Когда кандейка полна душа горит! И куда податься? Где тихо, братцы Ни старпом, ни дама сердца не допрут! Как грится, на кладбище все спокойненько, от общественности вдалеке Крику меньше будет. Банку обласкать самое то. А он, салага, Сашкин-то папаня, допрыгался Вот и порвали ниже пояса Это самое!
Дядя Сеня сокрушённо вздыхал и добавлял:
Пойду, придавлю рундук, чо с вами зазря умные разговоры вести? Салаги!
Как оказался Сашкин отец на этой безлюдной и строго охраняемой станции, никто не знал. На допрос потом вызывали не только Сашкину мать Нину Ивановну, с вечным испугом на лице, но и мальчишек.
Они, конечно же, ничего не могли ответить вразумительно. Их заставили расписаться под какой-то бумажкой и отпустили восвояси. А в справке, выданной в морге, написали просто: «Сердечная недостаточность, наступившая вследствие значительного переохлаждения».
Но только что назначенный следователь из военной прокуратуры, приходящий в дом друга каждый день, как-то искоса поглядывал на Нину Ивановну и уклончиво говорил, что выданная справка о смерти не всегда отражает действительное положение дел.
Молодой и настырный следователь ходил недолго, а потом и вовсе исчез. Сашка с матерью пошли в прокуратуру, где им дали от ворот-поворот и чётко сказали, что дело закрыто. Тот следователь, который к ним приходил, отстранён. А родственникам умершего лучше не соваться в дела военные, здоровее будут.
И прекратите отрывать военных людей от их непосредственных обязанностей, -выговаривал им подполковник известной службы.
Про международное положение слыхали? Вот, то-то и оно. Тяжёлое положение. Того и гляди, войну развяжут, знаете кто. А мы на первой линии, если что. Граница. Поэтому, идите себе и занимайтесь делами, а к нам ходить нечего. У нас и без того голова кругом.
По городку между тем ползли слухи, что Сашкин отец был просто-напросто застрелен часовым, потому что оказался не вовремя на усиленно охраняемом объекте. Хотя многие и верили в заключение врачей: тогда в январе ударили редкие в наших местах морозы. Море несло промозглые ледяные ветра и жёсткую снежную крошку. Сырость прибавляла к холодному воздуху десятки градусов. Нас даже освободили от уроков
Бабушка ходила к сашкиной матери каждый день. Подолгу разговаривала и утешала. На поминках в маленьком домике друга в день похорон бабушка пекла блины, варила кутью и накрывала стол. Я была с ней. И помогала печь блины: их нужно было много
Глядя на беспрерывно воющую мать Сашки, и поднося ей стаканчик, с резко пахнувшими каплями, бабушка жалостно причмокивала губами. Не выдержав, я спросила:
Почему так убивается тетя Нина? Я бы не стала.
Сашкиного отца боялись и не любили: он много и страшно пил. И в подпитии имел нрав суровый. И моему другу Сашке и его матери доставалось! Маленькая сестра Дунаева красивая белокурая Маруся родилась инвалидом из-за него.
Правду сказать, но ДЦП у Маруси определяли в легкой степени, болезнью были повреждены только ноги, хотя и этого хватало за глаза, чтобы мать Сашки работала на износ. Лекарства стоили дорого.
Маруся считалась бы красавицей, если б не ноги. Скромная, тихая девочка с постоянной книжкой в руках всегда и у всех вызывала чувство несправедливости Судьбы. Её любили. Маруся много знала и много думала. И говорила очень интересно. Приходящие в их дом учителя Марусю хвалили. А наши мальчишки-одноклассники подолгу разговаривали с ней, хотя она и была их младше на четыре года. Особенно любил с ней беседовать Каха Чкония сын декана местного музучилища, смешливый, острый на язык парень, близкий друг Сашки.
После моего вопроса бабушка тщательно вымыла руки, вытерла их фартуком и присела на колченогий табурет, посадив меня рядом.
Нельзя осуждать людей, тихо, но твёрдо говорила она.
