«Надо было поесть. Это идеальное место для нападения. Что за детская наивность, граничащая с кретинизмом, что абсолютно все послушают Марка и оставят попытки настучать тебе в бубен, а затем припорошить хладное тело снежком?» «Не будем паниковать раньше времени». «С философией твоей буддистской шансы допрыгаться увеличиваются стократ».
Я осторожно двинулся по протоптанной тропе, стараясь наступать точно в следы, чтобы снег не забивался в туфли. Атмосфера блаженного безвременья, благодаря нагнетаниям Тени, превратилась в зловещее напряжение. Я вслушивался в каждый шорох, пока пробирался сквозь сугробы. Возникло ощущение, что за деревьями кто-то пристально наблюдает за каждым шагом. Надо что-то срочно делать с собственной внушаемостью, иначе заработаю разрыв сердца на ровном месте.
Когда до цели осталось совсем немного, я окончательно остановился. Постарался взглядом отыскать того или ту, по чьим следам топаю. Сквозь ветки, покрытые снегом, разглядел одинокую фигуру в сером пальто, стоящую в десятке метров у одной из оградок. И вздохнул с облегчением.
«В этот раз тебе повезло».
Уже не опасаясь, быстро преодолел оставшееся расстояние и подошёл к Надиру. Вечно хмурый, бородатый Охотник не испытывает ни малейшего неудобства, стоя на морозе с непокрытой лысой головой. Плотное пальто расстёгнуто, на бедре висит длинный меч в простых серых ножнах.
«Не красуется, хотя орудует мечом очень даже эффектно. Ты же только недавно понял, с какой стороны браться за клинок, а уже заказал дорогие, узорчатые Мастерство не нуждается в дешёвых понтах, запомни». «Дешёвые? Ты помнишь, сколько я отдал за них?» «Ножны дорогие, а понты дешёвые. Парадокс».
Знал, что ты придёшь, произнёс он, не поворачивая головы.
Я встал рядом и посмотрел на гранитный монумент, ограждённый светлым металлическим заборчиком. На камне изображено лицо молодой красивой девушки большеглазой и улыбающейся нежной, теплой улыбкой, способной растопить любой лёд. Даже высеченный в безжизненном граните, образ Алисы наполняет сердце сладким трепетом, а анимешные глаза вызывают приятный жар в груди.
Но волшебные чувства перемешиваются с острейшей болью. Мерзкие мурашки проносятся по всему телу электрическим разрядом, сбивая дыхание и затягивая жгут в грудной клетке так, что забываешь дышать. Плечи опускаются сами собой, лицо непроизвольно кривится в болезненной гримасе. Я пришёл сюда не в первый раз, но каждый раз ощущения обрушиваются со свежей силой. Сглотнув ком, я глухо произнёс:
А я тебя здесь увидеть не ожидал.
Хотел почтить память. Сегодня её день рождения. Он засунул руки в карманы.
Охотник на нечисть решил почтить память вампирессы? я скосил на него взгляд. И Олег тебя отпустил?
Она спасла много жизней в тот вечер, Надир повернул голову ко мне. Не важно, какие цели она преследовала. Кем была. Она искупила грех. Без Алисы я бы не выстоял против охранников Храма. Не спас бы Олега и Славу. Судя по словам Милы, ритуал без её жертвы тоже не удалось бы прервать. Алисе обязаны многие. И я, и Олег. Пусть он и не признаёт этого вслух.
Только вот она той самой жертвой становиться не хотела, желчно произнёс я, аккуратно укладывая цветы на могилу. Сирень роз ярко контрастирует с белоснежным окружением, любимые цветы Алисы выглядят ещё более таинственно. Но её мнения я не спросил.
Не знаю точно, что случилось в Храме, Надир вновь уставился на холодный монумент, но уверен, что будь выбор, ты не дал бы Алисе погибнуть.
Ты же считаешь нас чудовищами, криво усмехнувшись, тихо произнёс я, способными лишь на жестокость. Откуда такая странная вера?
Надир промолчал, лишь густые брови сильнее сдвинулись на переносице.
Удалось избавить Олега от влияния Марка? спросил я через некоторое время, когда понял, что Надир перевёл вопрос в разряд риторических.
