Да как не знать! А с женой моей я вас сейчас бы познакомил, но она в Гостиный двор уехала Знаете, бабье дело
Жену пришлю, жена моя приедет, познакомится с ней и отдельно пригласит ее. А только уж в этот вторник, пожалуйста и вместе, потому хочу, чтобы все вкупе собрашася, не отставал Подпругин. Гвоздь Гвоздевский будет.
Много гостей все равно не соберете, отвечал Завзоров. Не прививаются эти журфиксы, не любят их. Вот у меня, например. У меня в прошлом году пятницы были Но что же? Знакомство у меня большое, а приедут пять-шесть человек, так что даже и двух столов в винт не составишь. А готовишься на двадцать человек. Ведь нельзя же без ужина оставить, а ужин надо приготовить. Бились, бились мы с женой и бросили. Теперь только по приглашению. Зову обедать, зову иногда вечером.
Нет, уж я порешил, махнул рукой Подпругин и поднялся со стула, чтобы уходить. Так во вторник, сказал он еще раз.
Постараюсь, ежели не уеду.
Нет, нет, я слово беру. Ну, будьте здоровы.
Уходите? И я с вами поднимаясь со стула, произнес Завзоров и взялся за шляпу, которая была приготовлена на столе. Опоздал и так, прибавил он, идя вместе с Подпругиным в прихожую, и по дороге нажал кнопку электрического звонка, извещая прислугу о своем уходе. Заседание назначено в три, а уж теперь три. Надо ведь тоже доехать. Только для вас и остался, когда по телефону сказали, а то ни для кого бы. И то неучтиво заставлять дожидать себя в министерстве.
Они оба вышли в прихожую, и оба надели шубы. Лакей отворил им дверь.
Напомни барыне, что я не обедаю дома, когда она вернется, отдал приказ лакею Завзоров. Может быть, и к вечернему чаю не вернусь. Чтобы не ждали.
Слушаю-с.
Они сходили с лестницы.
Хижину мою убогую знаете? спросил Подпругин Завзорова.
Еще бы, о ней в Петербурге говорят.
Так себе, простенькая
Ну-ну Пожалуйста.
Завзоров пустил сесть в сани Подпругина. Подпругин сел и крикнул:
Так во вторник! Жду без отговорок.
Рысак помчался.
XV
Едучи с Васильевского острова от Завзорова, Подпругин свернул в магазин серебряных вещей Овчинникова, чтобы посмотреть, нет ли в изготовлении какой-нибудь особенной вазы для фруктов и для чего-либо иного, которой бы он мог, купив ее, удивить своих ожидаемых во вторник гостей. Войдя в магазин, он осмотрел все витрины и не нашел ничего подходящего. На вопрос же приказчика, что именно ему нужно, отвечал:
Да так, что-нибудь такое, чего у других нет, такое, чтобы удивить можно было.
Такого ничего нет, сказал приказчик, но вы заказать можете, что вам угодно.
Что я вам закажу, ежели я и сам не знаю, что мне нужно! Нужно вазу, но всяких ваз у меня достаточно есть, а я думал, нет ли какой особенной.
Позвольте вам рисунки предложить, и вы закажете.
Мне ко вторнику нужно, а вы говорите: «Закажете»! рассердился Подпругин и вышел из магазина. На Моховую! скомандовал он кучеру.
На Моховой жила баронесса фон Дорф. Подпругин подъехал к подъезду и подал подбежавшему к нему швейцару свою карточку.
Баронесса принимают, сказал швейцар.
Подпругин хотел выходить из саней, но, вспомнив, что у баронессы будет, а может быть, и была его жена, проговорил, завертывая уголок:
Все равно подайте карточку.
«Ну, теперь к Белослоновой, и, кажется, всех, кого нужно, объехал», подумал он и поехал к Белослоновой.
Белослонова жила на Сергиевской, близ Таврического сада.
Дома Екатерина Савельевна Белослонова? спросил Подпругин швейцара.
У себя-с, но сегодня они не принимают. Не совсем здоровы.
Что такое с ними?
Не могу знать-с. Вчера выезжали, а сегодня приказали всем отказывать.
А супруг?
Его превосходительство Полиевкт Павлович на случае.
Ну так вот передайте Екатерине Савельевне карточку.
Подпругин вынул карточку, загнул уголок, передал ее швейцару, отъехал уже от подъезда, но опять вернулся и передал швейцару вторую карточку, сказав:
Передайте уж две.
Дело в том, что Белослоновой Подпругин был знаком по благотворительным обществам, где приходилось часто встречаться с ней, с самим же Белослоновым знаком он не был, хотя и знал его в лицо.
«Все равно, подумал он, поймет, в чем дело. А замужней женщине подавать в дом одну карточку как будто и неловко».
Домой Подпругин вернулся в начале пятого часа. Жена была уже дома. Не переодеваясь, он прошел на ее половину. Она только что успела снять с себя визитное платье и сидела в широком капоте, просматривая какой-то иллюстрированный журнал и украдкой погрызывая кедровые орехи, которые вынимала из кармана.
Опять за орехи! Сколько раз я тебе говорил, Ольга Савишна, чтобы ты их оставила! проговорил он, покачивая головой.
Да ведь я одна. Меня никто не видит, отвечала она, несколько покраснев.
Ах, боже мой! Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты эту еду бросила!
Что ж поделаешь, коли я ее люблю.
Да не подходит это тебе, мать моя. Не так мы живем. Ну, ешь ты конфеты, сколько в тебя влезет, кушай шоколад.
А вот именно конфет и шоколаду-то я и не люблю.
Э-эх! крякнул Подпругин и, колыхая чревом, присел против жены.
Да что тебе Оставь ты меня в покое Ведь я не при людях Я по секрету сказала она.
Горничная видит и то нехорошо.
Да что тут такого постыдного? Ровно ничего нет. Вот если бы подсолнухи
Еще бы ты подсолнухи!..
Ольга Савишна улыбнулась. По секрету она сегодня и подсолнухов уж погрызла. Она собрала ореховую скорлупку, поднялась и кинула ее в камин.
Ну, я всех объездил, кого нужно, сказал Подпругин, успокоившись. Обещались быть во вторник. Почти все обещались. Только Завзоров немножко заупрямился. В Москву едет. Но я его просил остаться до вторника, и он, наверное, будет. Завтра тебе придется съездить к его жене с визитом. Я дам адрес.
Ох! сделала гримаску супруга. Опять? И как я это не люблю!
Нельзя же, мать моя Надо заводить знакомства. Что же будет хорошего, ежели во вторник Завзоров приедет один? Нам нужно и дам.
Ах, зачем ты эти журфиксы затеваешь!
Поезжай, поезжай. Я не знаю Завзорова жены, сейчас я был у него, а ее дома не было, но все-таки Завзоров наш брат Исакий, из купцов, и с его женой ты можешь свободнее разговаривать, чем с баронессой и Белослоновой. Может быть, и на дружбу сойдетесь. Ну что же: была ты у баронессы?
Была. И сто рублей ей на приют поднесла. Очень благодарила, наговорила кучу любезностей отвечала Ольга Савишна. Но, представь себе
Во вторник-то приглашала ее к нам? торопил жену Подпругин. Ну, как она?
Представь себе, она не может по вторникам
Да что ты врешь! воскликнул Подпругин и быстро поднялся со стула.
Не может, продолжала Ольга Савишна. У ней у самой вторники, по вторникам у ней у самой гости.
Подпругин выпучил глаза.
«С удовольствием бы, говорит, мадам Подпругина, но у меня у самой в этот день собирается маленькое общество», продолжала она.
Господи! Да что же это такое! воскликнул Подпругин и схватил себя за голову. То есть только в этот вторник у ней будут гости или во все вторники? спросил он.
Во все, во все. Каждый вторник у ней гости. Вторник ее журфикс.
Зарезала, совсем зарезала!
Подпругин в волнении забегал по комнате. Он чувствовал, что на лбу его выступил обильный пот.
Господи боже мой! Что же это такое! Я всех объезжаю, всех приглашаю к себе на баронессу по вторникам, а ее-то и не будет! Ведь это зарез, чистый зарез.
Ну вот Я уж не виновата. Нужно было прежде у ней справиться. А то ты, не спросясь броду, сунулся в воду.
Ужас, ужас что такое! Да нельзя ли будет ее просить переменить как-нибудь или хоть на этот вторник отменить?
Лучше же тебе переменить.
Как я могу переменить, ежели я упросил всех на вторник, всем объявил, что по вторникам! И Кирилла Львовича Бутыхова, и генерала Тутыщева, и Гвоздь Гвоздевского Да всех-всех-всех. Однако
Подпругин перестал шагать и уже стоял в каком-то ошалении и чесал у себя в затылке.