Я иду первым. Поджигаю лагерь. Как только загорятся деревья, выходите на берег реки, сюда побегут все бандиты.
И злой дух?
И он тоже, нетерпеливо кивнул я. Все поняли?
Мне не оставалось ничего иного, как призвать дракона. С воздуха я обезврежу гораздо больше бандитов. Взмыл и тут же пустил струю пламени, опаляя всех, кто был на берегу. Люди кричали, бежали к деревьям, надеясь в джунглях спастись от огня. Наивные. Зверь резвился, выпуская залп за залпом. Вскоре полыхнули кроны деревьев, огонь стремительно перекинулся на стволы и далее на деревянные постройки. Не прошло и пяти минут, как все вокруг затянуло дымом.
На земле развернулось настоящее представление. Контрабандисты палили из оружия, но дым и паника сделали свое дело, тупицы уложили половину своих же. Чем существенно облегчили задачу кханам. Воины уже вовсю орудовали на берегу. Вооруженные топорами и стрелами, они ловко справлялись с врагами. Кошаки дрались наравне, тенью следуя за своими хозяевами и прикрывая их спины. Просто поразительное единение!
Вскоре с южной стороны показались драконы. Уже на подлете они вступили в бой, догоняя и сжигая разбегавшихся в разные стороны бандитов. Очень надеюсь, злой дух, в смысле Изур, был в их числе и поджарился вместе с подельниками.
Через час все было кончено. Берег реки сплошь устилали трупы. К сожалению, среди племени тоже были потери. Все же топорик против скорострела слабый аргумент.
Подоспевшие берсерки и саламандры выловили и привели оставшихся в живых контрадабндистов. Распорядился отправить их в камеры и некоторое время разглядывал трупы. Своих раненых и убитых кханы уже уложили на самодельные носилки и двинулись в сторону поселения. Что делать со всеми остальными, я решительно не знал. Выручил, как ни странно, вождь.
Зеленый глаз дракон, падаль давать падальщикам. Закон кханов. Твоя идти за нами. Сегодня твоя гость. Много радости и женщин.
Легионеры тут же переглянулись и оживились. Кокхан тоже это заметил и поспешил пояснить:
Идти только ты.
Парни приуныли, я же, не теряя времени, поспешил за кханами. «Много радости и женщин» звучало заманчиво, но куда более меня привлекало много котарсисисов.
Сначала меня привели к скалам. Судя по разрушениям, бандиты не церемонились. Устанавливали взрывчатку в расщелины и далее работали уже с отколотыми кусками, выколачивая из них камни. Вождь подошел к воронке и указал вниз:
Зеленый глаз Бохора, под ногами мужчины лежал зеленый булыжник.
Я с изумлением взглянул на изумруд. Так значит под скалами, окружавшими давно потухший вулкан Бохор, залегало огромное месторождение.
Кханы двинулись дальше, а я размышлял над увиденным. Мне не составило труда восстановить цепочку произошедших здесь событий. Скорее всего, на земли племени пришли контрабандисты и, обнаружив месторождение, принялись его разрабатывать. В свою очередь племя, считавшее скалы и камни чем-то очень священным и важным, постаралось им помешать.
Погруженный в свои мысли, даже не заметил, как мы дошли до поселения. Среди деревьев показались первые дома. Они очень напоминали ту хижину, в которой я год назад обнаружил Себастьяна. Хмнедурно. Довольно крепкие стены, крыша и даже двери с окнами. Хлипкими и примитивными жилища точно не выглядели. Проследовав в центр деревни, кханы расселись вокруг кострища. Вперед выступил очередной мужик в перьях, принялся пританцовывать и разжигать костер. Я не сопротивлялся, когда меня усадили рядом с вождем и даже накормили свежезаваренным зюзей, тем более с этими приматами у меня были свои счеты. Все это время я внимательно наблюдал за происходящим. Вот уж не думал, что когда-нибудь окажусь в первобытном обществе. Хотя не совсем первобытном. Все же одежка, утварь, украшения на женщинах, игрушки у детей то и дело взор выхватывал элементы цивилизации. Значит, кханы время от времени все же делали вылазки в город.
Вскоре начало темнеть, и вождь разразился торжественной речью. Ни слова не понял, но по взглядам воинов догадывался, речь о недавнем сражении и о моей роли в нем.
Зеленый глаз дракон, молвил в конце Кокхан. Принять в дар жену.
Из ближайшей хижины вывели девицу с такими крутыми необъятными бедрами, что я невольно подавился и замотал головой.
У меня есть пара, слукавил я.
Вождь нахмурился и недовольно поцокал языком.
Дракон любить другой.
Да-да, любить другой, закивал я, лишь бы избавиться от подарка. Котарсисы. Ритуал Кохо.
Услышав это, мужчина вздрогнул и притворился глухонемым.
Племя дарить тебе зеленый глаз.
Вперед вышла женщина. На вытянутых руках она несла плошку, наполненную зелеными камнями таких размеров, что и у святого бы дрогнуло самообладание. Но святым я никогда не был. А вот целеустремлённым да.
Я спасти твой народ. Ты подарить мне дар. Котарсисы.
Сказав это, вдруг поймал себя на мысли: зачем я, собственно, говорю, как дикари? Что за подражание? Тьфу ты. Исправился:
Я спас твое племя от контрабандистов. Взамен я прошу провести ритуал Кохо. Если злые люди вернутся, я больше не стану их прогонять. Понятно?
Небольшая манипуляция на переговорах зачастую приносит большие результаты. Мужчина недовольно зыркнул глазами и пояснил:
Кохо нельзя чужакам.
Да что б тебя!
А жен, стало быть, можно?
Племя молчало, вожак думал, я злился. Так себе расклад. Наконец Кокхан проявил чудеса смекалки.
Кохо можно кхану. Ты стать брат, получить Кохо.
Брат, так брат, только дайте Кохо!
Я с готовностью кивнул, даже не подозревая, какие страсти ждут меня впереди.
Главный что-то громко сказал, и в ту же секунду племя взвыло. Ко мне подскочили две женщины и, что-то радостно лопоча, отвели в хижину. Там мы некоторое время спорили, но все же мне пришлось снять форму и нацепить конечно же перья! Куда ж без них. Далее на грудь, плечи и спину нанесли узоры какой-то густой вонючей дрянью. Почти голый, с ног до головы перемазанный грязьюпросто не верится, что я действительно это делаю. Видели бы меня Зафир или Себастьян, умерли бы от смеха.
Именно такого ароматного и нарядного, меня вывели обратно к костру. Казалось, собралось все племя. Пока одна часть туземцев отбивала бой на самодельных барабанах, вторая подвывала, третья отплясывала ритуальные танцы. Иначе эти кривляния я назвать не мог.
Одна из женщин притащила крупную птицу. Под завывание соплеменников она ловко перерезала пернатой горло и слила кровь в чашу. Вторая женщина вынесла котенка котарсиса, и, когда я уже был готов вскочить на ноги, чтобы помешать убиению невинных животных, она обмакнула палец в кровь и сунула в крошечную пасть.
Чашу пустили по кругу. Все сделали по глотку, когда очередь дошла до меня, оставалось примерно треть. Стараясь не думать, сколько до меня дикарей приложились губами к чаше, сделал глоток, но вождь жестом приказал пить до дна.
Пение становилось все громче. Гортанные голоса сливались с боем барабанов, превращаясь в единую сумасшедшую круговерть. Перед глазами мелькал костер, казалось, языки пламени распространялись все дальше, и вскоре я почувствовал жар. В этот момент мне сунули в руки котенка. Черный, с подпалинами на груди, он казался таким крошечным и беззащитным, что невольно умилился, и, как оказалось, напрасно! Котенок самым подлым образом вонзил мелкие зубки в кисть. Вот предатель! Происходившее дальше помню смутно. Все же кровь оказалась с секретом. Сознание то уплывало, то возвращалось, губы пекло, и страшно хотелось воды. Последнее, что помню, склонившееся надо мной лицо вождя и хриплый голос:
Брат Стекхан.
Очнулся только утром. Я лежал посреди хижины, весь перемазанный грязью, с перемотанной рукой и чугунной головой. К счастью, один.