А мой костер все продолжал гореть По иссушенным полешкам, большей частью обратившихся в аспидно-угольные культяпки чуть зримо плескалось охристо-желтое пламя, хотя и уменьшившее свою мощь и яркость, однако продолжающее наглядно для меня связывать настоящее и прошлое, в том, являясь для человеческого рода вечным символом жизни, тепла и сиреневого ночного небосвода наводненного радужной изморозью звезд.
КОНЕЦ.г. Краснодар, май 2020глебединые напевы
11 сентября 2020 года умер мой дорогой друг,
собрат по перу,
писатель, поэт, педагог,
Владимир Митрофанович Никитин.
Памяти его посвящается.
Сколько удивительных, чарующих преданий хранит память русского народа. Они ровно и сама русская речь, и люди, живущие на этой земле, представляются мне бесценными самоцветами в лучах солнца переливающихся всеми красками радуги. Каждая такая задушевная легенда, как и русское раскатистое балаканье, как и встреча с настоящими людьми, вроде жизненной тропы все еще поросшей невысоким мягким быльем, которой коснутся твои босые стопы, слегка в ней утопая. Травяной цвет той зелени столь интенсивен, что, прямо-таки, маслится под ногами, и, ровно перекликается со стройными стебельками, раскинувшихся по обе стороны от стежки, пшеничных полей, где каждый колосок искрится медно-желтыми продолговатыми зернятками, воздух же наполнен сладко-цветочными ароматами, создающими ощущения чистоты, свежести и нежности. А свод небес поражающий ослепительностью сине-голубых красок, точно нагнанных туда из неоглядных космических далей, на стыке с золотистыми злаковыми пожнями завивается белыми волокнами облаков.
Речь то наша, русская, какая чудная. Ведь когда мы говорим или поем, плавно плывет тот говор по родной земле. То смеется он, то плачет, а то разливается как широкая река, но неизменно перебирает каплями слов, меняет царящие извне тусклые краски на пестрые, и с той же степенностью вплетает в себя звуки природы: мелодично-свирельные птичьи трели, низко-басистые звериные ворчанья или гусельные песни бегущей воды.
До чего же поразительными бывают русские люди, достойные, справедливые, жертвенные. Те самые люди, которые встречаются на жизненной твоей дороге, не просто вроде путников, чуть всколыхнувших пыль по ее поверхности, смахнувшие и вовсе мельчайшие песчинки с тонких плоских малахитовых стебельков трав, оставшись в памяти чуть приметным фрагментом, а те самые, особые, яркие личности. Они не просто ступят подле тебя, подмяв собственными стопами не длинные опушенные стебли травы-муравы, но опершись об их ромбические бирюзовые листочки кончиками пальцев, пойдут рядом, непременно, поддерживая тебя под локоть, сопереживая тебе каждым вздохом и облегчая сами тяготы жизни.
Не менее даровитой станет твоя жизнь, когда ты столкнешься с той или иной легендой собственного народа, не просто до нее дотронувшись, а напитавшись ею, раздобрев от тех поразительных тайн и наполнив себя уважением, как к каждому русскому человеку, так и любому словесному выражению мысли, воплощенному отдельным словом.
Мне повезло!
В моей жизни были люди, что оставляли зарубки на жизненном пути и собственной нравственностью подавали пример!
И эти встречи, переплетаясь с удивительным по многословию и выразительностью русским языком, как и найденные, изученные и принятые легенды моего народа, насыщали меня живительными белыми водами, даруя очередное перерождение или только желание идти, ступать и никогда не сдаваться.
В том разнообразии мифов, легенд, былин и сказаний особый след пожалуй, что оставило во мне предание о чудесной стране Белой Лебедии
Представляющейся мне лишь в белых тонах светлых чистых святых и даже ярых.
