Что ж, выбирайте. Улыбнулась я, кивая на фургончик. Надеюсь, здешнее меню вам больше по душе.
Не думал, что вы любительница хот-догов. Хмыкнул Ричард и заказал себе хот-дог «По-кливендски», а я «По-итальянски». Маленькая дань итальянской кухне, которую променяла на эту забегаловку.
Я не такая, как моя мать. Зачем-то созналась я, глядя, как повар мастерски управляется с баночками соусов. Весь этот шик не по мне. Вы сказали, что слишком просты для места, вроде этого. Я кивнула в сторону «Эль Сальвадора». Так вот, вы говорили за нас обоих.
Мне показалось, что в глазах Ричарда блеснуло что-то смешливое, и он тут же помолодел на эти пятнадцать лет и стал тем офицером Ричардом Клейтоном, что впервые вошёл в наш дом, чтобы расследовать исчезновение брата.
Получив свои заветные хот-доги, мы примостились на скамейке в преддверии парка Честервуд, но к еде так и не притронулись.
Вы узнали что-нибудь? Осмелилась спросить я, глядя, как горчица пропитывает бумагу под пышной булочкой.
Ричард помедлил и сказал:
Сара, мы встречаемся с вашей матерью каждый месяц на протяжении пятнадцати лет. Она всё ещё надеется, что в один прекрасный день Джонатан вернётся домой. Но я скажу вам то, что не осмеливаюсь сказать ей.
Я задержала дыхание, готовясь услышать правду, хотя и так её знала.
Я обещал вашей матери не прекращать поиски, не оставлять попыток найти вашего брата, и я пятнадцать лет держу своё слово. Но Он посмотрел мне в самую душу, топя в своих глазах, как в бочке с односолодовым виски. Не стоит ей питать ложных иллюзий. Прошло слишком много времени. Вашего брата искали лучшие полицейские Балтимора, и продолжает искать ваш преданный друг, но Его не найти. Вашей маме нужно смириться с тем, что он никогда не вернётся домой.
Как только приговор прозвучал, я всё же пустила спасительный кислород в лёгкие. Он обжёг изнутри, хотя сентябрь не щадил и давно подкручивал градусы на уменьшение.
Извините за прямоту.
Вам не за что извиняться. Как я говорила, я не мама. И, как бы я ни скорбела по брату, как бы ни хотела его возвращения, я давно смирилась с тем, что он ушёл навсегда. Почти смирилась. Но маме это нужно Холод пробирался под пальто, но руки грел пылающий хот-дог в обёртке. Ваши встречи раз в месяц Может, вы считаете их глупыми, но иногда мне кажется, что только они и держат маму наплаву.
Раз в месяц, когда ожидание становится нестерпимым, когда иллюзии начинают рассеиваться миражем в пустыне, мама увядает. Как нарциссы, что она так любит, но которым неделю не меняют воду. Вирджиния Лодердейл начинает терять тот образ, что годами выстраивала по кирпичику, по камушку. Скидывает платье, обнажается и становится всё больше похожей на маму. Ту маму, что я знала пятнадцать лет назад.
Её сердце будто оттаивает и вспоминает то, какой она была, когда Джонатан не пропадал. Я любила и ненавидела эти перевоплощения, потому что эта мама не кичилась своим положением в обществе, добрела к Констанс и обслуживающему персоналу, не ставила себя выше других. Но в то же время, горе накатывало на неё цунами, сгибало плечи и прижимало к земле. Тогда-то она и бежала на встречу с Ричардом Клейтононом, чтобы разузнать о своём любимом маленьком мальчике, что давно вырос или давно покоился в земле.
Глупо и непростительно. Мама бы обязательно осадила мой азарт, но порой душа раскрывается куда как охотнее перед кем-то непривычным, далёким, чужим. Хотя Ричард Клейтон никогда таким не был нас не связывали правила поведения балтиморского бомонда, но связывала семейная тайна, которую он ни за что бы ни раскрыл. Верный солдатик Лодердейлов во всей красе.
Мама может казаться жёсткой проволокой, но со временем страдания по моему брату гнут её, скручивают в спираль. Я продолжала отвечать откровением на откровение. И тогда она берёт телефон и звонит вам в надежде, что вы облегчите эти страдания. Найдёте доказательства того, что мой брат жив. Она цепляется за эту надежду.
