Нетронутые дубравы по берегам реки скрывают множество ручейков, бегущих к реке. Люди с белой кожей, светловолосые и чернявые, голубоглазые и кареглазые, улыбаются и здороваются при встрече.
Время здесь, кажется правда, остановилось.
Неужели неведомым образом я пересекла временную черту и перенеслась на полтора столетия назад
* * *
Надо сказать, чувства, которые испытываешь, находясь в доме, которому всего-то сто семьдесят лет, по силе ощущений не уступают посещению столичного музея искусств, например. С той разницей, что в комнатах нет смотрительниц пенсионного возраста и все экспонаты можно трогать руками.
Скрипит под ногами натёртый до блеска тёмный дубовый паркет. Палисандровая мебель излучает сияние твёрдого, как камень, лака. Мягкие диваны и кресла, набитые упругим конским волосом, изумляют сочностью плюшевой обивки, а сочетание старинных лионских тканей горчичного и голубого цветов повергает в шок!
Мраморный камин
Это не мрамор, а порфир, очень редкий, уточняет нотариус, а на столешницах сине-зелёный мрамор из Индии.
Порфировый камин, над ним зеркало в бронзовом окладе. На стенах картины в тяжёлых рамах, а за рамами изысканные манящие сюжеты со светлым летним небом. Старинные лампы мягко рассеивают свет на шёлковый ковёр с голубыми ирисами и на горчичные шторы. Лён такой плотный и блестящий, будто его только что накрахмалила и отгладила прачка. У окон пустые кашпо без цветов. Это грустно.
Здесь десять спален и десять ванных комнат, три гостиные, две столовые, одна из них с террасой, две буфетные комнаты, две кухни, два кабинета, библиотека, в цокольном этаже прачечная и ещё один дополнительный туалет и ванная, продолжал объяснять нотариус.
Не возражаете, если я осмотрю их позже, месье?
Конечно, кивнул нотариус.
Из гостиной две двери вели в комнаты, назначение которых мне было неизвестно. В ближнем дверном проёме я заметила круглый стол в окружении четырёх стульев с высокими спинками и бархатной зелёной обивкой. В дальнем пестрел на старинном паркете сине-лиловый ковёр, и несколько таких же ядовито-зелёных стульев стояли у окна и у следующего распахнутого дверного проёма. С моего ракурса была видна лишь та часть комнаты, где находился камин белого мрамора, в котором я могла уместиться в полный рост. Массивный портал подпирали четыре мраморные колонны.
Я сглотнула подступивший к горлу комок.
«Значит, именно так выглядят старые деньги. Это тебе не дом нуворишей на Рублёвке. Здесь каждая вещь помнит хозяев. Господи десять ванных комнат!»
Я оперлась рукой об индийскую мраморную столешницу, стараясь справиться с волнением. Рядом на столике стоял жёлто-красный цилиндр барабана с наполеоновскими пчёлами на ромбах.
Я покосилась на соседнюю дверь. Сейчас, звякнув мамелюкской саблей, из неё выйдет какой-нибудь месье Колло, офицер 1-го гусарского полка, качнёт меховым кивером с высоким плюмажем, кивнёт и выйдет восвояси, звеня шпорами.
Налог на дарственную вы оплатили. Осталось только подписать бумаги, всё заверить в конторе и в мэрии, и шато «Колло» по завещанию в вашем полном распоряжении, вновь прервал мои раздумья нотариус.
Я взглянула на него рассеянно. Так не вязался он с моими мыслями и мамелюкской саблей.
Молодой человек учтиво улыбался. Он был одет не в гусарскую форму, а в хороший синий костюм, белоснежную сорочку с пурпурно-коричневым галстуком. Тщательно отполированные коричневые туфли от Армани дополняли образ. Богатый сукин сын.
Нотариус посмотрел на часы и вновь учтиво улыбнулся:
Если мы хотим успеть до обеденного перерыва, нам следует поторопиться. Вам понравилось шато, мадам?
Мадемуазель Да, очень красиво. Так чисто Не верится, что здесь никто не жил уже пятнадцать лет.
Восемнадцать лет, мягко поправил нотариус. Но за домом постоянно следили. По распоряжении владелицы родственницы, подарившей вам шато, за домом была назначена опека.
