Обвинения застряли в горле. Он заботился о маме все это время? Может, он знает, где похоронили Костю? Я уже открыла рот, но Лестер вдруг спросил:
Так где был телефон?
Что?
Телефон. Ты искала его в шкафу.
Я поняла, что все еще сижу на нижней полке.
Там и был.
А-а, протянул он. Забавная старушка.
Какая?
Старенькая такая. Седая. Которая здесь жила.
Не успел он произнести последнее слово, как квартиру сотряс гром такой оглушительной силы, что у меня заложило уши. Небо разломили косые линии. Несколько мгновений я не видела ничего, кроме ослепительно-белого света. Из раскрытого окна подул влажный ветер, неся первые брызги. Вскоре дождь полил стеной. Мое мокрое от пота платье за секунду стало отвратительно холодным.
Я чувствую запах старой женщины. Это все ее вещи? спросил Лестер.
Вот ты нашел время!
Я хотела подняться и закрыть окно, но Наум вцепился мне в ногу когтями.
Твою ж!.. Наум!
Новый раскат грома сотряс кухню. В метре от меня с жалобным треском рухнули кастрюли, в ряд висевшие над плитой. От ветра захлопали дверцы шкафчиков. Я сама не заметила, как вцепилась одной рукой в другую. На коже стал явственно ощущаться чей-то взгляд.
Если это твои шутки, лучше прекрати! бросила я Лестеру, перекрикивая ветер.
Но он даже не обернулся все вглядывался со своей кушетки в бушующее небо.
Подведи меня к окну.
Дверца шкафа, в котором я сидела, едва не хлопнула меня по лицу. Я отцепила от себя испуганного кота, поднялась и взяла Лестера за узкую ладонь, увлекая за собой.
Хотела закрыть окно, но Лестер меня остановил:
Оставь так.
Нас зальет.
Оставь.
Он подошел вплотную к разбухшей от влажности раме и прислушался, подставив лицо косым струям. Я ждала рядом, сама не зная чего. Квартира вдруг показалась мне враждебной. Неизвестный взгляд давил в спину, что-то хлопало и бесновалось на кухне, а я лишь крутила на пальце оловянное кольцо, прощальный подарок Эдгара, и повторяла себе: после всего, сотворенного мною, ни одна старушка мне не страшна. Даже мертвая.
Я чувствую борьбу, наконец сказал Лестер. Лицо, волосы, рубашка его были мокрые, но он как будто не замечал этого.
Я глубоко вздохнула.
Знаешь, когда шутишь, ты нравишься мне больше.
Я никогда не шучу, моя радость.
Перестань меня так называть!
Как скажешь.
Я помолчала.
Давай просто закроем окно.
Там не закончили.
Это не повод торчать под дождем.
Он не ответил. Я заставила себя выпустить кольцо и захлопнула окно, чуть не заехав Лестеру по лицу. Хватит. Нет тут никакой старушки. Мертвые лежат в земле и не могут причинить зла живым. А слепые не видят того, что происходит за окном.
Я вгляделась в темноту кухни. Ничего, кроме очертаний дверец и шкафчиков.
Тут никого нет, вслух произнесла я.
Лестер повернул ко мне голову. Сверкнувшая в этот момент молния озарила его лицо белое, как у мертвеца.
Что-то не сильно ты боишься.
Я снова покрутила кольцо.
Нам с тобой под силу выдумать чудовище под кроватью и оживить его. Разве это не нас следует бояться?
Только ты в отличие от меня, если сделаешь это, навеки распрощаешься с остатками своей души, назидательно уточнил Лестер с видом профессора, словно не был залит водой с головы до пят. Как там твое чудище, кстати? Что ж ты его, беднягу, одного оставила в небытии, а сама вернулась?
Да он издевается!
Как будто ты не знаешь! вскипела я.
Не ведаю.
Брось, Лестер. Я здесь. Я подалась вперед и чуть не наступила ему на ногу. А его нет. Совсем нет. Понимаешь?
Лестер криво усмехнулся краешком тонких губ. Помедлил, перебирая в воздухе пальцами, словно перелистывал книгу.
Может Может, просто хочу это услышать из твоих уст.
Даже слепой и беспомощный, он был настоящей чертовой прорицательницей. И знал меня лучше меня самой.
Хотя он был выше, я смогла заглянуть в его слепые глаза.
Я его убила.
Новый раскат грома сотряс кухню.
