Кого ты имеешь в виду?
Губернатора, например, Солдатов рубанул ладонью. Как-никак родственничек царя. И за ребят бы отомстили. Показали бы всем жива боевая группа!
Павел вспомнил о разговоре с Гордоном на эту же тему, как в последнюю минуту по настоянию Азефа поменяли губернатора на начальника московской охранки, но почему-то решил пока не делиться с другом этими подробностями, развёл руками:
Так решил комитет.
Ну раз решил комитет, вздохнул Солдатов. Будем действовать.
Нужны люди.
Мои бойцы готовы.
А как, кстати, Вейцлер?
Солдатов помрачнел:
Плохо. Взяли.
Как это произошло?
Не понимаю. Уж Вейцлер-то конспиратор, каких ещё поискать. А тут я узнал, пришли прямо на квартиру. Как по наводке.
В тюрьме?
Нет, держат дома как живца. В квартире засада. Сам-то держится, но, чувствую, из последних сил.
Так всё серьёзно?
Мы с ним встречались каждое воскресенье на Никитском бульваре. Но была договорённость, если все пуговицы на плаще застёгнуты, подходить нельзя: значит «меня пасут». Вот уже три воскресенья пуговицы застёгнуты наглухо. И я же вижу: кругом шпики.
И бежать нельзя?
А семья? возразил Солдатов. Дома-то Соня с сынишкой. Она, когда ещё в положении была, четыре месяца провела в тюрьме. И всё это, конечно, сказалось. Мальчик родился не совсем здоровым.
А эти гады что, не знали, что она беременна?
Знали! пристукнул кулаком Солдатов. И специально издевались, скоты!
Неужели в них совсем человеческого нет?
В ком ты хотел человеческое найти, горько усмехнулся Солдатов. Для них подлость первое дело. Иной раз встречаешь старого знакомца и уже сомневаешься, не завербован ли? Весь город накрыли как сетью.
Некоторое время сидели молча.
Я в своих бойцах уверен полностью.
Павел внимательно посмотрел на товарища:
Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь?
Солдатов чуть помедлил.
Я уже тебе говорил, что о многом за последнее время подумал. И не могу понять, как это охранка смогла сразу двенадцать бойцов накрыть? Постоянно об этом думаю.
И что-то надумал?
Надумал. Солдатов подвинулся ближе к Павлу. Думаю, есть среди нас провокатор. Причём где-то на самом верху.
Павел изумлённо взглянул на него:
Ты серьёзно?
Серьёзней некуда. У меня эта мысль вот где сидит, Солдатов стукнул себя по голове. Сидит, не даёт покоя. Почему Пётр Петрович помнишь такого? Из парижского центра?
А как же. Ведь это же псевдоним Азефа.
В самом деле?
Да.
А я и не знал, растерянно проговорил Солдатов.
Об этом мало кто знал. Так что не расстраивайся. Лучше расскажи, что надумал.
Не могу понять, начал боевик, почему он уехал перед самой операцией, а через два дня вас всех взяли?
Господи, не выдержал Павел, да мало ли у него дел! Руководитель всей боевой организации партии!
Я понимаю это, мрачно изрёк Солдатов, но думаю, что у руководителя всей боевой организации партии главное дело в тот момент было здесь. Ради этого он сюда и приехал.
Ты что же, понизил голос Павел, подозреваешь Азефа?
Солдатов развёл руками:
Как я могу подозревать Азефа? Что я, сумасшедший? Но ничего не могу с собой поделать. Занозой сидит: почему он уехал? И потом почему сразу отделили от всех Лёву Барашкова, повезли зачем-то в Питер, а по дороге убили якобы при попытке к бегству Как-то мутно всё, непонятно Мы с тобой многое вместе прошли, потому и решил выложить всё, что наболело
Павел положил руку на плечо друга:
Правильно сделал.
Солдатов вздохнул:
Очень тяжело терять боевых друзей. Второго разгрома нам не пережить.
Согласен, кивнул Павел.
Давай пока так. О нашем разговоре никому ни слова. Но всё, что предстоит сделать, будем подвергать двойной, а то и тройной проверке. Нам сейчас нельзя по-другому. Я на тебя крепко надеюсь.
Он протянул руку, и Павел ответил ему крепким рукопожатием.
23. Ирина и Виртуоз
Проводив Зубова, Ирина остановилась около дежурной по читальному залу Евгении Викторовны. Возвращаться в гостиную и встречаться с Гордоном после его резких слов в коридоре ей не хотелось.
