Смотри, негромко сказал Вера, показывая в сторону «уазика», свежак
Всё. Мы на месте. Лежим, дышим носом десять минут, скатываясь по крутому склону обочины, устало произнёс сержант. Линию обороны укропов мы прошли. А тут горочка. Отсюда наши позиции хорошо просматриваются. Возможно, эти черти сегодня здесь лёжку устроят. Будем ждать, тихо сказал Гусь и, перевернувшись на спину, замер.
Жора, а почему мина не взорвалась? Я же её сдвинул неожиданно спросил Череп, придвигаясь ближе к Гусю.
ПМН мина нажимного действия. Сработка происходит при нагрузке не менее двадцати пяти килограмм. Вот если бы ты на неё локтём или коленом устало покачав головой, тихо ответил Гусь.
Эту хрень ещё называют «Чёрная вдова», негромко отозвался Вера и, махнув рукой, пополз в сторону перекособоченного «УАЗа». Посмотрю, что за аппарат.
А у меня что? На нашу вроде не похожа, спросил Немец, достав из кармана разгрузки ручную гранату с абсолютно гладким корпусом, по форме напоминающую «новогодний» лимон.
Классная штука американка. М26 собственной персоной. Внутри металлическая спираль с насечками. Больше тысячи осколков после взрыва. Зажимаешь предохранительную скобу, дёргаешь за колечко и бросаешь, снисходительно пояснил Гусь.
Желательно прямо в лоб «нацику», оживился Череп, насмешливо глядя на немного испуганного Немца.
Лёгкий шорох привлёк внимание группы. Это, низко пригнувшись к земле, бежал к своим Вера. Проехав на спине до самого дна овражка, он подполз к ребятам и возбуждённо заговорил:
А пушкари-то не зря свой хлеб едят. «УАЗ» это они долбанули. Буквально минут двадцать назад. Движок горячий Понятно, что случайно, но главное результат. Прямо у машины труп водилы лежит, шея тёплая ещё. Водительскую дверь осколками снаряда сорвало, вот он, бедолага, и вывалился. Смотри, что у меня разжимая кулак, произнёс Вера.
Прикрыв руку каской, Череп подсветил фонариком. На ладони Веры лежала небольшая связка ключей. Выключив фонарь, Череп насмешливо спросил:
И что это? Ключи от бункера с Зеленским?
Дядь Петь Я их из замка зажигания вытащил. Правда, надо бы ещё проверить, заведётся или нет?
А колесо пробитое? не сдавался Череп.
А запаска? напирал настырный Вера. Колесо поменяем, и поехали Мы ж не негры Кто нас от хохлов отличит? По-украински говорит кто?
И тут вдруг Немец каким-то утробным низким голосом:
«Хочется мне вам сказать, панове, что такое есть наше товарищество. Вы слышали от отцов и дедов, в какой чести у всех была земля наша Всё взяли бусурманы, всё пропало. Только остались мы, сирые да как вдовица после крепкого мужа»
Стоп стоп, Немец. Какая на хрен «вдовица»? Ты чего завёлся? удивлённо зашептал Гусь.
Это из монолога Тараса Бульбы пожал плечами будущий заслуженный артист России. Бульба он же хохлом был.
И где тут украинский? Гоголь на русском писал. Так, всё! Предлагаю вот что. Череп с Немцем здесь остаются и присматривают за этим железом, кивнув в сторону «мёртвой» техники, сказал Гусь. Если по «расписанию» стрелки сегодня здесь работают, то мимо вас не пройдут, уверенно заявил сержант. А мы с Верой ближе к позициям «нациков» подвалим. Там по плану разведки кубанцев есть высохшая речушка. Речушка высохла, а камыши остались. Позиция пальчики оближешь, я вам доложу. Из камыша видно всё, а если в него смотреть, ничего не разберёшь. Камыш на ветру шевелится, бликует. Я слышал, даже в прибор ночного видения не поймёшь, что за ним скрывается.
Вы тут повнимательнее, мужики. Засекли снайперскую группу нам кодовое слово пулей передали Хотя я всё-таки думаю сомневаясь, пожал плечами Вера.
Потом расскажешь, перебил его Гусь, работаем по плану.
