Она лежала на кровати в позе эмбриона, крепко обняв подушку Харриса, от которой всё ещё исходил его запах, самый любимый запах из всех этого отныне чуждого ей мира. Без него уже никак, она не знала, что же ей теперь делать.
Аора, я понимаю твою боль, тихим голосом произнёс он, садясь на кровать.
Она ничего не ответила ему, вернее, просто не придумала, что сказать.
Брок взял её за руку:
Ты можешь довериться мне, я поддержу тебя и помогу, когда захочешь.
Аора выдернула руку и посмотрела на него со злостью. Её заплаканные глаза покраснели. Промолчав, она снова уткнулась в подушку. Брок ухмыльнулся. «Всё равно ты будешь моей», произнёс он в мыслях. Он понаблюдал за ней ещё пару минут и вышел из комнаты.
Выслушав по отдельности каждого, Фолби удивился тому факту, что Харрис хотел напасть на отца. Это показалось ему странным, но, с одной стороны, это могло быть правдой, ведь Эрнесто был очень жесток к нему с раннего детства, что, возможно, могло и послужить причиной кратковременного выброса злости, тем более в такой момент, когда пропадает их младший брат, а, с другой стороны, возможно, Брок и врёт, но узнать правду уже не представляется возможным. Если бы хоть кто-то видел, как он заходит с мечом в конюшню и даёт его Харрису, но всё равно этого было бы недостаточно для того, чтобы обвинить Брока, ведь никто не слышал их разговора в самом начале. Фолби вышел из-за стола и направился в комнату Харриса.
Салантов проход
Рано утром, когда на дворе ещё было темно, Фолби вышел на балкон и полной грудью вдохнул холодного зимнего воздуха. Дрожь пробежала по его телу. Он укутался посильнее и скрестил руки на груди. Всю ночь ему пришлось успокаивать Аору. Почти до самого рассвета она плакала в подушку Харриса. Фолби осознавал, что во всём случившимся есть и его вина. Если б он не был таким вспыльчивым, возможно, сначала разобрался бы во всём, поговорил с Харрисом, и будь у того серьёзные намерения, он мог бы и согласиться на помолвку. Тем более Харрис ему нравился больше всех остальных сыновей Эрнесто. Он был тихим, задумчивым и чаще слушал, чем говорил. Когда Брок подшучивал над ним или жаловался на него отцу, Харрис почему-то даже не пытался оправдаться, словно ему было безразлично всё происходящее. Он словно пребывал где-то в своём мире И, несмотря на это, он всегда знал, что ответить, если его спросить. Он нравился ему, ведь Фолби сам когда-то хотел быть таким же. В молодости он пытался вести себя так же больше молчать и говорить, только когда спросят. Но никогда ему это не удавалось. Он всегда забывал об этом правиле, поэтому и болтал больше всех. Хотя иногда у него получалось, но шутки, что лезли ему в голову, так и рвались наружу, поэтому в один момент он понял, что себя уже не изменить, и перестал бороться.
Вдруг Фолби услышал какие-то звуки в коридоре. Это был Эрнесто. Он на цыпочках, медленно переставляя ноги и оглядываясь назад, куда-то направлялся. Фолби удивился и из любопытства, когда Эрнесто спустился по лестнице, последовал тихо за ним. Пройдя до конца коридора, Эрнесто обернулся и, убедившись, что никого нет, зашёл в комнату. Раньше Фолби никогда не бывал за этой дверью. К его удивлению, Эрни он не обнаружил, хотя в комнате не было других выходов. Подул сильный холодный ветер. Кроме окна и небольшого шкафа из чёрного дерева, в комнате больше ничего не было. «Неужели Эрни залез туда?» подумал Фолби. Он открыл дверцы, но и там никого не обнаружил. Фолби принялся нажимать на стенку в надежде, что та откроется, но ничего не произошло. Вдруг он ощутил пальцем что-то шероховатое. Приглядевшись, под слабым светом луны, исходящим из окна, он увидел знак копья, выцарапанный сбоку на стенке. Фолби обошёл шкаф, пытаясь отодвинуть, но тот не поддавался его усилиям. Он начал ощупывать стены. «Может, тут между каменными стенами есть проход?» подумал он. Фолби ощупал каждый уголок этой комнаты. Он нагнулся, чтоб подтолкнуть выпирающий кирпичик, как вдруг услышал какие-то звуки сзади. Обернувшись, он увидел, как задняя стенка шкафа отворилась, и в проёме появился его друг. Эрнесто, явно не ожидавший никого здесь увидеть, вздрогнул.
Что ты тут делаешь, Фолби? растерянно спросил он.
А ты?
Эрнесто промолчал.
Фолби приблизился к нему:
Эрни, что там, за шкафом?
Тот продолжал игнорировать его вопросы.