Отец твоего друга Сашки на войне был героем. А война Не дай бог! Даже думать об этом тяжело Она многих сломала. Отец Сашки попал в штрафной батальон. По своей вспыльчивости. Нагрубил какому-то особисту. Тот и отправил его На смерть. И, представь себе, Сашкин отец выжил! В штрафном батальоне! Это само по себе подвиг. Я знаю, что говорю. Я оперировала штрафников, тех, кого успевали довезти до медчасти.
Я верила бабушке, прошедшей всю войну военврачом.
Он поэтому и пил. И вот что я тебе скажу: судить человека последнее дело. Нехорошее дело судить. Жалеть надо, а судить нет. Надо бояться несправедливости, как огня, так-то вот.
Бабушка устало вздохнула, взяла гусиное перышко и начала смазывать огромную стопку блинов растопленным сливочным маслом. Гусиное перо летало в её руках, а она всё вытирала глаза носовым платком, вынутым из кармана передника и шептала, что-то вроде:
В штрафном выжить, а тут Как собачонка, поди ж ты! и вздыхала горестно.
Лохматая темень залепила окно. Я почти не двигалась. А мои мысли крутились, не останавливаясь, и прогоняли сон.
Разве учительница имеет право бить ниже пояса, по самому больному?
Страшная обида и жгучее негодование переполняли меня. Уже в двенадцатом часу ночи бабушка зашла в мою комнатку и строго скомандовала:
Спать! Потому, как утро вечера мудренее.
Она ласково уложила меня в постель, долго сидела рядом, что-то ободряюще говорила. Её голос успокаивал. Мысли перестали ворочаться и причинять боль. Она поцеловала меня, сказав, что всё обязательно уладится. И, выключив свет в комнате, ушла.
А я стала думать о Пушкине. Меня переполняли стихи. И я уже не могла существовать без них. А без математики могла.
Как-то осмелилась вынести на суд мамы своё стихотворение. Гордая и важная принесла своё творение, надеясь, что мама сейчас подпрыгнет от восторга и скажет: «Ты гениальна! Я горжусь тобой!»
Но мама и не думала меня хвалить. Она выслушала, детально, по строчкам, разобрала его. Объяснила, как исправить и отправила переработать.
Мама знала про стихи всё, потому что преподавала русский язык и литературу в Батумском педагогическом институте. И тогда она приехала навестить меня первый раз после развода с отцом.
Я мучилась дней пять. Снова принесла. Мама опять раскритиковала.
Я исправляла в течение двух недель, а она всё была недовольна, отправляя меня переделывать. Когда же я окончательно выдохлась и показала ей последний вариант, она сказала, что теперь сносно. Даже хорошо. Но Всё же не Пушкин.
Что значит НЕПУШКИН? я задохнулась от возмущения! Столько мучилась! Так много переделала!
Не Пушкин значит, надо многое уметь и многому ещё научиться. Видишь ли, талант это способности, умноженные на грандиозный труд! мама внимательно смотрела мне в глаза.
Способности у тебя есть, а вот мастерство приходит к тем, кто много работает. Только так, а не иначе. Нельзя прыгать через ступеньки. Надо пройти каждую. Хотя, можно и по-другому, она тяжело вздохнула.
Во всяком случае, это выбор работать или остановиться. Твой выбор. Довольствоваться тем, что есть или сделать ещё лучше. Написано, конечно, не плохо. Для твоего возраста. Но, если хочешь судить по-взрослому, серьезно То Ещё очень далеко до твоего любимого поэта.
Я мучилась и думала. Может, мама хотела сказать, что я не талантлива? И я никогда не напишу прекрасных стихов? Почему же она произнесла непонятное, страшное в своей простоте, это слово НЕПУШКИН? Наверное, боялась меня обидеть?
Я вновь заплакала. Мне стало жалко себя и то, что я не имею таланта и необыкновенной лёгкости любимого поэта. Но постепенно слёзы кончались, тревога растворялась в лунном свете, становилась меньше, и вместе со слезами уходил этот тяжёлый день. Уже почти засыпая, мне пришла мысль, что писать стихи очень нелегко. И, по-моему, это гораздо тяжелее, чем доказывать теоремы.