Вот как? мне неудобно было сразу заводить разговор о деньгах, но учтивый молодой человек это понял.
Опека назначена на двадцать лет. Так что, ещё два года вы можете не беспокоиться за оплату счетов за воду и электричество.
Вот как, повторила я.
Всё ежемесячно списывается со счета в банке, продолжал нотариус. Вы получите бумаги в юридической конторе вместе с ключами и свидетельством о собственности. А завтра зайдёте в банк и откроете счёт. Вы хотите оформить вид на жительство?
А можно?
Почему бы и нет? В копеечку встанет, но вполне возможно.
И сколько это, «встанет в копеечку»?
Если предоставите дело вашему покорному судье, то обойдётся с оформлением всех документов и доверенности в шесть тысяч евро. Другие конторы возьмут дороже, ответил нотариус невозмутимо.
Намного дороже?
Тысяч десять.
Ого! А почему мне такие льготы?
Для своих у нас другие расценки. Сегодня понедельник. На следующей неделе начнём процедуру. Мой секретарь позвонит вам и согласует день встречи для оформления заявления в пятницу, скажем, часов в одиннадцать утра. Вам удобно?
Удобно! Спасибо, что возитесь со мной, мэтр Моро!
Не стоит благодарности, мадемуазель Ева.
Моро пропустил меня вперед. У входа он отдал ключи:
Теперь они ваши.
* * *
Мы вышли из дома и направились к машине, стоявшей на обочине:
Прошу вас, Моро учтиво открыл пассажирскую дверь.
«И не жарко ему в костюме?»
Впрочем, костюм нотариусу шёл. Он обошёл машину и энергично плюхнулся рядом. От молодого тела шла жаркая волна.
Я откашлялась, отгоняя от себя мысли о его сексуальности, и спросила:
Вы знали мадам Нинон?
Видел как-то, когда отец взял меня с собой в контору. Давно, ещё в юности.
Ваш отец был поверенным мадам?
Да, мне было тогда всего пятнадцать.
Жаль, что вы её не запомнили.
Я очень хорошо её запомнил, пронзительные синие глаза скользнули по моему лицу, впрочем, если вас интересует внешность мадам Нинон, то в шато, в столовой, есть её портрет в молодости.
Но меня интересует не только её внешность!
Что же ещё?
Почему мадам оставила наследство мне, внучатой племяннице?
Я, конечно, знала, от мамы и от бабушки, что где-то в Монте Карло (или в Ницце?) у нас осталась родня, сбежавшая за границу после Революции, но всё это казалось скорее выдумкой, чем реальностью. И тут на тебе! Наследство от двоюродной прабабки Нинон Колло, о которой я слыхом не слыхивала.
Почему я? Насколько я знаю, мадам была замужем и
Супруг, месье Колло, скончался ещё в девяносто девятом.
Восемнадцать лет назад?
Совершенно верно. Детей в браке не было, вне брака тоже. Мадам Нинон была единственным ребёнком в семье. Ближайшая родственница, оставшаяся в живых её младшая кузина, ваша бабушка. Она тоже почила.
Но моя мама, её двоюродная племянница, ещё жива!
Я не спрашивал, почему шато наследуете вы, а мадам не говорила. Вероятно, мадам Нинон хотела, чтобы её владение попало в более молодые руки. Она решила по своему усмотрению распорядиться наследством, оттого и оформлена дарственная. Шато «Колло» всего лишь часть владений. Вы уже знаете, что мадам завещала бóльшую часть имущества и земель Фонду поддержки сирот в Барселоне.
Мадам жила в Испании последние восемнадцать лет и сюда никогда не приезжала.
А отчего скончался месье Колло?
Он пропал без вести. Ушёл из дома и не вернулся.
Из дома? Какого? Моего?
Нотариус кивнул.
Поэтому мадам Нинон уехала отсюда?
Вероятнее всего. Его долго искали.
Не нашли никаких следов?
Только носовой платок со следами крови. В платок был завернут камень. Вероятно, кто-то хотел избавиться от орудия убийства.
Вы хотите сказать, что где-то на моей земле нашли окровавленный платок месье Колло?