Эрни, ты язык проглотил?
Фолби увидел длинный тёмный коридор, выложенный каменной плиткой, в середине которого что-то переливалось.
Ты следил за мной? спросил Эрнесто.
Фолби грозно посмотрел на него и кивнул:
Да! Эрни, я проследил за тобой, уж слишком подозрительно ты прокрадывался по коридору. Так, может, теперь скажешь мне наконец, что там?
Я не могу, неуверенно проговорил Эрнесто и нажал пальцем на копьё. В одно мгновенье стенка закрыла потайной ход. Он сдвинул Фолби с места и закрыл двери шкафа. Ты не должен был этого видеть, выговорил он. Я ещё не
Это Салантов проход? перебил его Фолби, и глаза его округлились. А? Эрни, отвечай! выкрикнул он. Это Салантов проход?
Эрнесто не успел ответить, как Фолби, оттолкнув его, вошёл в шкаф и нажал на копьё. Теперь он отчётливо видел, что там в конце коридора. Эрни! проговорил он взволнованно. Ты врал мне?! Он приподнял бровь. Мы объехали с тобой всё южное и западное королевства, мы были на севере, сражаясь бок о бок, разыскивая его, а он всё это время был тут! И ты ни слова мне не сказал, молчал! выкрикнул Фолби. Он гневно оглядел Эрнесто и сделал шаг в туннель.
Эрнесто схватил его за руку:
Подожди! Давай поговорим!
Фолби направлялся внутрь, не слушая его.
Ты не сможешь пройти через него! Остановись!
Фолби вырвал руку и подошёл к переливающейся полупрозрачной вуали, что полностью перекрывала туннель.
Эрнесто крикнул:
Фолби, тебя разорвёт, не входи, давай поговорим!
Он попытался отдёрнуть Фолби, но тот, увернувшись, попробовал схватиться за эту переливающуюся вуаль, природы которой он не знал, но, отпрыгнув, с криком упал на землю. Из его плеча хлынула кровь, забрызгивая всё вокруг, а руки по плечо уже не было.
Я сказал тебе не идти туда, дурень! Эрнесто затянул его руку поясом так сильно, что кровь перестала струиться.
Лицо друга побагровело, а на лбу выступил холодный пот. Фолби не отвечал ему, глаза его были закрыты, а лицо побледнело. Взяв друга за подмышки, Эрнесто поволок его наверх.
Сонная трава должна помочь, проговорила Апенья, вливая Фолби в рот тёмно-зелёную жидкость.
На следующий вечер Фолби открыл глаза. Рядом с ним на кровати сидела Аора. Он аккуратно высвободил её руку и прикоснулся к перебинтованной культе. Слегка кольнуло. Аора подняла голову, и он заметил, что глаза её покраснели от слёз.
Отец! выкрикнула она и крепко обняла его. Я думала, что ты и шмыгнула носом, думала, что ты больше никогда не откроешь глаза.
Он поцеловал её в лоб:
Всё будет хорошо, дочка. Люди и без ног живут, а это всего лишь рука.
Это господин Эрнесто сделал?
Нет, ответил отец и встал с кровати. Собирайся, Аора, мы отправляемся домой.
Фолби спустился вниз. Увидев его, Эрнесто подошёл к нему.
Фолби, как ты себя чувствуешь? взволновано спросил он.
Ты мне больше не друг, Эрнесто, проговорил он безразличным голосом. Я заберу это поместье у тебя, чего бы мне это ни стоило, и ты это знаешь. Я заберу его у тебя, даже если это будет стоить твоей жизни. Вот так вот поступают с предателями.
Он дождался Аору, и они вместе, сев на лошадей, ускакали прочь.
Таинственная незнакомка
Вой становился всё громче. Далеко впереди Харрис увидел поместье. «Ещё чуть-чуть! прихрамывая от боли, прошептал он. Я смогу! Я смогу! Ещё вот совсем чуть-чуть». Но боль оказалась сильнее, он повалился на колени и пополз. «Небеса, я сделал всё возможное, что зависело от меня», прошептал он. Вскоре волки догнали его и окружили. Но никто из них не нападал, они всего лишь, оскалившись, рычали на него. Харрис видел их острые и белые, как снег, зубы, отчего становилось ещё страшнее. Вдруг звери расступились и в круг вошёл волк чуть большего размера, у него был один глаз, а на месте второго зияла рана, он окинул взглядом свою стаю, словно давая им команду, и те тут же накинулись на Харриса. Разорвав одежду, они вгрызлись в тело. Хрустнула кость на ноге, а Харрис уже перестал сопротивляться, но вдруг волки остановились. В этот момент одноглазый вожак, что всё это время лишь стоял и наблюдал, стал неторопливо приближаться. Он отличался от всех остальных: был чуть больше, шёл медленнее и увереннее.