Эх, спугнули, проговорил Котцов. Надо бы подлодку пушкой доставать, но не было времени развернуться.
***
Когда немецкая субмарина U-601 погрузилась в море и пошла в сторону залива Моллера, её командир капитан-лейтенант Пётер Оттмар вызвал радиста и приказал:
Передай: «Уничтожена метеостанция Малые Кармакулы».
А нас, дорогой друг, совсем развеселился Оттмар, поглядев на штурмана, ждёт другая полярная станция Советов в заливе Моллера. Вот где постреляем.
Глава 7. Угроза
30 июля караван судов ЭОН-18 пришёл на Чукотку в бухту Провидения, но случилось непредвиденное. При подходе к пирсу эсминец «Разъярённый» повредил винты и погнул оконечность правого гребного вала. Ремонт правого винта проводился на ходу, и скорость эсминца сразу упала до 8 узлов в час.
В бухте Провидения к каравану присоединился ледокол «Микоян», только что совершивший кругосветное путешествие из Батуми через Босфор, Суэцкий канал, через Тихий океан на Чукотку. Наконец караван ЭОН-18 вышел в Чукотское море. Уже на следующий день моряки увидели первые льды и, пойдя далее, попали в лёд плотностью от 7до 9 баллов. Теперь суда каравана следовали друг за другом и только за ледоколами.
Вскоре радист эскадренного миноносца «Баку» получил радиограмму:
«Внимание, в Карском море немецкие подлодки»
Чукотское море оказалось самым сложным участком похода. Корабельные приборы отметили прогиб бортов до 100 миллиметров. И вдруг 26 августа капитан 1-ого ранга Обухов принял тревожную радиограмму:
«В Карском море появился немецкий крейсер «Адмирал Шерр». Прошу принять меры и повысить боеготовность. В случае встречи с крейсером атаковать и уничтожить».
«Что делать? соображал Обухов, собрав военный совет на ледоколе «Микоян». До Карского моря, района действия «фрица», нам ещё идти почти месяц, и оказать сопротивление крейсеру наши эсминцы просто не в состоянии».
Он уже принял решение и, спокойно выслушав мнения офицеров, приказал:
Идти скрытно, прикрываясь льдами и применять дымовые завесы.
Караван, продвигаясь в тяжёлых льдах, вынужден был разделиться, так как ледоколы проводили каждый эсминец отдельно. По этой причине 15 сентября «Баку» и «Разъярённый» с транспортами первыми пришли в бухту Тикси. Куда через некоторое время прибыл с остатками каравана «Разумный», пройдя через Восточно-Сибирское море.
В Тикси корабли каравана объединились и продолжили полярный поход уже вместе. Обухов постоянно напоминал морякам:
Будьте внимательны! В море не только крейсер, но и подлодки немцев.
Глава 8. Разбой субмарины
U
209
17 июня 1942 года. В это время, окутанная тайнами, готовилась в поход новая «волчья стая» немецких субмарин. Но случилось непредвиденное перед выходом в море командир субмарины U-209, одной из этой «волчьей стаи», капитан-лейтенант Генрих Бродда «нажрался, как последняя скотина». Его кричащего, что перетопит всех большевиков, еле-еле затащили в подводную лодку, которую пришлось выводить в море его приятелю Герману Шульцу. Не успел Бродда проснуться, как сразу заспорил с механиком Эрлихом Шурцером и они «сцепились».
Саботажник, твои дизеля ни к чёрту! орал он на механика. Нужно немедленно возвращаться на базу и ремонтироваться.
И вдруг истерично закричал:
Вижу перископ Торпеды, готовь Залп!
Почудилось? потешался над ним вахтенный офицер Шульц.
Восемь раз субмарина Бродды «топила» советские перископы, но этого ему было мало, и снова ему казалось, что не работают дизеля и опять ругался с механиком.
Когда же его уволят с флота? удивлялся Шульц. А может его покрывают, там наверху? Впрочем, увидим
28 июля 1942 года субмарина U-209 достигла долготы базы Киркенеса. Баренцево море было спокойно, и в перископ Генрих заметил одинокую шлюпку с моряками.
Судя по надписи «Хоному», она принадлежит судну конвоя PQ-17, разглядел он и приказал. Всплыть и захватить моряков в плен.
