмом, а для этого я должен быть спокойным и авторитетным, а не влюблённым и сумасбродным, а для этого я не знаю
Сын мой, когда человек влюбляется и чувствует себя окрылённым, то у него часто всё получается гораздо лучше, чем в спокойном состоянии. Если у тебя не возникает греховных мыслей, отвращающих тебя от пути добра, если ты не стал больше лениться, раздражаться, желать зла тем, кто не соответствует твоим представлениям о музыке или об её исполнении, то всё хорошо. Бог прощает тебя. Но если твои мысли полны похоти, если твоё воодушевление не даёт тебе самому заниматься музыкой так, как это от тебя требуется, то как ты обретаешь необходимый тебе душевный баланс?