Он кивнул:
Да, это оказалось не сложно. Должно быть, поддержание заклинания требует непосредственного контакта, хотя бы эпизодически. Олег уже полностью пришёл в себя.
А Мила?
Её ситуация схожа с твоей, едва заметно вздохнув, ответил Охотник. С корабля на бал, в водоворот войны. Только способностей сверхъестественных у неё нет. И она оказалась абсолютно беззащитной перед реальной опасностью. И физически, и ментально. А одержимость Олега не добавила ей веры в Орден. В себя. Но у девушки очень сильный стержень, она оправится. Он замолк, сверля камень тёмными глазами. Затем добавил: Чего не могу сказать о Славе.
С ним-то что? Кризис веры? я достал сигареты. Щёлкнул зажигалкой, и вместе с паром изо рта выметнулся синеватый дым.
Надир развернулся, и не сказав ни слова, пошёл прочь от могилы. Я проводил его удивлённым взглядом.
«Обожаю диалоги с верующими. Никогда не знаешь, чем оскорбишь их нежные чувства». «Я разве спросил что-то не то?» «В этом и интрига».
Он вернулся через пять минут, держа в руке алюминиевую фляжку. Я поднял бровь в немом вопросе. Также молча, он открутил крышку и протянул сосуд мне. Я взял, принюхался. Острый запах спирта ударил в нос, мгновенно прочищая мозг.
Помянем, ответил он на мой взгляд.
«Этот бородатый молчун нравится мне всё больше».
Я вздохнул, вновь посмотрел на улыбающуюся вечной улыбкой девушку:
«Надеюсь, ты попала чистое и светлое место, под стать твоей душе, Ангелочек. И что когда-нибудь примешь моё раскаяние». «Зная её, думаю, она тебя уже простила. Мне тоже будет не хватать этой милашки. Но терзать себя постоянными муками не нужно. Ты почтишь память Алисы сполна, отомстив». «К жизни её это не вернёт. Не вернёт сестру одинокой девочке, потерявшей самого родного человека вслед за родителями». «Не вернёт. Ничто не повернёт время вспять. А даже если бы это было возможно, ты бы сделал другой выбор?» «Не заставляй меня заново это переживать». «Ты должен быть честен с собой. Если бы мы могли оказаться вновь в Храме в тот вечер, принял бы ты другое решение? Стоял бы напротив могилы Милы? Или отказался бы от предложения Теней, уничтожив вообще всех?» «Не знаю». «Знаешь. Мы оба знаем. Прекрати стенать».
Я сделал глоток из фляжки под пристальным взглядом Надира. Если это водка, то качество её оставляет желать лучшего. Горло обожгло огнём, глаза поползли из орбит, а огненная жидкость прожгла себе путь сквозь внутренности. Пищевод обдало жаром, по телу прошла горячая волна. Я скривился, горькое послевкусие никак не желает уходить.
«Снега поешь». «Проблемы с неконтролируемым вожделением. Теперь вот ликвидация последствий алкоголя ты все вопросы советуешь решать при помощи снега?» «А что я могу предложить? Можно бы волосами занюхать, как делали в молодости. Но у Надира только борода, может не понять»
Продолжая морщиться, я передал фляжку Охотнику. Тот угрюмо посмотрел на могилу, и сделал пару глотков, не дрогнув ни единым мускулом.
Слава ослаб после ранения. Истязания в Храме оставили свой отпечаток, Произнёс он. Этим и старается воспользоваться Марк, призывая птенца под своё крыло.
Как это?
Связь Мастера и птенца, сквозь зубы проговорил он. Хмурое лицо Охотника заволокли чёрные тучи сдерживаемой злости. Марк использует её, чтобы влезть в сознание Славы. Убедить его примкнуть к Хантвейл, завлекая обещаниями могущества и свободы.
Знакомая агитпрограмма, хмыкнул я. А почему тогда со мной не старается провернуть такой фокус? Я его не слышу, хотя связь между нами такая же.
Не знаю. Возможно, ты и без увещеваний следуешь нужной ему тропой. Возможно, не обладаешь достаточной силой, чтобы на тебя тратить время, покачал он головой. Предугадать действия и мысли Марка невозможно. После стольких лет мы уже не пытаемся. Только реагируем. Но этот безумец может быть убедительным.