В каких-то незапамятных временах, или все же в запамятовших, сознательно забытых, но однозначно стародавних, когда и русский народ имел другое величание, будучи предшественником славного, славянского рода, и шел другим путем, опираясь на иные верования, учения, жил он поживал в диковинных землях. Нынче, гласят предания, сокрыта та сторона многометровыми толщами воды Студеного моря, которое также называли Дышащим, а именно никогда не замерзающим. Молочно-белые воды того моря-окияна (и до сих пор не сменившие своего цвета), когда-то накатывали мощными гребнями волн, оставляя на ровно выстланном лимонно-желтом песчаном берегу плотные кремово-жемчужные комки пены. Наполняя ближайшее пространство особой свежестью слегка сболтанной соленым привкусом морской воды.
Эллины говорили, что в той стране солнца, лежащей за Рипейскими горами, по ту сторону северного ветра Борея, а потому и Гипербореи, зимовал сам златокудрый бог Аполлон. Бог света, врачеватель, покровитель наук и искусств, он каждой весной возвращался в Древнюю Грецию из Гипербореи, в легкой золотой колеснице, что увлекали в след себя, на крученных золотых ремешках, схваченных клювами, белоснежные лебеди.
Однако наши предки в своих сказаниях величали ту сторонку землю, которая их породила, иначе
Арктида, Даария, Земля Белых Вод или все же Белая Лебедия
Толкуется не только в преданиях, но и неких исторических трудах, что далеко на Севере лежала страна, в которой жили древние русы, и был в тех загадочных землях мягкий климат, плодородными почвы, тенистым краснолесье, колыхающее могучими ветвями, усыпанными изумрудными хвоинками. И хвойным чащам на смену степенно приходили зеленые нивы, пересекающиеся полными вод фисташковыми реками, хоронящими свои крутые или вспять того пологие берега в поросли приземистых деревьях ракит, покачивающих опущенными вниз ветвями, покрытыми зеленой или серо-белой листвой.
Таким своим описанием с определенностью подтверждая все еще ежегодную миграцию птиц к арктическим местам гнездования весной К теплой прародине или только зовущей их матери-земле.
Той самой, что живет не только в памяти птиц, но и в каждом русском сердце.
Потому и видится нам в невесомом взмахе белоснежного крыла лебедя, изящно изогнутого, под долгими желто-оранжевыми солнечными лучами едва трепещущим мягким, пушистым опахалом, сопровождаемым нежной и певучей игрой гуслей, изображающей не только говорливость родников, дыхание ветра, но и раздольное журчание ночного сверчка.
И тотчас поддержанная строчками стихотворения Константина Бальмонта:
Сказочная страна, в легендах она перехлестывается с землей, где царит всеобщее богатство и счастье, где текут молочные реки, огибая кисельные берега. Являясь духовным центром человечества, хранящего изначальную мудрость, становится тот край, страной справедливости и чистоты, где живут смелые, мужественные, совестливые люди,
В легендах те земли порой называют солнечными городами, подсолнечными царствами, государствами, странами вечного света, дня и лета, толкуют, что лежат они далеко-далеко за тридевять земель, возле величайшей горы, через вершину которой проходит ось мира, указывающая на положение Седава звезды. Основанием своим та гора опирается на «пуп земли» и скрывает вход в нижний мир. Полагали в сказаниях, что вокруг той горы вращаются солнце, луна, звезды, планеты. И если древние индийцы называли данную гору Мера, Мировая гора, а древние иранцы Хара Березайти, то в наших преданиях чаще упоминается она огромным великаном «выше леса стоячего» богом Святогором (святая гора), который жил в высоких горах, поддерживая небесный свод. Стоял тот бог на страже мира Яви, как раз на границе Света и Тьмы. На вершине той чудной горы обитали и другие боги Света, а в самом Подсолнечном царстве, расположенном у ее подножия и, где нет войн и болезней, жили не только людские племена, но и могучие великаны, огромное чудо-юдо (диво морское), диковинные звери и птицы, которые могли говорить человеческим языком.