Наконец Ирина села напротив гостя и улыбнулась:
Ну рассказывайте!
О чём? чуть не поперхнулся Зубов.
Обо всём.
Сергей молчал. Ирина пришла ему на помощь:
Ну для начала расскажите, как надумали к нам зайти?
Вы же приглашали меня, Ирина Александровна
Ирина, перебила его хозяйка.
Хорошо. Ирина. Вы приглашали меня в четверг. Я пришёл. А Павел сказал, что вы больны.
Ирина чуть порозовела:
Да, знаете, вдруг началась такая головная боль. Я весь день провела в постели.
Вот я и зашёл, узнать, как вы.
Спасибо, уже всё хорошо, бодро заговорила Ирина. Сама удивляюсь, что это со мной было, и постаралась как можно скорее изменить тему: А как у вас в университете?
Зубов печально качнул головой:
Боюсь, как бы не отчислили.
Почему?
Это отчасти связано с Павлом.
С Павлом? удивилась Ирина.
Да, кивнул Зубов, но, разумеется, только отчасти. Видя недоумение Ирины, он стал объяснять: Когда Павла арестовали, его сразу же отчислили из университета. Мы, разумеется, выступили против такого решения. Несколько дней студенты не посещали занятия. Тогда зачинщиков, ну и меня, естественно, стали вызывать к руководству.
А как они узнали, кто зачинщики?
Не знаю.
Но ведь суд оправдал Павла, возмутилась Ирина, теперь вся эта история яйца выеденного не стоит. Что же они к вам привязались?
Понимаете, замялся Зубов, у меня не уплачены деньги за полный курс. Матушка обещала прислать, но, видно, не может собрать всю сумму. Она пришлёт, обязательно. Но эти, он кивнул в сторону, адресуясь руководству университета, ждать не желают.
Так всё дело в деньгах?
Да.
Что же вы молчали? воскликнула Ирина. Я скажу Павлу, он даст вам необходимую сумму.
Не надо.
Почему?
Мне говорил Павел, что вы сами стеснены в средствах, соврал Зубов.
Даже если он сказал вам об этом Причём сказал, совершенно не подумав, я не вижу причин, чтобы не помочь вам в этой ситуации. В конце концов, мы же друзья, Серёжа!
Зубов не успел ответить. За дверью раздалось лёгкое покашливание. Ирина встала.
Извините. Я на минутку.
Она вышла, прикрыв за собой дверь.
Зубов прислушался. Разговаривали двое. Ирина и ещё кто-то. Мужчина. Сергею показалось, что он что-то выговаривал Ирине, а она оправдывалась.
Наконец голоса стихли. Ирина вошла в гостиную, и, взглянув на неё, Зубов понял, что она расстроена.
Что-то случилось?
Нет, Ирина старалась взять себя в руки, всё в порядке.
Зубов молча ждал.
Просто, она понимала, что Сергей ждёт от неё объяснений, у нас с Павлом гость. Приехал совершенно неожиданно. Проездом Ему скоро на вокзал, и сами понимаете, человек нервничает, как бы не опоздать
Зубов понимал, что Ирина лжёт, и был не в силах видеть её в столь унизительном положении.
Понимаю. Он встал. Вы сейчас вся в хлопотах. А тут я не вовремя. Я зайду как-нибудь в другой раз. Извините.
Не стоит извиняться. Вы ни в чём не виноваты.
Ирина вроде бы возражала, но Сергей чувствовал, что она с явным облегчением восприняла его готовность удалиться.
Вы действительно заходите к нам, Серёжа. Я вам очень рада.
В дверях она коснулась его руки:
Вы не сердитесь на меня?
Сбитый с толку, полный отчаяния Зубов смог лишь проговорить, глядя ей в глаза:
Разве я могу на вас сердиться?..
20. У дома Солдатова
Чем ближе подходил Павел к дому Солдатова, тем вальяжней становилась его походка: гуляет человек, никуда не спешит не торопится. Всё-то у него хорошо, всем-то он доволен. Но внутренне он был собран. Рассеянный взгляд цепко фиксировал всё, что происходило на улице.
Павел неторопливо прошёл по противоположной стороне улицы, как бы невзначай окинув взглядом дом и крайние три окна на втором этаже квартиры Солдатова. Вроде бы всё было чисто.
Он прошёл вперёд пару кварталов и долго стоял у круглой тумбы, делая вид, что изучает объявление, а сам перебирал взглядом прохожих. Взгляд не находил никого, в ком можно было бы заподозрить шпика.
Возвращаясь, Павел зашёл в пустой в это время дня трактир, попросил чаю и со стаканом просидел с полчаса у окна, поглядывая на дом Солдатова. Всё было спокойно. Улица и дом жили своей обычной жизнью. Вышел из ворот дворник в фартуке, в картузе, с окладистой бородой и метлой в руках. Огляделся, заметив какой-то сор, раза два чиркнул метлой по мостовой, но, судя по всему, отнюдь не чистота улицы занимала его в эти минуты. В очередной раз нетерпеливо взглянув в сторону кабака, дворник оставил метлу и решительно пересёк улицу.