Но я ни разу не принёс ей хороших вестей. Мрачно покачал головой Ричард.
Но не принесли и плохих. И пока не доказано, что Джонатан мёртв, она находит повод вставать по утрам. Я повернулась к Ричарду и благодарно блеснула глазами. Вы не опускаете руки, как и она. Вы единственный, кто остаётся верен не только ей, но и моему брату, поэтому она так ценит ваши встречи.
А как же мистер Лодердейл? Я думал
Отец давно перелистнул эту страницу. Если бы он застрял в прошлом, как и мама, вряд ли бы он сумел достигнуть такого успеха. Он находит утешение в делах, мама в ваших встречах.
Я вздохнула и покачала головой. Хот-дог остывал на прохладном воздухе осеннего парка, а мы так и не откусили ни кусочка.
Даже не знаю, что лучше. Заставить её отпустить всё это или попросить вас копать и дальше.
Я буду копать. Заверил меня Ричард и чуть дёрнул рукой в мою сторону. Словно хотел коснуться, но передумал. Кто знает, может, если бы о тех, кто исчезает, заботились и вполсилы так же, как ваша мать о Джонатане, у них было бы больше шансов найтись. Но по личному опыту скажу через пятнадцать лет нет никакой надежды, что я что-то отыщу.
Спасибо за честность, Ричард. И я согласна с вами, но мама не согласится, пока не услышит смертный приговор.
Я встряхнула головой, прогоняя мрачность, что укутала нас обоих ничуть не согревающим одеялом. Мы позволили себе лишнего. Слишком откровенно, слишком лично. Поэтому я поставила в этих исповедях жирную точку.
Почему вы не едите? Совсем остынет. Давайте пообедаем, как хотела моя мама, и вы расскажете то, что удалось найти в этом месяце. Я ведь должна буду предоставить ей полный отчёт. И если что Я заговорщически склонилась к Ричарду и понизила тон. Мы обедали в «Эль Сальвадоре», ели баклажаны пармиджано и флорентийский стейк.
Даже в обволакивающем аромате горчицы и румяных сосисок до меня долетел аромат Ричарда. Терпкий, как итальянское вино. С нотками дуба и цитруса. Я тут же отстранилась, чтобы не опьянеть от него, а Ричард добродушно засмеялся и согласился поддержать наш маленький обман. Первыми укусами мы наслаждались молча, глядя на прохожих, что беспечно проводили часы четверга в парке Честервуд. Такие же счастливчики, как и мы, которым не нужно спешить в удушающие стены офисов. В этом молчании не сквозило ни капли неловкости, но я всё же нарушила тишину:
Так что вам удалось узнать?
Ничего. Ричард одним словом подытожил труды последних пятнадцати лет. Но вашу маму такой ответ не устроит, поэтому я расскажу не то, что узнал, а что делал, чтобы это узнать.
Мою маму вообще мало что устраивало, поэтому я одобрительно кивнула.
Некоторые детали могут вас огорчить или напугать
Ничего, я была готова ко всему, когда шла с вами на встречу.
Хорошо. Потому что я десять раз ездил в морг и
Морг? А может, и не ко всему.
Да. С некоторыми экспертами у меня остались хорошие отношения ещё со времён службы. С ними работают связи, с другими деньги. Когда неизвестный мужчина попадает в морг, мне сразу же звонят, и я выезжаю на опознание. Конечно, я не могу знать наверняка, ведь пятнадцать лет прошло Но некоторые признаки не стираются даже с годами. У вашего брата был шрам на правой брови.
Неудачно упал с велосипеда.
И ожог на груди.
Вывернул на себя кастрюлю с кипящей водой. Джонатан всегда был неуклюжим
Ричард кивнул. Конечно, он всё это знал от мамы.
Так что первым делом я осматриваю тело на наличие шрама и ожога. Конечно, я принимаю во внимание, что за эти годы он мог бы обратиться к пластическому хирургу и удалить несовершенства. Поэтому после того, как удаётся исключить их наличие, я сравниваю внешность, учитываю все нюансы, которые могли бы измениться за пятнадцать лет. Он мог слишком вытянуться или располнеть, нарастить мышечную массу, перекрасить волосы или отрастить бороду.