А когда я разворачиваю упаковку, сердце почти вырывается из грудной клетки.
Я отбрасываю бумагу, смотрю на сокровище в своей руке, и в груди становится тесно. В горле стоит ком. Пальцы дрожат.
Джун быстро указывает на находку, говорит бодрым высоким голоском:
Смотри, Брант, это твоя мама! Она такая красивая. А это ты, когда был маленьким, как я сейчас.
Тебе нравится, Брант? спрашивает Тео, взгляд полон любопытства.
Я оглядываю комнату широко раскрытыми глазами, потом перевожу взгляд обратно на подарок. Это украшение. Это украшение в форме пряничного домика, с фотографией внутри.
Моей мамы со мной.
Я никогда прежде не видел эту фотографию. Она присела рядом со мной, сжимая мои руки. Я смотрю в камеру, неестественно широко улыбаясь, а она смотрит на меня. У нее такая счастливая улыбка, полная гордости. Такая живая.
Она смотрит на меня так, словно никогда не отпустит.
У меня что-то размазано по лицу, возможно, шоколад, и мой давно потерянный друг повис у меня в руках.
Бабблз.
Джун с гордостью объявляет:
Я не смогла найти твоего друга-слоника, но мама нашла эту фотографию на чердаке. Он больше не потерян. Он будет всегда жить с тобой на этой фотографии.
Я молча смотрю на нее, пораженный. Не знаю точно, что ожидал там найти, но явно не это. Я открываю рот, чтобы поблагодарить Бейли за такой трогательный подарок, но ничего не выходит. Слова застряли в горле, словно тягучая карамель.
Поэтому я просто обвожу глазами комнату. Втягиваю воздух.
А потом
Я плачу.
Не могу сдержаться.
Меня переполняют эмоции, я сжимаю украшение и закрываю лицо ладонями от встревоженных наблюдателей. Я плачу так сильно, что даже не знаю, откуда берутся слезы. Я давно не плакал так, как сейчас.
Меня нежно обнимают за плечи, а затем раздается голос. Успокаивающий голос. Голос, который напоминает мне о маме, отчего я плачу еще сильнее.
О, Брант Прости, милый. Мы не хотели заставлять тебя плакать
Я знаю, что они не хотели. Они хотели подарить мне что-то очень ценное, а я заставляю их чувствовать себя виноватыми. Всхлипывая, я потираю глаза и поднимаю голову, нижняя губа все еще дрожит.
С-спасибо. Простите, что я расплакался. Я просто сильно по ней скучаю.
Тео похлопал меня по спине, у него самого заблестели глаза.
Хочешь повесить его на елку?
Я киваю.
Поднявшись на ноги, я вытираю слезы и подхожу к искусственной елке. Мистер Бейли встает с дивана, и когда я смотрю на него, то понимаю, что он тоже плакал.
Почему бы вам не повесить ее на самую макушку, предлагает он, присоединяясь ко мне, и тянется к украшению. Прямо под сияющей звездой.
Хорошо, всхлипывая, говорю я.
Он прикрепляет ее, и мы оба отходим назад. Улыбка сменяет мои слезы. Кажется, что она смотрит на меня.
Джун дергает меня за рубашку, и я наклоняюсь к ней. В руках она держит Агги.
Сегодня ты можешь спать с Агги, говорит она мне ласковым голосом. С ним я всегда чувствую себя лучше, когда мне грустно или страшно.
Расчувствовавшись от этих слов, я снова чуть не плачу. Я сдерживаю слезы, заставляя себя улыбнуться.
Это очень мило с твоей стороны, Джунбаг, но он твой друг. Со мной все будет в порядке.
Ты уложишь меня спать?
Миссис Бейли одобрительно кивает, а Тео мчится к дивану и запрыгивает на колени к отцу. Они оба смеются, и эта картина трогает мне сердце. Я вздыхаю.
Конечно. Пойдем.
Мы идем по коридору в ее комнату. Я наблюдаю, как Джун, широко улыбаясь, плюхается в постель и подпрыгивает на матрасе. Она уютно устраивается под одеялом, калачиком.
Мне так жаль, что тебе грустно, Брант. Что-то плохое случилось с твоей мамой? Это то, о чем говорила Моника Портер в домике на дереве?
Я прикусываю щеку, усаживаясь рядом с ней.
Да, так и есть. Но мне не хочется сейчас об этом говорить, тихо отвечаю я. Мне очень понравился подарок. Он заставил меня плакать в хорошем смысле.
В хорошем смысле?
Да. Это было так трогательно, и я почувствовал много любви в тот момент. Иногда большая любовь может быть причиной слез.
Она хмурится:
Я не плачу от любви.
Может быть, когда-нибудь будешь.