Душа горит, Трофимыч! прохрипел он буфетчику, стянув с головы картуз.
Тот даже не взглянул в его сторону:
Она у тебя всегда горит.
Нынче особенно, дворник с мольбой взглянул на буфетчика, может, запишешь, Трофимыч, «на карандаш», а?
Ты у меня уже три раза записан.
Разве?
Буфетчик похлопал по засаленной тетрадке.
Предъявить?
Верю-верю, Трофимыч, примирительно заговорил дворник, а руки его в это время в очередной раз обшаривали карманы шаровар, кафтана, поддёвки в слабой надежде отыскать завалявшуюся монетку. Не найдя ничего, с мольбой взглянул на кабатчика: А в четвёртый, Степан Трофимыч?
Бог троицу любит, отрезал тот и отвернулся. Дворник потоптался на месте, вздохнул и побрёл к выходу.
Павел допил чай и вышел вслед за ним на улицу. Дворника он догнал у подворотни, где тот в нерешительности остановился. Павел достал из кармана монету, повертел её в руках. В сумрачных глазах дворника зажёгся огонёк.
Душа, значит, горит?
Горит, кивнул дворник, не в силах оторвать взгляд от монеты.
Павел щёлкнул пальцем, монета, завертевшись, взмыла вверх. Дворник дёрнулся вперёд, как охотничий пёс, но рука Павла молниеносно схватила её на лету.
Будет твоя, если ответишь на мои вопросы.
Говори, барин.
Ты тут служишь, Павел кивнул в сторону дома.
Ну.
Хороший дом.
Ну.
Хочу комнату снять. Не знаешь, сдаёт ли кто?
Сдаёт, почти с радостью заторопился дворник, сдаёт. Майорша на втором этаже, муж её недавно преставился, так что есть комната, знаю. Ну и у самой хозяйки тоже. Но к ней не советую. Много запросит. А майорша в самый раз. Очень деньги нужны. Обязательно сбавит.
Дворник вновь вперился в монету, которую вертел в руках Павел.
А где живёт майорша?
Да вот, барин, окна на улицу на втором этаже, он махнул рукой к углу дома.
А соседи? Не шумят?
Да что ты, барин! С ней рядом генеральша с прислугой, больная. Всё время лежит. А за ней инженер. Один.
И что, к нему никто не ходит?
Ну, дворник почесал затылок, раньше, бывало, заглядывали. Обоего пола. А вот уже месяца три-четыре никто.
Ну, что ж, спасибо, брат. Заслужил.
Павел вновь подкинул пальцами монету, и, не дав ей взмыть вверх, рука дворника коршуном схватила добычу.
Только не напивайся, предупредил Павел, но дворник уже широко шагал по мостовой к трактиру.
Павел посмотрел ему вслед и через подворотню прошёл во двор, повернул к нужному подъезду. Поднялся на этаж выше, постоял, послушал. Тихо. Спустился на этаж, остановился у нужной квартиры, крутанул рычажок звонка. Через некоторое время послышались шаги. Дверь распахнулась. Хозяин настороженно взглянул на гостя.
Я слышал, что вы можете сдать комнату, Павел тщательно выговаривал порядок слов, которые должен произнести, недорого.
А вы откуда?
Из Воронежа.
Холостой?
Нет, женатый. Двое детей.
С детьми нельзя.
Они, заторопился Павел, навещать меня не будут.
Ну, если не будут Тогда проходите.
Хозяин отступил назад и дал гостю возможность шагнуть в прихожую. Затем порывисто шагнул навстречу и крепко обнял:
Как же долго я тебя ждал
21. «Колидоры»
Зубов был в смятении. Он чудом избежал встречи с Павлом и совершенно не представлял себе, что он говорил бы ему, окажись у библиотеки на несколько минут раньше.
Ведь они уже объяснились. Как мужчина с мужчиной. Более того, как друг с другом. Вспомнились вновь слова Павла: «мы любим друг друга» И что с того, что он тоже любит Ирину. И не может без неё жить. Но придётся. Хватит ли сил? Хватит. Должно хватить. Между ним и Павлом не может быть ничего, что смогло бы повлиять на их дружбу. Неужели Павел сомневается в этом? Нет, этого не может быть никогда. Тогда в чём дело? Всё ясно. Но Кто этот таинственный незнакомец, который явно был за стеной, когда Зубов сидел в гостиной, с которым Ирина о чём-то разговаривала и перед которым Сергей это чётко понял по её интонациям оправдывалась. Она! Хозяйка библиотеки и всего дома! За что? Неужели за то, что привела в гостиную его, Зубова? Непонятно