Этот ваш новый знакомый заговорила Евгения. Я его никогда раньше не видела.
Друг Павла. Вместе учились в университете.
Удивительно светлый юноша.
Вы правы, невольно улыбнувшись, согласилась Ирина, даже какой-то трогательный в своей наивности. Совсем ещё мальчик. Иногда даже страшно становится, как-то он перенесёт столкновения с реальной жизнью.
Евгения покачала головой:
Да, интересно бы поглядеть, каким он будет лет через десять
Кто-то из читателей отвлёк её своим вопросом. Ирина прошла через библиотеку в гостиную. Почти сразу же возник Виртуоз.
Я приношу извинения. Я был резок. Но позвольте узнать, кто этот молодой человек?
Это товарищ Павла. Ну и мой тоже.
Просто товарищ?
Ирина подняла недоумённый взгляд:
Что вы имеете в виду?
Я имею в виду, безапелляционно заявил Виртуоз, что чувства, которые он демонстрирует вам, не похожи на товарищеские.
Ирина вспыхнула не столько от слов, сколько от категоричности его тона. Кто дал ему право так разговаривать с ней?!
Извините, но вот это вас не касается!
Меня касается всё, жёстко отозвался Виртуоз, что происходит в этом доме. И поэтому я желаю знать, кто он?
Студент. Они вместе учились с Павлом, примиряюще отозвалась она. Они давно дружат.
Мне это не нравится! в словах Виртуоза слышался явный вызов. Ирина с трудом сдерживалась:
Извольте объяснить, что именно?
Объясняю. Мне не нравится, что в отсутствие Павла он приходит и клянчит у вас деньги.
На щеках Ирины выступили красные пятна.
Во-первых, считаю просто недопустимым столь категорично судить о человеке, которого вы совсем не знаете. А во-вторых, я вижу, что вы совершенно не умеете разбираться в людях!
Это я-то?
Вы!
Возмущённая Ирина демонстративно отвернулась от собеседника.
Не ожидавший столь решительного отпора Виртуоз замолчал, пожалев, что излишне резко высказался в адрес её гостя. Что её так задело? В чём причина? То, что этот студент в неё влюблён, это ясно. А она в него? Вряд ли. Кто он, в сущности? Мальчишка! А она ещё далеко не в том возрасте, когда тянет к юным. Но тем не менее что-то их связывает. Что-то надо придумать, чтобы посмотреть, когда она будет выпускать свои коготки. Виртуоз чуть усмехнулся:
Вы считаете, что я не умею разбираться в людях?
Да, считаю.
Даже не повернулась. С характером! Тем интереснее. Попробуем ещё раз.
И тем не менее я совершенно отчётливо вижу, что не такой мужчина вам нужен.
Повернулась. Хочет изобразить презрение.
Мне вообще никакой мужчина не нужен.
Сделала паузу, поправилась:
Кроме, разумеется, Павла.
Жаль.
Почему?
Ирина вопросительно взглянула на Виртуоза, пытаясь понять, куда он клонит. Но Гордон намеренно отвёл в сторону взгляд, подумал: любопытна. Как, впрочем, и все они. Хотя в этой чувствуется внутренний стержень. Интересно, насколько он прочен? Попробую зайти с другой стороны. И он вдруг пробормотал:
Что-то представилось Я, вы вместе
Что?
Виртуоз энергично потёр ладонями лицо.
Извините. Сам не понимаю, что это со мной Его губы дрогнули в смущённой усмешке. Стыдно. Извините.
Что с вами?
Ирина взглянула на Виртуоза, и её поразило его лицо: сейчас оно не выражало ничего, кроме смертельной усталости. Он с трудом проговорил:
Очень сложной была дорога из Парижа в Москву. За четыре дня три поезда. Пришлось и стрелять, и прыгать на ходу. До сих пор полностью не отпустило.
Вид у него был такой, что Ирина вдруг ощутила: от её прежней обиды не осталось и следа. В том, что она сейчас чувствовала, было и сочувствие, и участие, и что-то похожее даже на жалость: захотелось как-то помочь ему, поддержать
Может быть, неуверенно предложила она, вам надо отдохнуть?..
Но Виртуоз уже вновь стал прежним:
Отдыхать будем на том свете.
Ирина поразилась этой перемене. А он продолжал: