домик»! Мысль, что обладаешь такой привязанностью, так изумительна, что ее нельзя выразить словами ни на каком языке! Вот потому я так часто немею, находясь рядом с тобой.
Ники.
Из письма (27 апреля, Гатчина) Ники Георгию (брату):
Итак, ты ожидал известия о моей помолвке, а я тебе скажу прямо, что ехал туда с отчаянием и без надежды, только с одним упованием на милость Божию. Теперь только начинаешь привыкать к своему званию жениха. Но ты себе представить не можешь, с какими трудностями я должен был бороться и через что прошел первые четыре дня, пока она наконец не дала свое согласие. Тогда сразу свалился весь в целый Кавказский хребет с плеч!
И на нее, мою чудную Аликс, после того как она решилась, эта перемена подействовала волшебным образом: она совсем развернулась, стала веселою, разговорчивою и нисколько не застенчивою при других. С этого дня началось райское житье для меня, к несчастью, впрочем, весьма непродолжительное всего 12 дней. Впрочем, сколько бы не пребывали вместе, все казалось слишком скоро время бежит! Она теперь в Виндзоре у королевы.
Я собираюсь туда отправиться из лагеря в начале июня. О свадьбе еще не поговаривал, но никак не раньше октября, даже ноября! Я так счастлив видеть Папа и Мама радостными и совсем упокоенными на мой счет. По-моему, это неземное счастье, какое я испытываю теперь. Дай Бог, чтобы ты тоже со временем прошел через эту радость. Я тебе желаю этого из глубины сердца. Аликс и я пишем друг другу каждый день. Она все помнит зиму 1889 года и называет тебя, как тогда, «Плакучая Ива»! Но все-таки немного скучно без нее выдержать нет никакой возможности!
Ники королеве Виктории (из Гатчины 7 мая):
Дражайшая бабушка,
Позвольте от всей души поблагодарить Вас за ваше доброе письмо, такой приятный сюрприз и такая радость для меня! Как трогательно, что вы подумали обо мне теперь, когда я в разлуке с моей дорогой невестой, разлуке очень мучительной, так как после помолвки мы провели вместе только 12 дней.
Я очень благодарен Вам за всю Вашу доброту ко мне в Кобурге: никогда не забуду завтраки в Вашей комнате и доносившуюся снаружи музыку.
Как мило с Вашей стороны, дорогая бабушка, что Вы сами следите за ней. И мне особенно приятно было услышать от Вас, что она будет спокойно проводить время и не будет выезжать. Я вчера написал ей то же самое, но, конечно, в форме пожелания!
Мои родители были очень тронуты и признательны, когда я рассказал им во всех подробностях о нашем пребывании в Кобурге, и просили передать их радость и благодарность за Ваше внимание и доброту ко мне.
С каким нетерпением и радостью я предвкушаю тот день, когда смогу приехать в Виндзор и повидаться с Вами и моей дорогой Аликс. Надеюсь, что пребывание в Балморале будет Вам очень полезно, а Ваша неоценимая поддержка позволит нам счастливо встретиться в Виндзоре.
Не знаю, как благодарить Вас за то, что Вы взяли на себя труд написать мне такое очаровательное письмо.
С искренней любовью к Вам, дражайшая бабушка, Ваш любящий и преданнейший (будущий) внук.
Ники.
Ники Георгию (брату, 9 мая из Гатчины):
Я всей душой разделяю твою радость увидеться снова с дорогой Мама и женихами (Сандро и Ксения)! Они стали совершенно невозможны, вероятно, от продолжительного томления и привычки друг к другу. Целый день они лижутся, обнимаются, валяются на мебели самым непозволительным образом. Ксения в особенности совершенно невозможна, ты ее, наверное, не узнаешь: с тех пор, что она невеста, она сильно изменилась!
Моя милая невеста пишет мне каждый день, и я тоже; она просила тебя поцеловать. Она еще не забыла про «Плакучую Иву». Папа разрешил мне пойти в Англию на «Полярной звезде» в начале июня; подумай, как я счастлив миновать этот подлый Берлин!
Старая королева (belly-woman толстуха) мне часто пишет письма это мило, не правда ли?