Уже через несколько секунд их не было ни видно и ни слышно. Нет, они не были невидимками. Просто со стороны укропов неожиданно по тылам бригады открыла беглый огонь артиллерийская батарея, заглушая выстрелами ночные естественные звуки. Позиции пушкарей были недалеко, где-то метрах в восьмистах от засады разведчиков. Снаряды, набирая высоту, с чуть заметным шелестом вкручивались в ночное небо и улетали далеко в тыл российских боевых порядков.
О! Старушки проснулись вглядываясь в звёздное небо, пробубнил Череп.
Кто? вжав голову в плечи, спросил Немец.
Что! Гаубицы Д-30 До сих пор воюют старушки, пояснил Череп. Да ты не ссы, у них цели в нашем тылу. Тоже разведка работает.
Договорились дежурить по два часа. Первым заступил Немец. Он долго устраивался, приминая жёсткий кустарник локтями и коленями. Наконец замер, опустив на лицо маскировочную сетку. Полежал, покрутил головой, пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте. Вспомнил про БНВ. Расчехлил и включил бинокль ночного видения. Проверил. Ни хрена Вернее, движения теплокровных по просёлочной дороге, идущей между лесопосадкой и старым заброшенным садом, не наблюдается. Немного было не по себе. Из головы не уходили слова Веры, сказанные им ещё во время переезда: «Выстрелить в человека не так уж и трудно. Забыть об этом невозможно». А стрелять наверняка придётся. В живого Через час поймал себя на мысли, что голова вместе с БНВ падает «Поймал» свою голову в пяти сантиметрах от утрамбованной земли, с трудом поставил подбородок на оба кулака. Бог с ним, с расквашенным носом, мог же БНВ разбить. А тогда мучительная и позорная смерть от сержанта. За пару часов до выхода Гусь, монтируя БНВ на шлем Немца, хмуро сказал:
БНВ стоит больше обладателя шлема. Запомни это, сынок. Сдавать будешь мне. Лично.
Зверски хотелось спать. «Скрип Это в голове, что ли? О! Опять» быстро пронеслось в зыбком сознании Немца. Заставил себя открыть глаза. Действительно, явно был слышен скрип. «Скрип колеса-а-а-а» не к месту вспомнилась песня Саруханова. Негромкий, раздражающий слух скрип пауза. Скрип пауза. Включил БНВ резко упал подбородком на землю и инстинктивно отполз от дороги ещё на метр. Ближе к правой обочине гуськом двигались три размытых дымчато-розовых пятна. Расстояние до них было метров семьдесят, и скрип слышался всё ближе и ближе. Но что никак не укладывалось в голове, двигались эти инфракрасные силуэты, похожие на внутриутробные эмбрионы, не касаясь ногами дороги. «Что за нах» скрипнув зубами, чуть не произнёс вслух Артём. Потом резко вздрогнул, когда почувствовал на плече несильное давление.
На великах Это они чуть слышно произнёс подползший к Артёму Череп, касаясь холодным козырьком своей каски шеи Немца.
Не по не понял, нервно стукнув пару раз зубами, ответил Артём.
На велосипедах катятся. Тсссс цыкнул на парня Череп, закрывая ему рот своей шершавой, пахнущей землёй ладонью.
Через пару минут скрипучая педаль одного из велосипедов оповестила разведчиков, что снайперская группа в «прогулочном темпе» проезжает мимо их засады. Немец даже дёрнулся, пытаясь подтянуть ближе свой «калаш», но тут же почувствовал жёсткую руку Черепа у себя на разгрузке.
Три велосипедиста ехали не спеша, видно, времени впереди у них было с запасом. Ведущий иногда на пару секунд включал фонарь, и его узкий неяркий луч освещал край дороги, помогая ориентироваться.
Дорох, слыхаць цен в Донецку, послышался громкий спокойный голос на польском языке.
Я змащував. Просто стара зализяка, лениво ответил голос на украинском.
Было заметно, что путь хорошо им знаком. У каждого на багажнике лежал небольшой ранец, а за плечами у двоих «участников велопробега» возвышались над головами чехлы снайперских винтовок. У третьего, замыкающего, на длинном ремне, прямо на руле велосипеда лежал ствол ручного пулемёта. С этим было всё понятно. Обеспечивающий. Подъехали в район с подбитой техникой, остановились. Ведущий опустил с каски на глаза прибор ночного видения. Осмотрелся.