Это звучит не очень хорошо. Не думаю, что мне хочется большой любви.
Это здорово, когда она есть, говорю я ей. Минус в том, что чем сильнее любовь, тем больнее ее терять.
Она кривит губы, обдумывая мои слова. Не думаю, что она понимает, но я этого и не жду. Джун еще слишком маленькая, невосприимчива к тяжелым последствиям любви. Тех ее аспектов, что причиняют боль. Сейчас она ощущает лишь красоту этого чувства.
Спокойной ночи, Джунбаг, шепчу я, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в лоб. Пусть тебе приснятся июньские жуки, летающие высоко над радугой, над верхушками дымоходов среди лимонных леденцов.
Дымоходы это по которым спускается Санта, хихикает она.
Именно так.
Я уже собираюсь встать и уйти, как вдруг она снова зовет меня:
Эй, Брант?
Да?
Мне кажется, я больше не хочу себе туфли для чечетки, говорит она, натягивая одеяло до подбородка. Я хочу, чтобы Санта принес мне кое-что другое.
Сердце пропускает удар.
Что ты имеешь в виду? Ты же так мечтала о туфлях для чечетки.
Я знаю, но это не то, чего я действительно хочу.
О нет. Что же мне делать?
Я тяжело вздыхаю, прикусив губу:
Ладно. Тогда чего же ты хочешь?
Я хочу меч.
Меч?
Да, меч, чтобы драться. Меч, чтобы я стала такой же храброй, как ты.
Тебе не нужен меч, чтобы быть храброй, Джун. Храбрость идет отсюда. Я прижимаю руку к ее груди, прямо над сердцем. У меня нет меча.
Ее большие голубые глаза блестят в свете ночника.
Это как раз то, что я хочу, Брант. Как думаешь, Санта подарит мне его?
Я Я лихорадочно прокручиваю в голове все возможные варианты. Уже слишком поздно менять подарок, и я сомневаюсь, что кто-нибудь другой подарит ей меч. Джун будет так разочарована рождественским утром. Тяжело вздохнув, я заставляю себя улыбнуться. Посмотрим, а пока пора спать. Счастливого Рождества, Джунбаг.
Счастливого Рождества, Брант.
Она улыбается мне напоследок, затем закрывает глаза и зарывается под одеяло.
Я выхожу из комнаты, сердце сжимается.
Я не знаю, что делать. Джун, казалось, так хотела блестящие, новые туфли для чечетки, а теперь она их возненавидит. Теперь она хочет меч.
Образ моей маленькой балерины с огромным мечом в руках вызывает у меня смех, несмотря на тревогу. Вот это было бы зрелище.
Когда я выхожу из ее комнаты, то прислоняюсь спиной к стене, пытаясь придумать план. Сейчас уже за девять часов вечера, канун Рождества, на улице бушует метель. Сейчас даже нет возможности добраться до торгового центра, даже если бы он был открыт. И у меня нет игрушечных мечей, как и у Тео, и
Стоп!
У меня появилась идея. По спине пробегают мурашки от внезапной догадки.
Пронесшись по коридору, я влетаю в гостиную, зову мистера Бейли. Он отрывает взгляд от кружки с какао.
Все в порядке, Брант?
Думаю, да. Надеюсь, выпаливаю я, проверяя время на огромных настенных часах. Мне нужна помощь.
Что угодно.
Что угодно. Без вопросов, без колебаний.
Я улыбаюсь.
Мне нужен меч.
* * *
Рождественское утро это самый настоящий хаос.
Упаковочная бумага, банты, пакеты, игрушки, коробки.
Смех, вопли, музыка.
Мистер и миссис Бейли все еще в халатах, сжимают кружки с кофе и уплетают остатки булочек с корицей. За окном по-прежнему падает снег, создавая идеальный фон для такого волшебного утра.
Джун прорывается к последнему трофею, ее волосы в полном хаосе. Локоны, завитые накануне вечером, наполовину распались, пряди оттенка ириски наэлектризовались, а на ногах красуются не тапочки, а блестящие туфли для чечетки.
Она распаковывает последний подарок, убирает картон, открывая взору «Домик мечты Барби». Я улавливаю, как ее улыбка слегка меркнет лишь на мгновение.
Ух ты, круто, говорит она, доставая игрушку. Спасибо, Санта.
Сидя на ковре, я откидываюсь назад, наблюдая за происходящим. Это было замечательное Рождество: мы с Тео получили новую игровую приставку Nintendo под названием Wii и множество новых игр. Нам подарили одежду, постеры для наших комнат. Еще Бейли подарили мне кулинарные книги вместе с личным фартуком, на котором красовалась надпись «Шеф-повар в процессе обучения».