Из письма Аликс Ники (11 мая из Харрогита):
Прежде чем забраться в постель, я снова перечитываю твое милое письмо, и это делает меня счастливой. О, какая неописуемая радость знать, что тебя любят и по тебе тоскуют. И я на коленях молюсь о том, чтобы с каждым днем становиться более достойной твоей великой любви. О, Ники, мой дорогой, милый мальчик, благослови тебя Бог ныне и во веки веков. Я готова плакать из любви к тебе.
От 13 мая:
Конечно, во всех газетах появилось известие, что я здесь. И все торговцы шлют письма и уговаривают заказывать разные вещи, предлагались даже рояль и чай. Нахалы стоят на углу и глазеют; в следующий раз я покажу им язык.
Теперь, мое любимое дитя, я должна проститься.
Вечно твоя верная, любящая и преданная девочка Аликс.
Множество поцелуев.
Ники Аликс (14 мая, Гатчина):
Сегодня я дежурный адъютант моего отца и должен быть в мундире и в церкви, и за едой. Так же служат и все мои кузены, мы делаем это по очереди с простыми адъютантами. Ты, конечно, знаешь, что у нас не так уж много дел, кроме отсылки прошений Папа и присутствия на приемах! И это все! В городе прибавляется еще одна обязанность: мы должны ездить на все пожары, будь то днем или ночью, и, возвратясь, докладывать Папа, что случилось!
3
Аликс Ники (16 мая, Харрогит):
Мой родной, горячо любимый Ники,
Как мне выразить мою радость и благодарность за три чудных длинный письма в один день и твою фотографию, это милое лицо, которое так хочется целовать она очень хорошая, это милое лицо, хотя мой дорогой выглядит на ней больным.
Мой самый любимый из всех милых зверюшек, я прижимаю тебя к сердцу и целую эти чудесные и такие выразительные глаза а как шаловливо они могут подмигивать!
Люди здесь назойливы, особенно теперь, когда они меня обнаружили. Они собираются толпою, посмотреть, как я выезжаю. И, хотя теперь я еду с заднего двора, они следят за дверью, а потом бросаются смотреть на меня и некоторые даже преследуют. Одна назойливая женщина подходит совсем близко и таращит глаза. Может быть, эта та сумасшедшая особа, что писала тебе: помнишь письмо, которое ты показывал мне в Кобурге?
И потом, когда я захожу в магазин купить цветы, девушки стоят и глазеют через окно. Когда Гретхен сегодня утром ходила за покупками, в магазин вошла маленькая девочка и какой-то мужчина спросил у нее, видела ли она меня. Она сказала: да, один раз, потому что моя карета стояла перед ее домом. И, по мнению девочки, мне не нравится, что на меня смотрят. Хотелось бы, чтобы и другие заметили это и ушли, и не смотрели на меня в театральные бинокли.
Это слишком неприятно!
Ники Аликс (20 мая, Красное Село):
Твои письма такое утешение для меня, моя возлюбленная Аликс! Прекрасно! Вообрази, как раз в эту минуту мой человек принес твое милое, длинное, любящее письмо под номером 29 за которое я должен поцеловать мою любимую маленькую невесту отдельно от поцелуев по случаю дня рождения, которые я тебе задолжал!
Милая, ведь ты прекрасно пишешь по-русски, так много слов и ни одной ошибки, славная маленькая школьница.
Ники.
Аликс Ники (25 мая, Харрогит):
Доброе утро, мой дорогой мальчик, мой день рождения! 22! О, как я хотела бы, чтобы ты был здесь, любимый душка! И твой великолепный браслет, ты, проказливая обезьянка, как ты смеешь дарить мне такую роскошную вещь мне просто неловко, и твоя телеграмма. Ты меня балуешь. Я должна бежать в ванную, и до свидания. Мы все утро составляли букеты из цветов, которые прислал мне какой-то добрый ангел. Напишу еще вечером.
Королева Виктория Ники (25 мая, Балморал):
Дорогой Ники,
Я пишу тебе в этот замечательный день, день рождения нашей милой Алики. Уверена, что тебе он тоже дорог, и я желаю тебе также долгих лет жизни. Спасибо за твое очень доброе письмо от 20 мая к моему дню рождения. Это был единственный по-настоящему теплый день с тех пор, как мы приехали сюда. Необычайно долго стояла холодная погода, очень часто шли дожди. Но уже гораздо теплее.