Глава 2
После ливня квартиру поглотила тишина. Наум задремал под столом, Лестер так и сидел на кушетке. Уходить он явно не собирался. Я наглухо закрыла окно, вытерла натекшие лужицы, включила свет и, прикинув, что на одном чае до конца дня не продержусь, все-таки пошла заказывать пиццу.
Пока ехал курьер, Лестер закидывал меня вопросами, ответы на которые наверняка давно прекрасно знал.
И ты пошла туда одна-одинешенька? Ночью? В этот ужасный старый дом из гнилых досок? в притворном ужасе спрашивал он, длинным пальцем щекоча Науму розовое пузо с облезшей шерстью. Каждый раз кот пытался схватить его за палец, и каждый раз слепой умудрялся вовремя отдернуть руку.
Я домыла последнюю тарелку и выключила воду. Теперь хоть будет из чего есть пиццу, а то все стояли грязные.
С Костей.
Ах, с Костей!.. многозначительно повторил Лестер, и мне послышался упрек в его голосе. Или это все еще была издевка? Бедный мальчик! А напомни-ка мне, сколько вы были знакомы? Месяц?
Насколько я знаю Лестера, ему плевать на людей. Слишком давно он живет на свете. А меня выделяет только потому, что я на него похожа. Значит, тут что-то другое.
Два месяца. Я принялась вытирать тарелки.
Обсуждать события той ночи мне хотелось меньше всего. Я столько раз описывала их на тех серых ломких листах, которые раскидал Наум, что еще один просто сведет меня с ума. Может, предложить Лестеру прочесть их самому?
Только ему придется перестать прикидываться слепым.
А что теперь?
В смысле?
Ну, что ты теперь будешь делать? как ни в чем ни бывало поинтересовался Лестер.
Я пожала плечами. Не обсуждать же с ним свои планы на поступление.
Могу тебе сказать, чего я делать точно не буду решительно начала я, но тут в дверь снова позвонили.
Лестер напрягся.
Это кто?
Я посмотрела на часы.
Доставка, наверное. А что?
Он откинулся на кушетке и закинул ногу на ногу, напомнив себя прежнего: вальяжного аристократа, прекрасно знающего, как повернуться и встать так, чтобы выглядеть неотразимо.
Ничего. Совершенно ничего.
Я смерила его взглядом и достала из сахарницы свернутую пятисотрублевую купюру. В дверь снова позвонили.
Убедившись, что это и правда курьер, я открыла. Парень в оранжевой футболке и такой же кепке, низко надвинутой на глаза, протянул мне исходящую паром картонную коробку. Но стоило мне принять ее, как он скрылся в лифте.
Эм Молодой человек?
Но он уже исчез. Я постояла на пороге с полминуты, пытаясь вспомнить хоть один раз, когда доставщик забывал об оплате. Это же ненормально? Может, он решил, что я оплатила заранее? Надо уже сделать себе кредитку Я закрыла дверь и вернулась на кухню.
Наверное, слишком много заказов. С кем не бывает.
Лестер хищно принюхался. Наум сидел на столе у него перед носом и так и норовил заехать нетерпеливо виляющим рыжим хвостом по лицу.
Слушай, Лестер, начала я, положив коробку на плиту, подальше от вечно голодного кота.
Слушаю, моя радость.
Ты чего-то недоговариваешь.
Ты тоже. Ты вот хотела сказать, чего точно не будешь делать. Только сначала Ах, per favore[1].
Я поставила перед ним тарелку с треугольником горячей «Маргариты» и положила его пальцы на край тарелки. Наум тут же сунул нос ему под руку.
Какая настырная кошечка! с умилением протянул Лестер.
Это мальчик!
Я тоже взяла себе кусок и прислонилась бедром к тумбочке.
Так что ты будешь делать? повторил Лестер.
Кто еще тут настырный.
Я точно знаю, чего делать не буду. Не буду оживлять фантазии. И влипать в волшебные истории. Хватит.
Лестер прыснул в тарелку.
А чем ты только что расплатилась за пиццу, позволь узнать?
Наум уже было совсем близко подобрался к тарелке, но Лестер, безошибочно прицелившись, щелкнул его по носу. Кот выгнул спину и зашипел.
Эй! Я подхватила Наума под брюхо. Тот полоснул меня длинным скрюченным когтем и ощерился. Вот ты! Я же спасла тебя от двух ужасных детей!