Но поторопился Бродда. Он не заметил, как к шлюпке спешили тральщик и сторожевик, а со стороны острова Рыбачьего неслись торпедные катера.
Увидев такое, он заорал:
Погружение и полный ход Лево руля! Сесть на грунт.
Уф,ф! смахнув пот со лба, проговорил Бродда. Отсиделись, идём на базу.
А вот следующий поход в Баренцево море ему не задался. Не успела субмарина выйти на патрулирование, как Бродда был вызван в Берген , и оттуда самолётом он улетел праздновать день рождение фюрера.
Вот почему его держат на флоте! сообразил Герман Шульц. «Папа» его оберегает.
Вскоре субмарина U-209 вновь заняла свою позицию у северо-восточной части полуострова Канин. Получив приказ адмирала Шмундта обследовать Карское море, субмарина всплыла и пошла вдоль ледового поля, и тут Бродда получил донесение воздушной авиации:
«15 августа. Обнаружен караван из 5 судов, следующих к проливу Югорский Шар. Море свободно ото льдов».
Субмарина U-209 в надводном положении ринулась на охоту.
Конвой идёт, доложил Шульц.
Что? вскричал Генрих и, схватив бинокль, увидел корабли.
Погружение на перископ! вдруг заорал он. Штурман смотри!
Теперь в окуляры перископа смотрел уже штурман и читал:
«Кара», «Куйбышев» на буксире, два тральщика
Это же конвой из Архангельска! вскричал испуганный капитан Бродда. Наш бурун от перископа явно заметят! Погружение!
Когда шум винтов конвоя стал стихать, тогда капитан Генрих Бродда бодро приказал:
Всплыть. Орудие готовь!
Но советский конвой уже втягивался в пролив, и атаковать было не кого. Тогда поднявшись на мостик, Бродда в бинокль разглядел хвост конвоя и фыркнул:
Это какие-то рыболовные траулеры, а не эсминцы. Орудийный расчёт, готовсь.
Но «пли» Бродда не успел скомандовать, так как корабли окончательно ушли в пролив.
Господа, там есть береговые батареи, оправдывался он, и мы можем попасть под их обстрел.
Театральным движением он велел идти за кораблями к острову Матвеева, но увидев силуэты кораблей, заорал:
Нас кажется, заметили!
И теперь, проклиная своё публичное геройство, Генрих заметался по центральному посту, а Шульц успокоил его:
Это всего-то небольшой сторожевик и два парохода, одного из них волочёт буксир, а за ними ползут две баржи.
Конечно, субмарина сразу вплыла. Бродда вызвал на палубу артиллеристов и громогласно приказал:
Стрелять по моей команде!
Первой целью была баржа полная людей, среди них были видны женщины и дети.
Огонь!
Баржа загорелась, и люди стали прыгать в море, но баржа осталась на плаву. Буксир, оборвав трос, попытался скрыться, но снаряды немцев зажгли его и тот затонул. Затем Бродда хотел добить баржу торпедой, но та прошла мимо. Тогда он со злостью приказал расстреливать из пулемёта, барахтающихся в море, людей. Некоторые из них цеплялись за шпигат3 субмарины, а Генрих хладнокровно расстреливал их из своего парабеллума. Но с горящей баржи неожиданно стали стрелять из винтовок и очень метко. Генрих же, получив лёгкое ранение в голову, тут же скрылся в рубке и приказал:
Погружение, и самый полный!
Удрали от безызвестного русского, засевшего с винтовкой на горящей барже, съязвил Шульц. А пароход-то и другая баржа всё ещё на якорях.
Тогда возвращаемся, захорохорился Бродда и приказал. Всплыть!
Субмарина подошла к «жертвам» и прямой наводкой потопила пароход «Комилес» и баржу с углём, а из автоматов немцы добивали людей в море.
Вскоре радист немецкой субмарины перехватил радиограмму русских:
«16 августа 1942 года около полуночи из посёлка Хабарово в Нарьян-мар, без согласования, вышла группа кораблей, принадлежащих НКВД. В группу входили: буксирные пароходы «Комсомолец», «Норд» буксировал «Комилес». «Комсомолец» буксировал баржу, на которой находилось люди из числа семей полярников, строителей «Норильстроя» и рыбаков, которые были атакованы немецкой подлодкой».